Шей Саваж - Консуммация (ЛП)

— Так хорошо... ах... ах... он был прав... о, он был прав! Да... ах... так намного лучше... жена моя... жена моя… так хорошо...

Бранфорд сильнее скрутил мои волосы, немного потянув. Это не было больно, но было удивительно. Он потянул мою голову назад, заставляя выгнуть шею и уткнуться в матрас. Другой рукой Бранфорд схватил меня за бедро, крепко обняв его, входя в меня снова и снова. Он стонал — громко и долго — и его собственная шея изогнулась, а его закрытые глаза смотрели на потолок. Бранфорд застыл глубоко внутри меня, и я почувствовала, как его тепло распространялось во мне.

Бранфорд рухнул на меня, уткнувшись своим лбом в пространство между шеей и плечом. Он касался моей шеи губами, целуя между своим затруднённым дыханием. Всё моё тело дрожало, и я не могла остановить это. Я крепко обняла своего мужа. Своего настоящего, истинного, законного мужа. И тогда, из-за вздоха и слёз, капающих из уголков моих глаз на лицо и на подушку под моей головой, из меня вырвался всхлип.

Бранфорд поднял голову и обхватил руками моё лицо. Большими пальцами он вытер влагу с моих глаз.

— С тобой всё в порядке? — спросил он шепотом.

— Да, — я обняла его и прижала голову к его плечу, прикрыв глаза. Бранфорд переместился, вышел из меня, и я внезапно почувствовала холодную пустоту. Он крепко сжал мою голову, отодвигая меня от своего плеча обратно на кровать. Бранфорд завис надо мной, его глаза были полны беспокойства и смятения.

— Я причинил тебе боль, — сказал он, его тон констатировал факт. — Боже, Александра, прости, я пытался быть медленным...

— Мне не больно, — прохныкала я, — просто...

— Что просто?

— Мы действительно женаты сейчас, — прошептала я и посмотрела ему в глаза.

Я протянула руку и коснулась края подбородка мужа кончиками пальцев.

— Я действительно твоя жена.

— Это тебя огорчает, — его голос стал на тон выше от отчаянья.

— Нет.

Я покачала головой и глубоко вздохнула, пытаясь снова контролировать себя. Опустив голову на подушку, я продолжала смотреть на Бранфорда. Мой палец медленно прослеживал тёмные узоры, которые тень от свечей делала на его подбородке.

— Почему ты плачешь?

— Я не знаю, — призналась я.

Я закрыла глаза и вздохнула. Когда я взглянула на Бранфорда, его брови были нахмурены, и он смотрел на меня сверху вниз.

— Мне не было больно, не так сильно, во всяком случае. Только на мгновение, когда ты... когда ты полностью входил.

— Это бы не помогло, — сказал он тихим голосом полным раскаянья. Подушечки его пальцев вытерли слёзы с моих глаз, и он наклонился, чтобы поцеловать мои закрытые веки.

— Всё в порядке, — прошептала я, продолжая прикасаться к его лицу и чувствуя грубую щетину на его щеках.

— Тогда почему тебе грустно? — спросил он. Его голос почти выпрашивал ответа.

— Мне не грустно, — сказала я ему. — Я просто... это облегчение.

— Облегчение?

— Что ты... хм... что тебе это понравилось.

Бранфорд вздохнул, а затем рассмеялся.

— Александра, это было просто невероятно.

Он убрал прядь волос со лба.

— Ты думала, что мне не понравится?

— Я не знала, — сказал я, пожав плечами. — Я никогда не была с мужчиной таким образом.

Бранфорд играл с прядью моих волос, пойманной между своими пальцами, и его губы сложились вместе, заставляя меня задуматься, не был ли он каким-то образом зол на растрепанную прядь волос. Бранфорд отпустил её и тяжело вздохнул.

— Я доволен, что буду единственным, кто когда-либо тронет тебя таким образом, — сказал он внезапно. — Если бы кто-то взял тебя передо мной, я бы не обратил на это внимания, но я очень рад, что это не так. Я думаю, что тогда я был бы склонен искать того, кто мог тронуть тебя, и, по крайней мере, убедиться, что я был единственным живым человеком, который был с тобой.

Я повернулась и посмотрела ему в глаза, пытаясь определить, всерьёз ли он говорил или шутил. Я сразу поняла, что он не шутил, и вздрогнула. Бранфорд поднял мой подбородок вверх и посмотрел на меня сверху вниз.

— Я знаю, что твоя девственность принадлежит мне, — сказал Бранфорд, но его голос становился всё более отчаянными. — Но скажи мне: кто-нибудь когда-нибудь клал на тебя руку? Прикасался к тебе? Целовал? Что-нибудь?

Я покачала головой.

— Только ты.

— Хорошо, — пробормотал он. — Будь уверена, что это так и останется.

Я была смущена, но лишь мгновение, пока не поняла, что он подразумевал. Ужасаясь, я снова схватила его за плечи, широко раскрыв глаза.

— Я бы не... я бы даже никогда не подумала об этом, — закричала я, молясь любому Богу, чтобы он поверил мне. — Ты мой муж. Я принадлежу тебе одному.

— Если бы я знал, что другой человек посмотрел на тебя, мне бы это не понравилось.

Я могла только кивнуть в ответ, имея довольно хорошее представление о том, какая реакция могла бы быть у моего мужа. Он убил бы за гораздо меньшее. Это было не то зрелище, которое я когда-либо хотела увидеть.

— На самом деле, — сказал Бранфорд, — у меня такое чувство, что я могу сильно рассердиться от ревности только при самой мысли об этом.

Я повернулась к нему, его глаза были прищурены.

— Я бы никогда не посмотрела на другого. Никогда, Бранфорд.

— Я знаю, что ты не будешь, — быстро сказал он. — Но если другой человек осмелится приблизиться к тебе, ты должна немедленно сказать мне.

— Я сделаю это, — пообещала я.

Бранфорд посмотрел на меня, и, наконец, кивнул в знак признания моих слов. Он отвернулся от меня, но я успела заметить его пылающие глаза. Он что-то пробормотал, но я не разобрала слов.

— Я твоя, Бранфорд, — сказала я ему снова.

— Я знаю, — быстро сказал он.

Бранфорд оглянулся на меня, и его глаза смягчились.

— И я твой, Александра. Я буду тебе верен.

Моё сердце быстро забилось в груди. Я по-настоящему не задумывалась об этом, но одно я знала точно: я не хотела, чтобы Бранфорд проводил ночи в компании другой женщины. Я смутно помнила слова, которые он говорил мне перед алтарем в отношении верности, но весь день трудно было помнить в любом конкретном смысле. Но теперь супруг давал мне обещание там, где никого нет, чтобы судить его за слова, за желание оставаться верным мне, его простолюдинке жене. И я хотела этого. Я хотела, чтобы он был только мой.

Бранфорд прикоснулся к моей щеке ладонью и наклонил голову, посмотрев на меня сверху вниз. Он сосредоточился на руке, когда его большой палец коснулся подбородка и потянул мою нижнюю губу.

— Мы не можем иметь то, что Камден и Суннива имеют сейчас, — сказал он спокойно, и его глаза быстро вернулись ко мне. — Но мы могли бы когда-нибудь. Я знаю, что мне никогда не будет легко жить, но я буду добр к тебе. Я постараюсь контролировать себя с тобой, и, видит Бог, у меня будут... будут к тебе чувства ... со временем.