Сюзанна Энок - Прелестная наставница

— Понимаешь, мама, она такая трудная, что я…

— Вздор! Просто у тебя совсем нет времени для чтения. — Матрона повернулась к Люсьену и сделала большие глаза. — Представляешь, у Розы нет ни единой свободной минутки, и все равно она настаивает на чтении, моя умница!

— На чтении книг Мильтона? — уточнил он с невыразимым сарказмом.

— Ну да. Этот Мильтон… — Роза запнулась. — Он такой поэтичный!

— Да уж, поэтичнее некуда.

— Ну-ну, мои дорогие, обсудите это позже. У нас ведь масса дел!

Люсьен боялся, что больше не выдержит в компании своих родных ни одного мгновения. Он достал из нагрудного кармана часы, демонстративно на них взглянул и поднялся.

— Как на жаль, но мне пора на важную встречу.

— Милорд! — спохватилась Александра. — У меня к вам один вопрос.

— Какай?

— Личный, если не возражаете. — Она покраснела, и тут же направилась к двери.

Люсьен немедленно ощутил стеснение в паху и поспешил за ней. В молчании они проследовали по коридору и вошли в крайнюю комнату. Там Александра сразу прошла к окну.

— И в чем ж заключается дело?

— Закрой дверь! — скомандовала она, не двигаясь. Люсьен повиновался, полный тревоги и любопытства, потом подошел и остановился у нее за спиной.

— Ну, что случилось?

Александра повернулась. Теперь в ней не было ничего от невозмутимой, сдержанной женщины, только что сидевшей в гостиной. Лицо ее было искажено, глаза горели. Она заломила руки и с силой покачала головой, словно мысленно вела сама с собой яростный спор, потом качнулась вперед, обвила шею Люсьена руками и прильнула к его губам страстным, поцелуем.

Это его несказанно удивило. В ночь любви она была полна любопытства, в утро любви украдкой — нетерпения; теперь в ней появилось что-то требовательное и хищное.

Люсьен позволил ей повернуть себя и прижать к стене. Александра льнула к нему так, словно хотела слиться воедино, она извивалась всем телом, стараясь соприкоснуться как можно теснее. Он жаждал разделить ее неистовство: толкнуть на пол и сорвать одежду — но что потом? Позволить ей диктовать свои условия не только в общении, но и в страсти?

В конце концов Александра слегка отстранилась — раскрасневшаяся, с припухшими губами.

— Что все это значит? — спросил Люсьен.

— Сегодня ты мне почти понравился, — ответила она и снова потянулась к нему.

Что ж, следовало признать, любезность имела свои выигрышные стороны.

— В таком случае завтра я буду вести себя еще лучше.

— Значит, ты делаешь это только ради меня? — прошептала она, снова отстраняясь.

Люсьен и сам не знал ответа.

— Какая разница?

— Наверное, разница все-таки есть, — вздохнула Александра, прослеживая кончиком пальца контур его губ.

— Для меня важнее результат, чем побуждения. — Он сильнее прижал ее к себе. — Тебе не надоело прятаться по углам? Почему бы нам просто не пожениться и не…

— Что?! — Александра вырвалась и отскочила. Она явно была изумлена, но вряд ли сильнее, чем он сам.

Какого дьявола он так долго ждал, так долго шел к столь простому решению? Но, слава Богу, теперь ему оставалось только получить согласие.

— Почему я раньше об этом не подумал? Поскольку я все равно собираюсь жениться, это будет отличным решением всех проблем сразу! Лучшей жены мне не найти.

— Тебе нужна не жена, а мать наследника, — возразила Александра, отступая за кресло, словно граф сошел с ума и мог в любой момент на нее наброситься. — Это твои слова, не так ли?

— Вот и отлично! Ты из хорошей семьи, красива, умна, а значит, мы отлично поладим.

— Перестань! — Она зажала уши ладонями. — Подумать только, сегодня ты мне почти понравился! Зачем мне этот брак, скажи на милость? Я вполне могу заработать себе на жизнь!

— Со мной ты будешь обеспечена не в пример лучше. Сама посуди, какие у тебя перспективы на будущее? Хочешь снова полгода сидеть без работы?

— Если я и окажусь без работы, то исключительно по твоей вине! — Александра направилась к двери.

Люсьен бросился наперерез и загородил ей дорогу.

— Пусти! — крикнула она и заплакала.

— Не пущу.

— Ты мне совсем, совсем не нравишься! Пусть это послужит тебе уроком, Люсьен! Не все можно заполучить по первому требованию!

Он стиснул зубы и отступил. Александра рванула дверь на себя, выбежала и с треском ее захлопнула.

— Пропади все пропадом! — прорычал Люсьен и стукнул кулаком по стене.

А какая была хорошая идея! Они же созданы друг для друга, черт побери! И потом, он ее действительно любит!

Эта мысль заставила его похолодеть. Любит! Тогда почему же он не начал именно с этого?

— Пропади все пропадом… — повторил Люсьен беспомощно.

Ему никогда не приходило в голову, что кто-то может быть еще более против брака, чем он, и что его избранница может ответить отказом. Ее «да» разумелось как-то само собой. К тому же он и помыслить не мог о ситуации, при которой в дело вмешается любовь. Все, на что Люсьен готов был согласиться, — это терпеть жену возле себя.

Нет, печально решил он, кто-то из них двоих точно не в своем уме, и похоже, вовсе не Александра.

— Что-что он сказал?

Виктория, не глядя, поставила на блюдце чашку с чаем, и почти половина жидкости выплеснулась через край на полированный столик.

Александра снова принялась нервно расхаживать перед камином.

— Он сказал, что нам нужно пожениться, потому что так ему будет удобнее.

— Так и сказал — удобнее?

— Если не сказал, то подумал!

— Лекс, но ведь это чудесно! Перестань мелькать, у меня уже голова кружится. Сядь!

— Не сяду! — Александра бросила на подругу сердитый взгляд и зашагала быстрее. — Рассиживаться некогда: скоро вернутся твои родители. Если они застанут меня здесь, им волей-неволей придется указать мне на дверь.

— Ну хорошо… — Виктория уселась поудобнее. — А тебе не приходило в голову, что быть замужем за Килкерном очень удобно? В Англии мало людей богаче и влиятельнее его, так что никто не посмеет бросить на тебя косого взгляда.

— Тебе бы стоило послушать, как он рассуждает о женщинах, любви и браке! Мне тысячу раз хотелось влепить ему пощечину!

И две тысячи раз — поцеловать со всем пылом страсти. Но об этом она не намерена была распространяться.

— Килкерн отнюдь не глуп. Что-то должно было навести его на мысль о твоем возможном согласии…

— Его безмерная самоуверенность! Давай закончим этот разговор, все равно он ни к чему не приведет. Мои родители вступили в брак по любви, и я не опозорю их память, поступив иначе. Я вообще не выйду замуж! Ты что, забыла, сколько раз я это повторяла?

— А сколько раз я отвечала тебе, что это глупо?

— Да пойми же, Лисичка, этот брак не принесет счастья ни одному из нас, разве что добавит проблем! То-то Вирджил обрадуется: публично поздравить богатого и влиятельного лорда Килкерна с женитьбой на нищей гувернантке, чья скандальная известность перешагнула границы Лондона, — это дорогого стоит. Вот только что со мной будет, когда лорд Килкерн поймет, какую ошибку совершил?