Лара Темпл - Роковой поцелуй

– Я не вламывался, а вошел через боковую дверь. Советую вызвать слесаря; пусть сменит ваш устаревший замок на более современный. Вы сказали, что ваша гостья придет в пять часов? – Лукас прошел вдоль стены, и она с трудом удержалась от порыва сорвать все списки, не давая ему их прочесть. Во-первых, он наверняка считает, что у нее не все дома, а во-вторых, ей не хотелось, чтобы он их читал. Однако ему хватило любопытства прийти…

– Да. Я как раз готовила для нее комнату. Вы пришли мне помешать?

– Нет.

– Зачем же в таком случае?

– Из любопытства. Никогда в жизни не присутствовал на сеансе оккультистов. Я расширяю свой кругозор.

Он подошел к той части стены, которую она посвятила его отцу, и Оливия напряглась в ожидании. Правда, не так много ей известно; пустых мест гораздо больше, чем в списках, посвященных Генри Пейтону. Впрочем, даже скудные сведения об обстоятельствах его смерти, которые узнал Мерсер, способны разозлить гостя. Лукас молча прошел вдоль стены и направился к столу.

– Как, опять списки? «Знаменитые оккультисты»… Кто такая мадам Булгари?

– Это я. Цыганка Сью помогла мне придумать имя; она сказала, что иностранные имена звучат внушительнее. А остальное я взяла из книг.

Лукас взял со стола книгу и, полистав страницы, удивленно поднял брови.

– Общение с потусторонним миром… Барон Литтлтон… кажется, он был членом парламента?

– Понятия не имею. Пожалуйста, не перепутайте бумаги.

– Перикл? Кристина, королева Швеции? Избранное общество, нечего сказать! – Он отшвырнул книгу и взял другую. – А этот том о чем? «Запретные тайны оккультизма» мадам Волгатской? Звучит более занимательно, хотя, судя по раззолоченным буквам, ей больше подошла бы фамилия «Вульгарская»… Начинаю думать, что «мадам Булгари» – превосходная кличка.

Оливия вырвала у него книгу.

– Если вы пришли, чтобы насмехаться надо мной, можете уходить. У меня много дел.

– Дел?

Она не стала оборачиваться и смотреть, идет ли он за ней. Пусть дерзит, как хочет, она сразу поняла, что любопытство не позволит ему уйти раньше времени. В этом они с ним похожи…

Вернувшись в гостиную, она задернула толстые бархатные шторы, и комната погрузилась в полумрак. К тому времени, как приедет Марша Пендл, здесь будет почти совсем темно. Свечи и благовония были заготовлены заранее. Оливия разожгла камин, чтобы он разгорелся, когда начнется сеанс магии. Ей нужно совсем немного света и тепла; остальное довершат ароматические палочки, которые порекомендовала ей Цыганка Сью. Пометив очередной пункт в своем списке, она пробежала его глазами.

– Сам не понимаю, где мне больше не по себе, в этой гостиной или в вашем кабинете, похожем на паучье логово. Кажется, в кабинете даже страшнее, – заметил он, входя в гостиную следом за ней.

– Почему?

– Потому что здесь все понарошку, а там все всерьез.

Оливия пожала плечами, не отрываясь от списка. Церковные свечи. Бергамотовое масло… Готово!

– Интерьер вам создавала потусторонняя мадам Волгатская? Для чего столько шалей? Вы что, собираетесь танцевать?

– Нет, я связываю ими неосторожных гостей и приношу их в жертву темным силам.

– Благодарю покорно. Мне еще не приходилось никого связывать, чтобы получить, что мне хочется… во всяком случае, женщин.

Оливия оторвалась от своего списка; несмотря на желание сохранить серьезный вид, ее губы дрогнули в улыбке.

– Вы очень тщеславны, не так ли, лорд Синклер?

Он перебирал в руках тонкую узорчатую шаль; шелк струился между пальцами и переливался.

– Неужели? По-моему, мои слова говорят совсем не о тщеславии.

– А о чем же? Только не говорите «об опыте», это лишь подтвердит мои слова.

– В таком случае я вообще ничего не стану говорить. Итак, что же дальше?

– Дальше вы уйдете.

Он выдвинул стул из-за стола и сел, явно пренебрегая всеми правилами приличия. Он не выпускал из рук шаль. Шуршание шелка у него между пальцами вызвало у нее приятное покалывание, от кончиков пальцев ног распространившееся, как дым, по всему ее телу. Она ощущала тепло от соприкосновения мягкого шелка с его кожей; у нее тоже согрелись пальцы. Вскоре покалывание перешло на ладони, как будто туда попала кислота. Ей с трудом удалось сдержаться и не выхватить у него шаль.

– Оливия, вы в самом деле хотите, чтобы я ушел?

Произнесение им ее имени подействовало на нее так же, как шелест шелка в его руке; ей пришлось набрать в грудь побольше воздуха, прежде чем она смогла заговорить. Почва уходила у нее из-под ног – возможно, он именно этого и добивался. Он наверняка догадывается, что ее бросило в жар… Он нарочно старается размягчить ее, сделать податливой и послушной. Вот и все.

– Мисс Силвердейл, – машинально поправила она.

Шарф ненадолго застыл, а потом гость продолжил свои мучительные манипуляции.

– Допустим… Итак, мисс Оливия Силвердейл, вы хотите, чтобы я ушел?

– Если вы здесь для того, чтобы помочь мне, можете остаться. Но если вы пришли лишь затем, чтобы посмеяться надо мной, я вас не задерживаю, – ответила она.

Он бросил шаль на стол. И хотя ее томление прошло, подозрения подтвердились. Хотя ей удалось не подпасть под его чары, она отчего-то не ощущала радости победы.

– Мисс Силвердейл, я не считаю одержимость ни большим достоинством, ни чем-то забавным. Я пришел не для того, чтобы помочь вам, а чтобы убедиться, что вы не причините вреда моим делам своими довольно… нетривиальными действиями. Нашей семье досталось немало грязи; мы окружены дурной славой, и для дальнейшего унижения нам вовсе не требуется помощь посторонних.

– Если вы пришли не для того, чтобы мешать мне…

– Совершенно верно. Я здесь для наблюдения. Я буду в соседней комнате и послушаю, как вы воспользуетесь своими навыками оккультистки, чтобы извлечь золото из Марши Пендл. Когда погрузитесь в транс, советую не забывать о том, что я за стеной. Ну а после того, как ваша гостья пообщается со своим потусторонним другом, вы должны недвусмысленно дать ей понять, что дух, с которым она жаждет беседовать, надолго отправится в высшие сферы и больше не будет являться по вашему зову. Так что позвольте ей со слезами распрощаться с ним и отправьте ее назад, на Кэтт-стрит. Навсегда.

– Кажется, я уже говорила, лорд Синклер: я не люблю, когда мне угрожают.

– Разделяю ваши чувства. Я и сам не люблю, когда мне угрожают. Значит, мы с вами поняли друг друга. Вам следует считать серьезной уступкой с моей стороны уже то, что я позволил вашему сеансу состояться. Но сделайте еще хоть шаг дальше по этому пути без моего ведома, и я перейду от угроз к действиям. Я ясно выражаюсь?

– Напоминаю, что я сама сообщила вам о своем следующем шаге.

– Не цепляйтесь к мелочам.