Уинстон Грэм - Незнакомец из-за моря

Когда веселье закончилось, Кэролайн поцеловала Дуайта и Демельзу и заговорила о Россе.

— И почему этот человек всё время где-то рыщет? Я его нежно люблю, но он испытывает наше терпение.

— Это у него в крови, — сказала Демельза. — Понятия не имею, почему. Насколько я знаю, другие Полдарки спокойно сидели дома большую часть жизни. Но он, похоже, слишком рано узнал вкус приключений да так и не смог от него избавиться.

— Как гражданское лицо, он вряд ли слишком рискует, — сказал Дуайт. — Он может вернуться в любой день.

— Именно это я себе и твержу, — ответила Демельза, расчувствовавшаяся от бренди, тепла очага и в особенности от добрых слов близких друзей.

— А где сейчас Верити? — спросила Кэролайн, понимая, какие вызвала эмоции, и стараясь хоть немного их унять.

— Дома. К ней приехала погостить приёмная дочь Эстер.

— И Эндрю там будет?

— Старший? О да. Он уже четыре года в отставке, это огромное облегчение для Верити.

Кэролайн стряхнула волосок с сюртука Дуайта.

— А этот молодой человек, которого Джереми выловил в море. Он его на удочку поймал? По-моему, мистер Каррингтон довольно симпатичный. Будь он одет получше и с модной стрижкой — прекрасно смотрелся бы в любом лондонском бальном зале.

— На нём одежда Росса.

— Ах да. У Росса есть такое свойство — дай ему волю, будет ходить в рванине. Дуайт такой же, только я ему не позволяю.

— Надо тебе попытаться и на Росса повлиять.

— Что ты, я не посмею! Надолго он здесь?

— Стивен? Точно не знаю.

— Возможно, Демельза, на следующей неделе мы уедем в Лондон.

— Как? Оба? Но ведь ты только в октябре вернулась! Ох уж эти поездки. Предпочитаю жить на одном месте.

— Небольшое неожиданное дело, — сказала Кэролайн. — Дуайт получил приглашение от пациента и подумывает принять его.

Демельза посмотрела на Дуайта, тот улыбнулся в ответ.

— Росс к тому времени вернётся, — сказал он.

— Скорее бы. Не то скоро от меня все друзья разбегутся.

— Почему бы тебе не поехать с нами в Лондон?

— А вдруг мы с Россом разминемся — он по одной дороге, я по другой. Нет уж, благодарю. Но всё равно спасибо.

Гости снова рассыпались по разным комнатам. В дверях Стивен Каррингтон сцепил мизинцы с Клоуэнс. Джереми шёл в паре с Мод Поуп. Слишком молоденькая миссис Поуп неохотно оставалась рядом со старым мужем, старательно пытаясь скрыть недовольство.

— Скажи мне, — начала Кэролайн, слегка коснувшись рукой в перчатке запястья Демельзы. — Скажи, а что ты намерена делать с Клоуэнс?

— С Клоуэнс? А что с ней не так? — удивилась Демельза.

— Всего лишь недуг, что нападает на всех нас в этом возрасте. Она взрослеет. Становится хорошенькой. Не такое уж необычное явление.

— И что я должна делать? Приставить к ней охрану?

— Не от всех. Знаешь, однажды эта проблема и меня достанет, но не раньше, чем лет через десять. У меня же поздние дети. И я тут особых сложностей не вижу. Повезу своих двух маленьких замарашек в Лондон, одену в шелка и посмотрю, есть ли поблизости достойные кандидаты. И говоря «достойный», я имею в виду не длину генеалогического древа джентльмена или белизну воротничка.

— Я рада, — сказала Демельза. — Да... а чего я хочу для Клоуэнс? Жизни с тем, кого она выберет, хоть вполовину такой же счастливой, как моя. Позволим ей выбирать, Кэролайн. Она должна сделать это сама.

— Как, надеюсь, сделают Софи и Мелора, когда придёт время. Если не я, то уж Дуайт будет на этом настаивать. Но важно, чтобы им было из кого выбирать. Я хочу, чтобы мои девочки относительно близко познакомились не менее чем с пятьюдесятью мужчинами, прежде чем бросить якорь. Но выбор Клоуэнс меня немного беспокоит, дорогая. Если мы не вмешаемся, ее выбор ограничится полудюжиной. Ты говоришь, её не заинтересовали балы и приёмы в Труро?

— Те два или три, на которых она была — нет. Клоуэнс предпочитает скакать по берегу на своём Неро... Но Кэролайн, если ей чего-то и недостаёт, то лишь от нерешительности родителей. Росса эти приемы вообще не интересуют, и его частенько не бывает дома. А я... я никогда не считала себя беспокойной мамашей, таскающей дочь на все приёмы, балы и вечеринки. Кроме того, хоть я уже так давно миссис Росс Полдарк, у меня нет... самоуверенности или авторитета... По крайней мере, без Росса, — она нахмурившись смотрела на пылающий огонь. — Но даже если бы были — хотела бы я этого? Нет. Моя дочь — не корова на деревенской ярмарке с розовым бантиком на шее, ждущая предложений о покупке. Она заслуживает лучшего!

— Вот видишь, Кэролайн, — рассмеялся Дуайт.

— Не вижу ничего, кроме упрямого нежелания меня понять, — ответила его жена. — Разумеется, Полдарки не такие, как все. Нет-нет, никакой иронии. Никто не ждёт от вас с Россом обычного обхождения. Для вас это было бы дико. Тем не менее, дочерям — а если уж на то пошло, то и сыновьям — следует дать возможность посмотреть на экземпляры противоположного пола, прежде чем они сделают выбор. И поскольку понятно, что вы оба со мной не согласны, хочу лишь добавить — только широкий круг знакомств с местной молодёжью Оксфордшира дал мне возможность сразу же оценить безупречные достоинства доктора Эниса.

— Бездомного и бедного доктора, — вставил Дуайт. — Не думаю, Кэролайн, что хоть у одного из нас был расчёт или хотя бы глубокое понимание. Мы просто увидели друг друга и больше не хотели смотреть ни на кого другого.

— Тогда вспомни сама, как всё это случилось, — Демельза старалась держаться спокойно. — Конечно, лучше, когда наши дочери и сыновья встречаются с возможно большим числом сверстников. Но как узнать, что двадцать третий мужчина на твоем пути в чём-то лучше третьего? Если между тобой и третьим пробежала искра, все остальные ни к чему. И когда выбираешь только из шести... хуже ли это? Не уверена. Я видела лишь одного. Но я, должно быть, другая. И счастлива безмерно.

— Тебе повезло с Россом, — сказала Кэролайн. — Но счастье приходит разными путями.

— Можем об этом поспорить, — Демельза погладила руку подруги.

— Что ж, хорошо, когда старым друзьям есть о чём поспорить за двадцать минут до первого часа первого января нового 1811 года. Я хотела поднять тост «Смерть французам», как делала последние двадцать лет. Но давайте лучше выпьем за нас — и за наших отсутствующих друзей.

Начало января в Корнуолле выдалось прекрасным и спокойным, мягкая земля и воздух пропитались влагой, в воздухе не чувствовался холод. Жестокая ярость, на которую способны здешний климат и море, ненадолго утихла. Впрочем, солнце почти не показывалось из-за тяжёлых серых облаков, но днём стало немного светлее, не то что две недели назад.

В один из этих дней Стивен Каррингтон спросил Клоуэнс: