Эмилия Романова - Тайны Гарднерского двора

— И долго вы намерены их там держать?

— Принц Фредерик еще не решил, как с ними поступить, а я не смею перечить государю, — смиренно произнес Валенти, чем вызвал улыбку княжны. — Его недовольство графом только подогрело вчерашние покушение на вас.

— Интересно, откуда ему это стало известно? — с наигранным удивлением спросила Ирис. — В любом случае, Фреду еще рано становиться безжалостным тираном. Да и тетушка Азалия очень расстроится, если с ее родными что-нибудь случится, а мне не хотелось бы, чтобы лицо, так похожее на мою мать, омрачала печаль. Могу ли я попросить вас, виконт, передать мои слова принцу? — Валенти молча кивнул. — И еще я хотела узнать, что станет с сэром Джаксом. Как я полагаю, лорд Ваннергут теперь останется в столице, чтобы помогать вам с Фредериком.

— Совершенно верно. Принц Фредерик хочет, чтобы лорд Ваннергут остался при нем советником, и думаю, сэр Джакс согласится.

— Он должен согласиться, — сказала Ирис, войдя в свой кабинет и приблизившись к письменному столу. — Теперь, когда вашими стараниями Фредерик оказался на троне, именно вы ответственны за все последствия вашего выбора. Я же должна выполнить то, что не успел сделать мой отец.

Княжна открыла небольшую шкатулку, стоявшую на столе, и достала оттуда свиток с сургучовой печатью.

— Виконт Валенти, вы долго и преданно служили Эйлу и моему отцу. Даже после его смерти вы и сэр Джакс остались верны ему, продолжая дело его жизни. Мой отец был вашим сюзереном и покровителем, и именно он должен был бы вручить вам эти бумаги. Отныне вам принадлежит титул графа Каро. — Ирис протянула Александру свиток и письмо. — А это бумаги для лорда Ваннергута. Сэр Джакс всю свою жизнь прожил в замке Эйла, не имея ни собственных земель, ни отдельного особняка. Это бумаги на поместье Хижина Ласточки и этот дворец, ведь советнику императора понадобится роскошная резиденция.

— Означает ли это, что ты больше не намерена возвращаться в Оркс? — нахмурился Александр, не торопясь принимать дары.

— Завтра я уезжаю в Эйл, — неохотно сообщила княжна. — Похороны императора не требуют присутствия женщин, а значит, я могу вернуться домой и спокойно готовиться к предстоящей свадьбе. Поскольку герцог — подданный Борея, годовой траур не распространяется на его семью, а значит, как только будет выбрана дата…

— Прошу тебя, обдумай все еще раз! — Александр решительно подошел и встал напротив нее. — Зачем тебе этот брак? Император и Рыцари больше не смогут тебе навредить, мирный договор между Бореем и Гарднерией уже подписан, теперь, когда Фредерик у власти, с нашей помощью, твое положение при дворе только укрепится. Так для чего тебе нужен этот бореец? Зачем ты так хочешь уехать в другую страну, где тебя будут окружать совершенно чужие люди, для которых ты навсегда останешься дочерью убийцы их героя? Ты ведь даже не представляешь, что значит жить в окружении врагов! Неужели ты так веришь этому Нотту? Вы союзники лишь до тех пор, пока его цели совпадают с твоими. Но что будет, если в один миг все изменится? Ты останешься лицом к лицу с ненавидящими тебя людьми: одни будут ненавидеть тебя за то, что ты его жена, другие — за то, что ты Эйл, третьи — за то, что не досталась им…

Голос Александра пресекся, он опустил голову и тяжело вздохнул.

— Я не хочу верить, что гордая эйлийская княжна будет окружена подобной мразью. Но когда зверь насытится, все падальщики тотчас слетятся на жертву. — Он вновь поднял голову на молчаливо внимавшую ему княжну. — Но даже если эти слова тебя не остановят… Ответь, что ты будешь делать, если начнется война между Бореем и Гарднерией. Что будут делать ваши дети, когда придет пора делить наследство? Как встретят их в обоих государствах? Не борейцы и не гарднерцы… что же они будут делать?

Ирис на мгновение задумалась и, печально улыбнувшись, негромко произнесла:

— Я не бабка вещунья и не святой пророк. Мне не дано знать, что случиться со мной или моими детьми… Но я знаю одно, если что-то случиться, я буду защищать свою семью. — Княжна легко коснулась его щеки. — Всю свою очень большую и пеструю семью: Кану, Лисс, леди Марту и сэра Леона, Фреда, Люцию, Кая, тебя и сэра Джакса… даже если вы будете сопротивляться. — Ирис шутливо улыбнулась Александру. — И у меня все получится, потому что я — Ирис Эйл, прямой потомок первой династии, последняя из рода и «кровь Тароса». Неужели ты смеешь мне не верить?

Они молча глядели друг другу в глаза. Горечь, печаль, забота, тревога и любовь смешалась в их взглядах, ведь каждый человек желает, что бы с его семьей, с его родными и близкими всегда все было хорошо. Но судьба или случай все расставляют на свои места, невзирая на чужие надежды и желания.

— У каждого из нас свой путь, — негромко произнесла княжна, — и следующую часть пути я хочу пройти рядом с ним. Потому что он тоже моя семья.

Тем временем герцог Нотт, прибыв в эйлийский дворец, обнаружил в приемной гостиной Кану и Лисс и только отошедшую от обморока принцессу Люцию. Узнав, что княжна вместе с виконтом Валенти уединились в кабинете для частного разговора, Эрик тотчас отправился туда. И открыв дверь, увидел очень интересную картину: виконт, бережно заключив в свои руки тонкие ладони княжны, нежно прикоснулся к ним губами, и девушку, похоже, это ничуть не огорчало. Скорее наоборот, Ирис смотрела на Валенти с тихой грустью и лаской, какими обычно окружают близких людей, вернувшихся домой после долгой разлуки. Должно быть, княжна рада обретению старого друга и приятеля детства. Но упрямая память Нотта то и дело напоминала, что виконт некогда был женихом княжны, хоть и выбранный ее отцом. Эрик и сейчас не был уверен в отношениях этих двоих: внешне всегда сдержанные, они никогда не проявляли своих истинных чувств друг к другу на публике, четко придерживаясь своих ролей. Но теперь… Теперь они были наедине…

Громко постучав костяшками пальцев о дверь, с непроницаемым выражением лица герцог, как ни в чем не бывало, спросил:

— Я вам не помешал?

Резко обернувшаяся к двери княжна удивленно вскинула брови и тут же улыбнулась:

— Герцог? А я вас сегодня с утра искала…

Услышав ее слова, Александр усмехнулся и, кивнув княжне на прощание, покинул ее кабинет. Оставшись наедине с Ноттом, княжна предложила герцогу присесть в одно из кресел, сама же села за стол. Однако вместо того, чтобы занять удобное бархатное креслице, Эрик обогнул ее письменный стол и присел на самый его край, вплотную приблизившись к Ирис.

— Признаться, я удивлен разительной перемене в отношениях между вами с виконтом, — как бы между делом заметил Эрик, скрестив руки на груди и чуть склонившись к княжне. — Помнится, в Хероне вы едва выносили сам звук его голоса, а теперь увлеченно и долго беседуете о чем-то.