Дженнифер Эшли - Ее первая любовь

– Я так и не поняла, с какой стати ваш мистер Стейси решил жениться на индианке, – встряла миссис Терелл. – Просто ужас! Не представляю, как можно делить кров и постель с дикаркой.

Джулиана вспомнила про Прити – дочь женщины, которую они сейчас обсуждали, и почувствовала, что закипает.

– Кому-то приходится жить в доме, полном индийцев.

– Если со слугами, то конечно, – сказала миссис Далримпл. – Но ведь не обязательно жениться.

– Так, значит, она была служанкой? – Сердце у Джулианы забилось чаще. – Я о той даме.

– О Господи, понятия не имею. Никто этим не интересовался. Я могу предположить, что она происходила из хорошей индийской семьи. Но сомневаюсь в этом, знаете ли. Они не позволили бы ей снять чадру и выйти замуж за шотландца.

– Я поняла. – Джулиана звякнула чашкой, поставив ее на блюдце. – А что случилось с мистером Стейси?

Миссис Далримпл вдруг замолчала. На другом конце комнаты ее муж забеспокоился и перестал что-то бубнить Макгрегору.

В наступившей тишине отчетливо прозвучали слова миссис Далримпл:

– Мистера Стейси убили. Извините, что приходится вам это говорить, миссис Макбрайд, но мы не сомневаемся, что его убийцей был ваш муж.

Джулиана не могла пошевелиться. От боли свело кисть. Она держала чашку с блюдцем под неудобным углом и все никак не могла выпрямить руку, чтобы поставить их на стол.

– Убили? – повторила она. Губы стали непослушными. – Да, я слышала, что он погиб в Индии, но только во время землетрясения.

– Это то, что вам поведал мистер Макбрайд лично, – не унималась миссис Далримпл. – Мы теперь предпринимаем определенные шаги, чтобы представить доказательства, что ваш муж убил мистера Стейси. – Она поднесла чашку к губам. – Вот так. Я вас предупредила.

Миссис Терелл выглядела несколько обескураженной. Тут Макгрегор грохнул бокалом об стол.

– Что за чушь! Макбрайд – парень что надо. Он мухи не обидит, а вы мажете его дерьмом.

Миссис Терелл ахнула:

– В самом деле, мистер Макгрегор! Следите за своим языком.

– Почему я должен думать о своем языке, когда вы пачкаете имя отличного шотландца? Вот чего надо стыдиться!

– Откровенно говоря, мой дорогой, – мистер Далримпл заговорил мягче, чем его жена, – нам точно неизвестно, что он виновен в смерти нашего мистера Стейси. Мы знаем только разговоры на эту тему.

Макгрегор снова взялся за стакан.

– Отлично сказано. Ты мне нравишься, Доллимпл.

– Далримпл, – тот поправил его.

– Да-да, Доллпимпл. – Макгрегор допил свой виски.

Вид у миссис Далримпл был подавленный. Джулиана встала.

– Боюсь, нам пора. Благодарю за чай, миссис Терелл.

Макгрегор тоже поднялся. Его килт болтался.

– Вот и прекрасно, девочка моя. А то от этой жидкости я готов опростаться прямо здесь. Рад был с тобой познакомится, Доллблимпл.

Каким-то образом ей удалось заставить себя с достоинством покинуть комнату. На выходе из дома Джулиана любезно поблагодарила девушку-шотландку, которая подала ее вещи, и подавила в себе желание посоветовать ей сменить хозяев.

Но, мстительно подумала Джулиана, когда она приведет в порядок замок Макгрегора и все в деревне будут чем-то ей обязаны, тогда Тереллам вместе с их друзьями придется решать, отчалить назад в Англию или остаться здесь и служить ей на посылках.

Выходя из комнаты, она слышала, как миссис Терелл стала тихим голосом увещевать миссис Далримпл, но та визгливо ответила:

– Он убил нашего мистера Стейси. У меня нет никаких сомнений. Его нужно повесить за это.

– Не переживай, девочка, – весело сказал Макгрегор, когда они устроились в двуколке за спиной у Хэмиша. – Я уже отомстил за нас. Плюнул им в графин с виски.

Эллиот вышел на прогулку. На этот раз он не взял с собой ружье, к величайшему облегчению Махиндара. Хотя в последний раз Эллиот и не заряжал его. Тогда с ним была Прити, и ему не хотелось подвергать маленького ребенка нечаянному риску.

Сегодня ему пришлось по грязи продираться через папоротник, обходя стороной небольшие клочки полей с густыми хлебами. На востоке равнина полого понижалась к морю, чью безбрежную голубизну заглатывал серый горизонт.

Он ушел из дому, чтобы забыть вид Джулианы, когда они выбрались из подвала. Лицо в грязи, на щеках – следы от слез, прелестное платье превратилось в тряпку. Она смотрела на Эллиота с тревогой, даже со страхом. Не хотелось бы ему снова увидеть такой взгляд.

Сегодня она поняла, кем на самом деле был Эллиот. Если бы это ей было известно в тот момент, когда они сидели в сумраке часовни, она никогда бы, улыбнувшись, не предложила Эллиоту жениться на ней.

Этим утром в подвале Эллиот действительно поверил в то, что вернулся в тюрьму. Все его чувства кричали об этом – он слышал мужские голоса, говорившие на диалекте того племени, в нос била вонь, скопившаяся в норах, и вкус пыли во рту. Он все еще был там!

А теперь Эллиот, как ни старался, не мог вспомнить, зачем он полез в подвал под котельной. Как он вообще сумел найти его? Обыскивал дом? Или искал что-то конкретное? Ответа не было.

На природе он чувствовал себя в безопасности. Потому что невозможно было спутать эти леса с дикими зарослями северного Пенджаба или с Афганистаном, где острые, как кинжалы, вершины гор заслоняли горизонт, а о море можно было только мечтать.

Здесь хвойные и лиственные деревья доставали до небес, укрывали складки гор. Луга пестрели цветами, по ним неторопливо бродили стада овец.

Выйдя из леса, Эллиот вдруг обнаружил, что стоит перед коттеджем с белеными стенами и шиферной крышей. Сбоку от дома расположился огород, где молодая рыжеволосая девушка в перчатках занималась прополкой. Услышав его шаги, она подняла голову и приветливо улыбнулась:

– Вы пришли, мистер Макбрайд! Вот бабушка обрадуется.

Фиона стянула перчатки и быстро направилась к открытой двери в дом, явно рассчитывая, что он пойдет следом. Приняв решение, Эллиот пошел за ней и согнулся, проходя под низкой тяжелой притолокой.

Внутри дом оказался маленьким и теплым. Это было старое жилище арендатора. Обычно такой дом состоял из одной большой комнаты и помещения на чердаке, но за последние годы внизу возвели переборки, поделив общее пространство. Передняя дверь открывалась прямо в кухню и небольшую гостиную, где стояли мягкие кресла, а на полу лежал широкий ковер.

Стены недавно выкрасили, на окнах висели шторы, в ящике за окном буйно цвели цветы. Уютно! Джулиане тут понравилось бы.

Дверь во внутренние комнаты открылась, и оттуда, опираясь на палку, вышла миссис Россморан. Эллиот предложил ей руку, подвел к креслу и убедился, что она удобно устроилась. На кухне ее внучка Фиона наполнила котелок водой из-под крана и поставила его на небольшую черную плиту.