Тесса Дэр - Семь порочных дней

- Миледи, ванна готова.

Колин кивком отпустил служанку и сжал ладони Минервы.

- Мы уже проделали такой долгий путь и не должны сейчас сдаваться. Эту историю мы впоследствии будем рассказывать своим детям, внукам, друзьям, гостям за ужином, и она должна закончиться не поражением, а твоим триумфом.

Он поднес ее ладони к губам и по очереди их поцеловал.

Это растрогало Минерву.

- Просто доверься мне, позволь доставить тебя на симпозиум, а затем сделай так, чтобы я тобой гордился.

Час спустя Минерва, одетая в свое лучшее дорожное платье из темно-зеленой саржи, стояла на парадном крыльце Риверчейза. Ей хотелось надеяться, что на ее лице читается уверенность, хотя она вовсе ее не испытывала.

- Мы отправимся в Эдинбург на этом?!

Она вгляделась в стоящий на подъездной аллее в рассветной дымке фаэтон. Никогда раньше не встречались ей коляски с такими высокими рессорами, такой роскошной обивкой и такой яркой расцветки. Узкое сиденье, рассчитанное всего на двоих - кучера и пассажира - располагалось не менее чем в шести футах от земли. Этот небольшой спортивный экипаж был запряжен парой самых красивых, горячих вороных коней, каких только могла вообразить себе Минерва. Они скорее походили на племенных рысаков, чем на тягловых лошадей.

- Это небезопасно!

- Да уж, сей фаэтон явно не для семейных поездок.

Первый луч солнца отразился от его корпуса, покрытого бледно-желтым лаком, и Минерва поморщилась.

- Он будет светиться в темноте.

- Экипаж слишком яркий и вульгарный. - Колин натянул ремень кожаной сбруи, чтобы проверить его крепость. - Но это самое быстрое транспортное средство во всей Англии. Я выиграл его в карты несколько лет назад.

- Выиграл? Ты хоть умеешь им управлять?

Пэйн пожал плечами и улыбнулся.

- Разберемся.

Минерва с опаской подошла к фаэтону, но заставила себя преодолеть страх - ведь Колин поверил в нее всем сердцем. Надо быть достойной такого доверия.

С помощью грума она кое-как вскарабкалась на сиденье. Лошади затанцевали на месте от нетерпения, и коляска закачалась на рессорах, отчего сразу закружилась голова.

"Только не смотри вниз!" - мысленно приказала себе Минерва и, разумеется, тут же поступила наоборот. Разве она когда-нибудь следовала таким запретам?

Взобравшись в экипаж, Колин сел рядом с ней, опустил поля шляпы и взял в руки поводья.

- До Эдинбурга семьдесят три мили. Если погода не подведет, на этом фаэтоне мы легко сможем делать по двенадцать миль в час. А коли поднажать - то и все пятнадцать. Если повезет, прибудем к полудню. Мин, мы и в самом деле сможем это сделать. У нас получится!

Минерва кивнула, взяла его под руку и, сглотнув ком в горле, спросила:

- Колин... Так ты умеешь управлять этой штукой?

Он улыбнулся.

- Ты уже спрашивала.

- Но ты не ответил.

Пэйн перевел взгляд на дорогу и тронул поводья, пустив коней шагом.

- Не люблю ездить в закрытых каретах. Иное дело - самому управлять лошадьми!

Едва они вывернули от крыльца на подъездную аллею, Колин подхлестнул коней, чтобы перевести их на легкий галоп. Те не побежали - полетели, словно птицы.

- Ой! - Ветер подхватил изумленный смешок Минервы и понес его по пролетающим мимо окрестностям Риверчейза.

"Теперь ясно, что чувствует выпущенная из ружья пуля", - подумала она.

Влекомый парой величавых, изящных животных, фаэтон промчался по прямой подъездной аллее, словно ангельская колесница. Благодаря отличным рессорам выбоины на дороге почти не ощущались.

В конце аллеи Колин чуть притормозил лошадей, а затем легко и умело заставил их повернуть на проезжий тракт. Казалось, этот человек родился с поводьями в руках.

Минерва придвинулась ближе, чтобы перекричать шум ветра и стук копыт.

- Насмешник! Так ты, оказывается, умешь управлять фаэтоном!

- Я - член клуба Четырех коней (56), ужасно модного нынче в столице, - крикнул виконт в ответ.

Придерживая рукой шляпку, Минерва рассмеялась, слишком опьяненная скоростью и бьющим в лицо ветром, чтобы рассердиться. Ну разумеется, этот повеса состоит в каждом клубе, готовом принять его в свои члены: клуб джентльменов, клуб боксеров, клуб азартных игроков, клуб искателей приключений. Так почему бы ему не записаться еще и в клуб возниц?

Такова его жизнь в Лондоне: все эти клубы, приятели, дорогие развлечения. И женщины...

Водоворот мыслей в голове вращался быстрее, чем колеса их фаэтона, направляющегося на север. Просьба Колина разрешить ему ухаживания, определенно, потрясла Минерву. Значит, она станет появляться на балах и в опере под руку с красивым щеголем лордом Пэйном? Стоило это представить, и сердце сразу начинало биться чаще. И она верила, что виконт к ней неравнодушен - он не стал бы об этом лгать.

Ради нее Колин сейчас сломя голову мчит в Шотландию - ну конечно, он ее любит!

Хотя с другой стороны, недавно Пэйн потратил полдня, весело и с огоньком помогая крыть коттедж соломой, но он ведь не собирается заниматься этой черной работой всю оставшуюся жизнь. Так может, его внезапно вспыхнувшее влечение к Минерве всего лишь вызвано необычными обстоятельствами, в которые они попали?

И если она не уверена в том, что Колин испытывает к ней нежные чувства, то, может, и он сомневается в ее любви к нему?

А вдруг Пэйн просто считает, что Минерва не сможет достойно исполнять обязанности виконтессы? И разве можно его за это винить? Господи, достаточно вспомнить его великолепный дом и огромное имение! Кто поверит, что она сможет когда-нибудь стать их хозяйкой? Минерва уже оставила после себя беспорядок в гостиной, а дождевая вода, натекшая с ее платья, залила весь ковер в вестибюле! Слуги наверняка ее возненавидят.

Мозг терзали сомнения. Колин, должно быть, тоже обеспокоен. Он ведь сам признался в своих колебаниях. Именно поэтому виконт хочет подождать. С его стороны это мудрое и предусмотрительное решение, но почему оно пугает Минерву?..

Трижды путешественники останавливались, чтобы сменить лошадей и перекусить, торопясь скорее продолжить путь. Проносящиеся мимо пейзажи полнились буйством зелени и сливались в плавные изгибы, напоминая, распростертую богиню Весны, просыпающуюся после зимнего сна. И, словно в противоположность ей, пронизывающий ледяной ветер терзал путешественников с жестокостью злой ведьмы.

Минерва ежилась и куталась в плед, пытаясь согреться, но когти холода проникали даже под теплую ткань. Когда дорога стала менее извилистой и Колин смог немного ослабить поводья, он привлек спутницу к себе, обняв за плечи. Прижавшись к его боку, успокоенная уже ставшими привычными теплом и запахом этого мужчины, она смотрела, как затянутые в перчатки руки уверенно правят упряжкой.