Елена Вихрева - Невеста смерти [СИ]

— И ты решила ни с кем не дружить и не общаться, чтобы не было больно терять? — осенило Гайю.

— Да. И ты не представляешь, что я испытывала в начале, когда поняла, что исцеляю их только для новых мучений. Сегодня я его поставила на ноги, залечила раны, а завтра его убьют или опять изранят.

— Но и на войне так же точно. Солдат идет в бой, получает раны, и стремится вылечиться как можно скорее, чтобы продолжать бить врага во славу Империи.

— Именно что, во славу Империи. А здесь одна надежда. Мысль получить свободу на арене.

— Ты сама же свободный врач? Просто работаешь здесь, потому что в других местах не взяли?

— Нет, — глухо ответила Ренита.

А затем разрыдалась, роняя горячие слезы прямо на обнаженный живот Гайи.

— Ты что? — девушка приподнялась, обняла рыдающую Рениту и стала вытирать ей слезы краем простыни. — Ну ты даешь! Меня-то за что окатила? Придет префект, а я соленая. Непорядок.

Ренита улыбнулась сквозь слезы, глядя ей в глаза:

— Прости.

— Да ладно, что уж там. Выкладывай.

И Ренита, немного успокоившись и вернувшись к массажу, поведала ей всю свою несложную и безысходную историю.

Гайя присвистнула:

— И что? Неужели нет разумного выхода? Если ты римлянка, должны быть свидетели, родня. Ты их искала?

— Да нет как-то…, - пожала плечами врач. — Не до того было. Работы много… А после поняла, что и так неплохо. И отвечать ни за что не надо.

— Уверена, что неплохо?

Ренита снова неопределенно вздохнула:

— Ну вот, я закончила. Если хочешь, могу и волосы тебе расчесать.

— Это тоже входит в обязанности врача?!

— Нет, конечно. Разве что обрить, если рана в голову. Просто у тебя такие красивые волосы…

— А у тебя? — Гайя села на кушетке, отбросив волосы назад и отдавшись в полную власть Рениты, которая и с гребенкой обращалась на редкость осторожно и аккуратно, хотя у самой Гайи не всегда хватало терпения укротить эту буйную массу и она давно перестала отращивать их такими длинными. А вот первые месяцы в Риме, напряженная работа день и ночь по вхождению в дела преторианской гвардии и тем более, специального подразделения по личной охране Цезаря, да и расслабляющая близость водопровода с холодной и горячей водой, бань и ванн настроили ее на то, чтобы дать волосам отрасти ниже лопаток.

— А что у меня? Волосы…

— Ты их прячешь все время под какими-то платками, покрывалами. Они что, зелеными клочьями? — съязвила Гайя, не удержавшись.

— Почему? У врача все должно быть здоровым, — слегка обиделась Ренита.

— Значит, они у тебя не хуже. Тогда открой их.

— Я врач. И должна являть собой пример целомудрия и скромности. К тому же мотать волосами над ранами не пристало.

— Можно и аккуратно зачесать. Аккуратно, но красиво. Хочешь, я сама тебя причешу?

— В другой раз. Сейчас нам некогда, скоро уже придет твой клиент, — Ренита взглянула на клепсидру в углу. — И знаешь, если будет очень больно, ты ко мне забеги, я не буду спать, подожду тебя. Дам отвар. И раны промою… ну, там…

Гайя в ужасом и благодарностью взглянула на врача. С благодарностью — потому что оценила предложенную помощь. А с ужасом — потому что если врач, человек, хорошо знающий все страдания человеческого тела, опасается за нее, то стоит ли отвечать на назойливые приставания Марса и других?!

Ренита исчезла так же тихо, как и появилась. А за дверью знакомо грохнули доспехи.

Она бросилась на шею командиру в ответ на его призывно раскрытые руки, вполне удовлетворив таким поступком провожавшего высокого гостя ланисту. Префект обнял ее и прижал к себе, проводя руками по спине девушки:

— Ну, здравствуй, моя хорошая.

Дверь закрылась, они остались наедине.

— Выкладывай, — сказал префект совершенно изменившимся голосом, таким, как привыкла слышать его Гайя.

— Жаль, но удалось пока мало.

— Вам с Марсом удалось очень много, — заверил ее префект. — И вы еще живы, в чем я и не сомневался.

Она продолжала стоять передним навытяжку, прикрываясь простыней, и он кивнул на кровать:

— Они могут подглядывать. Так что придется чуть поработать на публику.

Они легли рядом, он положил свою узловатую, покрытую шрамами, но все еще сильную руку на изгиб ее бедра:

— Трудно?

— Забавно! Если бы не задание, вообще было бы весело.

Префект порадовался веселым огонькам в глазах своего центуриона. Только она могла получать удовольствие от изобилия оружия самого разного вида и бесконечных тренировок — не размениваясь на рутинные дела, неизбежные на службе.

— Марс как? Есть толк?

— Еще какой! Он и правда меня тут прикрывает. Нравы как в диком лесу.

— Справляетесь?

— А то!

— Тогда по делу. Есть зацепки?

— Была одна. Врач здешний. Женщина, рабыня. Но попала по какой-то юридической глупости, у прежнего владельца была вольнонаемной. Но правами тут пользуется большими. Вроде и в город ходит, когда ей надо, и тут диктует кое-какие порядки. Замкнутая, озлобленная.

— Вот это интересно уже. Особенно то, что ты рассказала. И возможность бывать в городе по первому желанию.

— Но все мои убеждения про эту Рениту пошатнулись только что. Она такое пассивное, потерянное существо… Ее можно пожалеть, но не подозревать.

— Смотри… Такие тихони и бывают опасны.

— Эта нет. Она в лучшем случае опасна самой себе. Забилась в какую-то скорлупу и сидит. На всех оттуда бурчит.

— Бррр, — усмехнулся префект, поражаясь точности характеристик, которые давала всегда поганцам Гайя. — А еще?

— Скорее, могу сказать, кто тут еще не сгнил. Есть несколько ребят, и Марс молодец. Сумел с ними задружиться. А большинству тут не до заговоров. Им бы день прожить, поесть, да заслужить девку в постель. А если еще и миновал валентрудий, то жизнь удалась.

— Милое место, — усмехнулся префект. — Так что давайте тут с Марсом не задерживайтесь. И да, если кого стоящего действительно тут найдете, а не расходный агентурный материал, то не сомневайся, можешь себе в отряд забирать.

— А гражданство? Они же если и могут, то только через вольноотпущенничество, и то во вспомогательные когорты.

— Сейчас не время все это обсуждать, но у любых законов, даже римских. Есть лазейки. Рудиарий тоже вольноотпущенник. Это раз. А два, это то, что все же у нас и назначение специальное, так что разберемся. Порешаем в особом порядке. Лишь бы ты не промахнулась в выборе.

— Не промахнусь.

— Не сомневаюсь. И вот что еще наши ребята нарыли. Мы же там тоже не сидим сложа руки и поедая кровяную колбасу из соседней термополии, — он наклонился к ней еще ближе, делая вид, что страстно обнимает и целует девушку, наслаждаясь каждым дигитусом ее совершенного тела.

Гайя слушала, впитывая каждое слово, каждый нюанс. Если бы ее тело не было бы обработано по римским обычаям, а было бы таким, как у германских пленниц, покрыто волосами не только на голове, то шевелились бы они от ужаса везде.