Джанет Оак - Вечное наследство любви

– Ты неплохо выглядишь, парень. Похоже, они хорошо отебе заботятся.

– Уистлеры? Да, они обо мне заботятся, это точно. Тетушка Минди суетится еще больше, чем мама. – Люк с улыбкой посмотрел на Марти.

– Тебе нравится учеба?

– Очень. Каждый день узнаю что-то новое.

– Например?

– Ты не поверишь, на что способна современная медицина, в частности, в хирургии. Я пока взглянул одним глазком,но передо мной открывается целый мир. Через несколько летблагодаря новым знаниям мы сможем вылечить почти любогочеловека, если с ним что-то случится.

– Эх, надо было мне родиться на несколько лет позже! –с шутливым отчаянием протянул Кларк. Сидящие за столомрасхохотались.

– Нет, серьезно, па, – сказал Люк. – Если бы ты тольковидел, какие проекты протезов они создают!

– Проекты тут не помогут, – ответил Кларк, и сыновьяопять рассмеялись.

Но, кажется, смех не способен был разрушить восхищениемедициной, которое испытывал Люк. Он стал объяснять, каких успехов им удалось добиться в изготовлении протезов. Вскоре он опустился перед Кларком на колени и, показывая надеревяшку со спрятанной культей, спокойно объяснял собравшимся родственникам, как вскоре улучшат ее конструкцию.

– Ты забудешь о том, что тебе отрезали ногу! – воскликнул Люк. – Я сказал доктору Бушу, что ты одним из первыхиспытаешь его протез. Я хочу, чтобы он у тебя был, па!

Нандри вышла из-за стола. Марти решила, что она идетпроведать детей. Но когда они закончили обедать и убрали состола, она так и не вернулась. Днем они играли в разные игры,жарили орехи и ходили в гости.

– Помнишь Рождество у Мисси, когда мы пели рождественские гимны? – спросила у Лейна Марти.

Он кивнул. Да, он прекрасно это помнил.

– Генри играл на гитаре, – продолжала Марти и вдругспохватилась: – А ведь ты тоже умеешь играть на гитаре!

– Это правда? – заинтересованно спросил Арни.

– Немного, – ответил Лейн.

– Я всегда хотел научиться, – продолжал Арни.

– Генри мне показал. Боюсь, я не очень талантливыйученик, но кое-как бренчать научился.

– А ты взял с собой гитару? – робко спросила Элли.

– Она в доме Ла Хэй, – ответил Лейн.

– Я бы хотела как-нибудь послушать, как ты играешь.

Кажется, только Лейн и Элли чувствовали, что между нимивозникла невидимая связь. Никто из членов семьи не подозревал, что он неотрывно следил за тем, как она двигается покомнате, а ее щеки розовели, когда она замечала, что он нанее смотрит. Самые простые слова, которые произносилаЭлли, казались ему полными глубокого смысла. Они былипохожи на вопрос, а глаза таили в себе обещание, хотя она непроизносила ни слова.

Вернулась Нандри. Марти не знала, где она была. Возможно, ей нездоровилось. Марти надеялась, что болезнь не помешает ей присутствовать на свадьбе Арни. Нандри хлопотала,как и раньше: не спускала с детей глаз и стряпала на кухне.

Стоял ясный солнечный день, но воздух был холодным. Детиупрашивали отпустить их поиграть на улице, но Нандри ответила, что там гораздо холоднее, чем кажется. Так что прогулкаподождет.

Лейну тоже хотелось выйти на улицу. Он мечтал остатьсянаедине с Элли, потому что накануне съездил в соседнийгородок и купил в тамошнем магазине медальон, но не сталдарить его Элли, когда все обменивались подарками. Лейнсобирался сделать это вдали от чужих глаз. Но когда и где онсмог бы найти укромное местечко в тот день, если вся семьясобралась вместе? Он искал в себе решимость пригласить еена прогулку, но не смел. Скоро день сменит вечер, а он так ине нашел возможности поговорить с ней. Но Элли, сама тогоне понимая, подарила ему возможность, о которой он мечтал.

– Я хочу отнести Леди и твоему щенку немного еды в амбар, – сказала она. – Хочешь на него посмотреть?

Лейн вскочил со стула. Наверное, все решили, что он безума от этого щенка.

– Лучше надень пальто. На улице холодно, – предупредила у двери Элли, потому что Лейн настолько увлекся, чточуть не вышел из дома в рубашке с короткими рукавами.

Он слегка покраснел и надел пальто. Элли уже собраласьи была готова идти.

– Ты очень удивишься, когда увидишь, как он вырос! –сказала Элли, когда они подходили к амбару.

Девушка распахнула дверь, и два щенка налетели на нее,облизывая и тявкая. Леди с материнской гордостью смотрелана них со стороны. Элли со смехом пыталась их успокоить.

– Ах вы, шалунишки! – воскликнула она и велела им сидеть тихо, пока она выложит в их кормушку мясо индейки,подливку и соус. – Они это обожают, – объяснила Элли,наблюдая за тем, как собаки жадно накинулись на то, что онапринесла. – Па говорит, что я их балую.

Щенок действительно вырос. У него была курчавая шерстка и большие отвислые уши, и он ужасно нравился Лейну.

Мысленно он представлял, как прекрасная девушка ласкаетмаленького щенка. Он наклонился и поднял его, прижимая кгруди извивающееся тельце и поглаживая мягкую шерстку.

Элли подошла ближе и тоже дотронулась до щенка.

– У него еще нет клички, – сказала она. – Ты что-нибудь выбрал?

– Может, ты его назовешь? – спросил Лейн.

– Я? Но это же твоя собака.

– Я бы хотел, чтобы это сделала ты, – настаивал Лейн, неотводя от нее глаз.

Элли перестала гладить щенка и отступила назад.

– Не знаю, – ответила она. – Я об этом не думала.

– Как бы ты его назвала, если бы он остался у тебя? Уверен, ты уже выбрала необычное имя.

Элли, улыбаясь, призналась, что это так.

– Ну же! – подбодрил ее Лейн. – Скажи мне.

– Вряд ли тебе понравится эта глупая кличка. Она не оченьподходит для собаки, которая принадлежит мужчине.

– Почему? А какая кличка подходит собаке мужчины?

– Ну, Мясник. Или Злючка. Или Ол Боб. Мы часто называем так наших псов. У нас был один Ол Боб, а когда появился щенок, Арни его тоже так назвал. Мама мне рассказывала.

– Не думаю, что мне по вкусу эта кличка, – сказал Лейн. –Или Мясник и Злючка. Ведь это особенный пес, и у негодолжно быть особенное имя.

Он взглянул на Элли, побуждая ее назвать кличку, которую она выбрала для щенка. Но девушка колебалась.

– Пожалуйста! – попросил он.

– Ты будешь смеяться!

– Никогда!

Элли засмеялась:

– Ну, может, ты и не расхохочешься, ведь ты такой вежливый, но тебе наверняка захочется это сделать.

– Посмеяться очень полезно, – парировал Лейн, и Эллихихикнула, показывая, что она с ним согласна.

– Ладно, – сдалась она. – Можешь смеяться сколькоугодно. Я бы назвала его Ромео.

– Ромео? – И Лейн захохотал.

Элли поддержала его. Когда они перестали хвататься забока, Элли серьезно добавила:

– А почему бы нам не назвать его Рекс?

– Рекс. Знаешь, мне нравится. Хотя, конечно, это звучитне так почетно, как Ромео.

Они опять рассмеялись.

– Пообещай, что не будешь меня дразнить! – попросилаЭлли.