Кристен Каллихен - Пламя

Снова его красивый рот и словно изваянная скульптором нижняя челюсть оказались скрыты от ее взора. Арчер шагнул ближе и добавил:

— Впрочем, это всего лишь красивые слова, потому что каждый поймет, что мой наряд — вовсе не маскарадный.

— Ерунда. Это будет первый прием, на котором никто из гостей не станет глазеть на вас с разинутым ртом, словно глупая рыбешка. И я, например, этому рада, — ответила Миранда, чуть запинаясь от того, что он стоял так близко.

В его глазах мелькнула улыбка:

— Вы щадите мои чувства, леди Арчер. Это отрадно.

По щекам Миранды разлился жар.

— Неужели? — отозвалась она, неловко пытаясь надеть маску. — Просто терпеть не могу невеж. Можно поглазеть в первый раз, но во второй или в тре…

Арчер поднял руки к ее лицу, и теперь уже сама Миранда замерла с открытым ртом. Он аккуратно забрал маску, легко пристроил на место и выдохнул:

— Как странно вы выглядите, когда ваше лицо скрыто.

«Возможно, теперь муж чуть лучше понимает то замешательство, что я испытываю, общаясь с ним», — подумала Миранда, но оставила эту мысль при себе, дабы его не смущать.

— Я скучал по вам, красавица Миранда, — с непривычной нежностью прошептал он.

— Арчер…

Он замер, и Миранда заставила себя заговорить. Только слова оказались неверными.

— Прошу прощения за вчерашний вечер. Я хочу сказать: извините, что вот так сбежала.

Она мысленно приказала себе не краснеть и не думать о том, каковы были на вкус его губы.

Он осторожно отстранился.

— Я сам виноват. Но думаю, все… к лучшему.

От этих негромких слов внутри словно что-то опустилось, но Миранда заставила себя кивнуть. Он хочет держать ее на расстоянии? Хорошо, пусть так. Пока.

— Тогда мир? — спросила она.

Он улыбнулся:

— Мир.

Она хотела отойти, но муж удержал ее за локоть:

— Что бы ни случилось, Мири… — Арчер шагнул ближе, крепче сжимая ее руку. — Какие бы ошибки я ни совершил, вы для меня — самый важный в мире человек.

И хотя слова эти должны были согреть ее сердце, вдруг захотелось плакать.

Вокруг было так много мужчин в черных масках и плащах, что Арчер в кои-то веки выглядел как все. Но уговорить его станцевать все-таки не удалось.

— Я не танцую, — ответил он, когда Миранда повторила свою просьбу.

— Я вам не верю! — В ее груди вскипело раздражение. Мимо пронеслись в зажигательной польке Мария-Антуанетта и король Людовик. — Вы прекрасно движетесь в поединке, черт возьми.

Арчер вперил в нее взгляд:

— Так, может, мне стоило принести с собой шпаги? Вы все еще увлекаетесь фехтованием?

Она от досады топнула ногой, но заставила себя сдержаться, лишь прошипев:

— Скотина.

Миранда почувствовала, что он улыбнулся под маской своей порочной улыбкой, и едва удержалась, чтобы не улыбнуться в ответ. Может, это и странно, но поединок с супругом развлек бы ее гораздо больше, нежели пышный бал. «Интересно, — внезапно мелькнуло в голове, — Арчер считает так же?»

Словно успокаивая, он положил широкую ладонь ей на спину:

— Позвольте принести вам бокал шампанского, а потом вы расскажете мне, какая маска вам больше всего нравится. — В глазах вспыхнуло веселье. — И, может быть, я куплю себе такую же.

Миранда еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. Самоуверенный ублюдок!

А ведь она могла бы сейчас нежиться в кровати. Они здесь, чтобы побыть в обществе? Но это же курам на смех — потому что Арчер упрямо вписал свое имя в ее бальную книжечку напротив всех танцев! Уловка эта, абсолютно неприличная в глазах света, позволила упрямцу не отходить от нее ни на шаг.

Едва отправившийся за шампанским Арчер исчез из виду, как к Миранде скользнул Маккиннон и с озорной улыбкой пригласил на первый вальс, зная, что правила приличия не позволят ей отклонить приглашение.

Когда они закружились в танце, она спросила:

— И что это у вас за маска? Волка?

На Маккинноне была полумаска в виде выступающей вперед волчьей морды, но необычные голубые глаза и кривая усмешка, напоминающая оскал дикого зверя, его сразу же выдавали.

Ухмылка стала шире, отчего ямочки на щеках углубились.

— Оборотня. — Он наклонился поближе к Миранде. — По-моему, это существо гораздо страшнее.

Она в ответ промолчала, и он сам задал вопрос:

— А кого изображаете вы в этом очаровательном наряде?

Миранда немного отвернулась, чтобы не чувствовать его дыхания, отдававшего мясом. Запах напомнил столь любимый ее отцом стейк с кровью.

— La luna, — ответила она.

Из груди его вырвался смех, до странности напомнивший рычание:

— Не удивительно, что я вами покорен.

— До чего же банальная фраза, — вежливо заметила она.

От его руки, чересчур собственнически лежащей на ее талии, исходил жар. Когда Миранда еле заметно отстранилась, Маккиннон улыбнулся и снова ловко привлек ее к себе.

— Я здесь, чтобы вас предупредить. Мой отец намерен уничтожить вашего мужа, — произнес он, кружа ее в вальсе, а затем бросил взгляд в угол бальной залы. Там стоял Россберри, глядя на них с плохо скрываемым гневом, перекосившим его лицо, отчего шрамы стали похожи на корни дерева. Поймав взгляды сына и Миранды, он резко развернулся и вышел.

Маккиннон склонился ниже:

— Понимаете, он считает, что лорд Арчер причастен к тому взрыву, который его обезобразил.

По глазам собеседника Миранде стало ясно, что он и сам так думает.

— Какой резкий поворот, сэр. Можно подумать, вам действительно есть дело до жизни Арчера. Но ведь мы оба знаем, что это не так.

Виконт усмехнулся.

— Если бы речь шла только о жизни Арчера, меня это не озаботило бы ни в малейшей степени. Хочет вести себя безрассудно — его личное дело. Но я боюсь, что пострадать можете и вы. — Под бурой маской его голубые глаза посерьезнели. — Вы неравнодушны к Арчеру, это ясно как божий день.

Миранда с трудом кивнула.

— Тогда послушайте, что я вам скажу, и поймите, что мной движет. Мне казалось, я убедил папашу вернуться в Шотландию и не будить лихо, пока оно тихо. Но он настроен решительно… — Кружась, они обогнули какую-то неуклюже танцующую пару. — Мой отец не совсем здоров — у него взрывная натура.

Миранда замедлилась в танце.

— Вы полагаете, он может прибегнуть к насилию?

Лорд Россберри, хотя и был пожилым джентльменом, ростом и сложением походил на таинственного убийцу. Никого нельзя сбрасывать со счетов. Получается, Маккиннон уже давно знает правду, и лишь теперь в нем запоздало заговорила совесть?

— Я хочу сказать, что клан Ранульфов на протяжении многих веков истреблял тех, в ком видел угрозу.

По спине Миранды поползли мурашки. Едва прозвучали последние слова Маккиннона, как она, прекратив вальсировать, от него отступила.

— Тогда вам, возможно, следует предупредить моего мужа.