Елена Барлоу - Апрельское озеро

Элисон посмотрела на подругу и увидела, что та глядит на него с небывалой покорностью и едва ли не с восхищением.

– Это ещё кто такая? – грубо рявкнул мужчина, указывая на Элисон, и она поёжилась от звука его властного голоса.

– Она сейчас уйдёт...

– Чтоб через секунду тебя здесь не было, соплячка!

Но после такого Элисон и не собиралась отступать. Она разозлилась, действительно разозлилась. Девушка подошла к нему, сопровождаемая испуганным взглядом подруги, и сказала, глядя мужчине в глаза:

– Нет уж! Это вы сейчас уйдёте.

– Чего?!

– Сегодня для вас её услуги недоступны. Она устала, ей нужен отдых, ясно? Если вы хоть пальцем её тронете, я позову охранника и скажу ему, что вы нас избили. Нас обеих. Так что вы сейчас же уберётесь отсюда. И я не потерплю никаких возражений, сэр.

Элисон слышала тяжёлое, частое дыхание Агаты за своей спиной, и её собственное сердце теперь колотилось вовсю. Но недовольное выражение лица незнакомца вдруг сменилось удивлением, и лёгкая улыбка появилась на его пухлых губах. В следующую же секунду он засмеялся, искренне, звонко и громко, чего девушки уж никак не ожидали.

– А ты смелая, соплячка, – сказал он, наконец, просмеявшись, и не прекращая улыбаться. – Какая стойкая защитница! Да, дамы, вы друг друга стоите.

Он вскинул мощную руку, шутливо взлохматил локоны на голове Элисон, и она отступила, злобно посмотрев ему в глаза, отчего он лишь шире заулыбался.

– Я приду завтра, – обратился он к Агате. – Надеюсь, ты будешь лучше себя чувствовать.

Когда он ушёл, Элисон вдруг осознала, с какой осторожностью и, возможно, волнением он произнёс последнюю фразу.

– Спасибо, – сказала Агата, прервав тишину в комнате. – Не думала, что Джеймс так отреагирует на тебя.

– Ах, просто мне он показался таким грубым... Оказывается, ты ему нравишься.

Подруга ничего не ответила, лишь опустила голову, поправляя покрывало на груди.

Той же ночью Элисон спустилась вниз и, оставшись сидеть на лестнице, принялась высматривать Джеймса среди гуляющей толпы. Девицы, работающие здесь, как всегда громко смеялись и заигрывали с подвыпившими, возбуждёнными мужчинами. В такие мгновения Элисон была благодарна за то, что её не заставили заниматься этим развратом. Она подумала об Агате и поморщилась. Может быть, подруга и была права. Если этот Джеймс был добрее и нежнее с нею, что ж, это был один из явных плюсов её положения.

Она заметила его, сидящим за круглым столом, в компании нескольких молодых людей. Держа в правой руке кружку, Джеймс о чём-то разговаривал со своим приятелем, которого Элисон не видела, он сидел спиной к ней. Через пару минут брюнет заметил её и даже помахал рукой, улыбнувшись. И его друг, сидевший напротив, заметил этот жест и обернулся...

Её дыхание участилось, и кровь прилила к щекам, когда она увидела его зелёные глаза, неотрывно следящие за ней. До боли в сердце, до головокружения знакомые ей глаза... Она глядела на этого черноволосого мужчину через весь зал с лестницы и не могла поверить в то, что видит. Как он похож на него , крутилась в её голове одна единственная мысль. Как же он похож!

Не помня себя, не ощущая, что делает, Элисон поднялась из своего укрытия, спустилась в зал и стала медленно проходить между занятых гостями столов.

***

Проходя между столами и сидящими за ними посетителями заведения, Элисон не слышала ничего, не видела ничего, кроме единственной своей цели. Она торопливо пробиралась к крайнему столику и даже не услышала, как Агата, стоя на лестнице, позвала её по имени. Оставалось буквально несколько шагов до заветной цели, когда вдруг Элисон кто-то схватил за правую руку.

– Чего ты здесь забыла? – рявкнул на неё Луи, заговорив по-английски и дёрнув девушку на себя.

От него сильно пахло пряным вином, а пальцы так крепко сжимали тонкое запястье, что Элисон невольно застонала.

– Брысь отсюда! Твоя работа уже закончена, если ты не хочешь получить ещё одну...

– Но мне надо поговорить с тем мужчиной! – Элисон рванулась вперёд, но охранник не пустил её.

– Хочешь, чтобы я хозяина позвал? Живо убирайся отсюда!

Луи довольно громко выругался, уже по-французски, и потащил её в противоположную сторону, но Элисон вскрикнула, когда он, обхватив её за талию огромными руками, приподнял девушку над полом.

– Нет! Нет! Мне надо с ним поговорить, пожалуйста!

Многие в зале, и даже те, кто был слишком занят своей пирушкой, оборачивались и со смешками наблюдали за разыгравшемся шоу. Элисон поняла, что отступать ей некуда, она и так привлекла много внимания к себе. Поэтому, пока нужный ей столик оставался в поле её зрения, она закричала, что было сил, повторяя одно и то же имя:

– Алекс! Алекс, прошу тебя! Алекс, это я – Элисон!

Он обернулся... Он не мог этого не сделать. Её сердце замерло, а крик застыл в горле, когда она увидела его лицо. Он выглядел теперь гораздо старше; очень загорелый, подтянутый. Неровная щетина на лице прибавляла ему едва ли не десяток лет. Его волосы теперь были чёрными, как смоль, очень коротко стрижеными, виски были сбриты, что придавало ему ещё более серьёзный вид. Элисон успела разглядеть над его правой бровью небольшой, но глубокий шрам, и ещё один, кривой линией залегший от самого его левого виска и до шеи. Скорее, именно из-за этого шрама теперь его левый глаз был немного прищурен.

Он ещё улыбался, когда обернулся взглянуть на Элисон, посмевшую потревожить всеобщее веселье. И она могла заметить глубокие морщинки в уголках его глаз... Ей тут же вспомнился его смех и нежный голос, и непрошеные воспоминания окончательно заставили Элисон потерять над собой контроль. Она извивалась в руках Луи, кричала и плакала, звала своего мужа, но он лишь с недовольным выражением лица глядел на неё, затем просто отвернулся к своим подвыпившим друзьям.

Покинув зал с гостями, Луи швырнул девушку на пол, громко выругавшись, но Элисон его не поняла. Точнее, не расслышала. Она уже выучила некоторые французские ругательства, но сейчас ей было не до охранника, даже не до хозяина заведения. Она ощущала только боль в груди, сосущую из неё силы, и огромную усталость. Лишь почувствовав тёплые прикосновения рук Агаты, Элисон сумела прошептать прежде, чем провалиться в сон:

– Я его видела. Я видела своего мужа...

Джеймсу нужна была всего лишь передышка. Небольшая передышка прежде, чем отправиться домой после весёлой гулянки там, в общем зале, где вино всегда текло рекой, а прелестные дамы, восседая на коленях мужчин, смеялись и провоцировали гостей. Но вот он вновь вернулся сюда, в комнату Агаты, и поначалу думал, что это развлечение растянется на час, не больше. Но прошёл час, второй, третий, а Джеймс не мог уйти. Нет, он не мог даже подняться с постели, выпустить эту молодую женщину из объятий и просто подумать о том, что проведёт без неё, по меньшей мере, три дня, пока не вернётся.