Мари Клармон - Любовь побеждает все

Лорд Кэри встал и расправил невидимые складки своей накидки. Его глаза налились злобой.

— Я знаю, вы сделаете все необходимое.

— Чтобы вернуть леди Кэри? — Она изогнула бровь. — Разумеется.

Ева лежала на кровати в темной спальне и думала о том, как тяжело ей было терпеть сочувственные взгляды леди Элизабет. Каждый день она опутывала ее сетями своей доброты. Держала за руку, когда Еву бил озноб, поила мятным чаем, когда к горлу подкатывала тошнота. И постоянно следила за ее поведением. За тем, как Ева держалась. Как ходила. Как говорила. Каждый день был новым уроком хороших манер, сдобренный поощрительными улыбками, какими гувернантка могла бы сопровождать урок грамматики.

Ева перевернулась на бок и натянула покрывало до подбородка. Она попыталась думать о том, что каждый такой день приближал ее к заветной цели. Но над списком побед тут же всплывало лицо Йена. Боже, как ей не хватало его! Они жили в одном доме, но Ева все равно скучала по нему. Ведь с того ужина близость между ними опять исчезла.

Она вздохнула и спрятала лицо в подушку. Еве нужно было радоваться тому, что у нее есть этот красивый дом и забота леди Элизабет. Но она мечтала только о том, как бы опять остаться наедине с Йеном. Почувствовать тепло его объятий, которые возвращают ее тело к жизни.

Ах, лучше бы они и дальше ругались и кричали друг на друга! Сильные эмоции, которые кипели между ними, могли перерасти в настоящее чувство, но все разбивалось о холодную вежливость Йена.

Ева видела, как с каждым днем ее мысли становились все ясней. Теперь она поняла, что самая страшная ломка случилась с ней во время их безумной гонки в карете. Да, Ева и сейчас была готова отдать все за дозу настойки, но боль в теле, тошнота и потливость постепенно становились все слабее.

Она еще глубже зарылась в подушку, жалея, что рядом не было Мэри. Подруга бы протянула свою нежную руку и стала гладить ее по плечу. Они могли бы от души поговорить, не заботясь о корсетах и правильных манерах.

Ева печально вздохнула. Где сейчас Мэри? Она не сомневалась, что после того как ее поймали, надзиратели избили несчастную девушку, связали и накачали лекарствами. За что вообще Мэри упрятали в сумасшедший дом? И почему ее поймали, а Ева осталась на свободе, хотя совершила настоящее преступление?

Ева ударила кулаком в подушку. Это было неправильно. Она вспомнила, как Томас проклинал ее, безжалостно оскорблял за то, что ей взбрело в голову поехать с сыном в такую непогоду… Но ведь он никогда не любил Адама, разве не так? Сложно было проявлять добрые чувства к мальчику, который отобрал у него титул. Почему же Томас делал вид, будто переживает из-за смерти Адама?

Слезы навернулись на глаза Евы. Боже, зачем она мучает себя воспоминаниями, если больше всего на свете ей хочется забыть о прошлом?

В коридоре послышались какие-то звуки. Потом очень тихо скрипнула дверь.

Ева облегченно вздохнула. Наконец-то. Конечно, Йен понял, как он нужен ей сейчас. Подняв голову с подушки, Ева уставилась в темноту.

— Йен?

Тени метнулись к ней и превратились в две молчаливые фигуры. Ева открыла рот, чтобы закричать. Но она не успела. Одна из фигур бросилась к ней, темная рука поднялась, и Ева увидела в ней дубинку.

Йен развязал шейный платок и кинул его на пол. Осушив бокал, который держал в другой руке, он подошел к окну. Проклятие. Ева находилась через несколько комнат от него, но с таким же успехом могла быть за несколько морей отсюда.

Лорд горько усмехнулся и направился к столу, на котором его ждала наполовину пустая бутылка виски. Он расстегнул ворот рубашки и снял ее через голову. Боже, почему англичане так любят надевать на себя кучу одежды? Мужчины на улицах Индии повязывали на бедрах кусок ткани, позволяя телу дышать и загорать. Он, конечно, носил форму, но часто завидовал свободе индусов.

Йен взглянул на бутылку, потом — на свой бокал. Наверняка, пить из горлышка так же легко, как ходить в одном куске материи. Зачем терять время на манеры, когда он собирался поскорее напиться и упасть в кровать? Йен поставил бокал на стол и опять посмотрел в окно.

Он испытал отвращение к самому себе. Ведь Йен видел, как Гамильтон пил до потери сознания, как играл в карты и смеялся над тупостью других офицеров. И чем больше он вливал в себя вина, тем яростнее настаивал, что индусы ничем не отличаются от скота или навоза, которым удобряют улицы городов. Так зачем же уподобляться Гамильтону?

Лорд Блейк взглянул на бутылку, и ему стало еще хуже. Туман в голове был ужасный, и он потер виски, сражаясь с воспоминаниями о том, как ему было противно смотреть на пьяного Гамильтона.

Йен подумал, что ему надо открыть окно и глотнуть свежего воздуха. Холод ночи поможет ему справиться с тошнотой и выкинуть все мысли из головы.

Йен надеялся, что память о событиях, произошедших в Индии, постепенно ослабеет, когда он вернется в поместье. Но заботы о земле, чтение книг, лошади, урожай и овцы — ничто из этого не могло отвлечь его от воспоминаний о сухой земле, на которой царило беззаконие.

Раньше Йен всегда держал дистанцию с людьми, которые жили на его земле. Теперь же перед глазами у него вставали лица индусов, которых морили голодом британские офицеры. Его соотечественники не заботились о низших слоях общества, но Йен так жить не хотел. Еще в Индии он решил построить школу для детей простолюдинов в поместье, чтобы у них появилась надежда на будущее. Чтобы молодое поколение смогло выбраться из мира нищеты, где жизнь зависила не от них самих, а от капризов урожая и цен на рынке. А Ева поможет ему. Она обещала. Вместе им удастся преодолеть все трудности.

Йен открыл окно, собираясь ощутить холодный воздух и поразмышлять о том, как вдвоем они осуществят этот благородный план. Но вдруг увидел в тенях ночи нечто странное. Это были две темные фигуры, они быстро шли через лужайку перед домом и несли в руках что-то, завернутое в белую ткань. И это что-то было размером с…

Йен наклонился и рядом с боковой дверью дома увидел лежащего на земле лакея — без сознания или мертвого.

Хмель тут же слетел с него. Йен бросил бутылку на пол и, не раздумывая, настежь открыл окно, а потом выпрыгнул в ночь. Лететь надо было два этажа. Поджав ноги, он упал на колени, перекувырнулся и тут же вскочил. Кровь кипела у него в жилах. Прищурившись, он нашел взглядом двух убегающих людей и, набрав воздуха в легкие, побежал за ними через лужайку. Расстояние между ними стало быстро сокращаться. В отличие от него мужчины впереди шли очень шумно. Один из них случайно взглянул назад и только тогда увидел Йена.

— Дэн! — крикнул он своему подельнику. — Вот черт! Дэн, глянь!