Пола Куин - Покоренная горцем

Капитан Гейтс тоже был там вместе с остальными. Значит, ей придется послать одну из шлюшек Джеффри во двор, чтобы позвать его, если понадобится покинуть комнату. Но так ли уж ей хочется наблюдать поражение мистера Кэмпбелла с близкого расстояния? Хочет ли она, чтобы Эдмунд это увидел?

— Он сказал, что мы сможем поупражняться сегодня, — заявил малыш.

Джиллиан ласково улыбнулась сыну:

— Боюсь, его тренировка с солдатами будет продолжаться весь день. — Может, ей удастся найти несколько палок и самой позаниматься с малышом? — Возможно, ты увидишься с ним, после того как немного поспишь.

— Я не хочу спать.

Да и с чего бы ему хотеть? Снова вздохнув, Джиллиан крепче прижала к себе сына и поцеловала в пушистую головку. Ей и впрямь следовало изучить побольше игр, чтобы играть с ним.

— Может, дочитаем историю о приключениях Колумба?

Мальчик отрицательно помотал головой, глядя во внутренний двор.

Джиллиан проследила за его взглядом и увидела, как последнее пополнение гарнизона отбивается от очередной группы атакующих. Кэмпбелл… Что ей известно об этом клане с шотландских гор? Совсем немного. Только то, что это — могущественный клан с крепкими связями в парламенте. Но каким образом мистер Кэмпбелл оказался в наемниках? И почему она не может забыть, какими глазами он смотрел на нее прошлым вечером за ужином? Пытливыми, подобными обжигающим углям в пламени очага — особенно после того, как Джеффри раскрыл свой мерзкий рот. О, она готова была убить кузена прямо там, перед всем его гарнизоном. Интересно, как бы поступили солдаты, если бы она выхватила кинжал, спрятанный у нее под одеждой, и вонзила ему в сердце?

Джиллиан поспешно выкинула Джеффри из своих мыслей, заменив кузена воспоминаниями о голосе наемника и о том, как он улыбался Эдмунду, когда они сражались на палках вчера во дворе. Не сошла ли она с ума? Она боялась даже подумать, что сделает Джеффри, если заметит хоть малейший интерес к горцу с ее стороны. Но ее интересовал вовсе не он, а лишь новые сведения, которые она могла раздобыть, чтобы затем передать Вильгельму. Какой смысл в чем-то еще? Она ведь уже не наивная дурочка, ищущая чего-то сверхъестественного, ошеломляющего, волнующего душу. Такого вообще не существует. Ох, не следовало разрешать Эдмунду играть с Ним… Не стоит зря тратить время, пытаясь отыскать хорошее в мужчине просто потому, что он был добр с ее сыном.

Она радостно улыбнулась, испытав огромное облегчение — как и ее захлопавший в ладоши сын, — когда два последних противника Колина побросали свои деревянные мечи и, задыхаясь, заявили, что на сегодня с них хватит. Он продержался дольше их всех. А все остальные сказали, что надо отдохнуть. И все они выглядели вконец измотанными. Может, они и наносили ему удары в такие места, что на поле боя он давно был бы мертв, но при отсутствии настоящего смертельного удара Колин выстоял один против всех. Более того: хотя рубаха на нем была мокрая от пота и липла к груди и плечам, он, казалось, готов был снова сразиться с ними.

Словно почувствовав ее взгляд, он посмотрел вверх, на окно. Его точеные черты смягчились, и он поднял руку в немом приветствии.

Джиллиан определенно не собиралась махать ему в ответ. К тому же его приветствие относилось вовсе не к ней — она поняла это мгновением позже, увидев, как Эдмунд радостно размахивает над головой ручонкой.

— Теперь мы можем спуститься во двор?! — крикнул ее сын. Но Колин находился слишком далеко и не мог услышать мальчика.

Горец еще какое-то время смотрел на окно, потом повернулся и куда-то пошел.

Джиллиан опустила сына на пол, затем плотно закрыла окно и заперла ставни.

— Капитан Гейтс скоро придет за нами. — Она наклонилась к сыну, так что их глаза оказались на одном уровне. — Что мы узнали о терпении?

— Это добродетель! — Эдмунд улыбнулся, гордясь тем, что запомнил. А она гордилась своим сыном.

— Отлично! — Джиллиан рассмеялась и привлекла мальчика к себе, чтобы поцеловать его мягкие пушистые локоны. — А теперь… Почему бы нам не поиграть вместе на лютне, пока наш славный капитан не придет за нами?

Бросив тоскливый взгляд на закрытое окно, мальчик кивнул и сунул в рот палец.

— Ты научишь меня новой песне, мама? — спросил он, не вынимая палец изо рта.

Джиллиан уже протянула руку, чтобы достать свой любимый инструмент, но, услышав вопрос малыша, обернулась, изобразив недоумение.

— Ты думаешь, что сможешь выучить еще одну?

— Я могу выучить все, разве нет?

— Да, дорогой. — Она улыбнулась, протягивая сыну лютню меньшего размера. — Конечно, ты можешь. Никогда не позволяй никому говорить иначе.

Джиллиан ждала, когда Эдмунд усядется и возьмет первую ноту, но тут в дверь постучали. Она поняла, кто это, потому что стучавший не вошел сразу же, а ждал, когда она предложит ему войти.

— О, капитан… — Она отложила в сторону лютню и поднялась на ноги. — Благодарю, что пришли за нами.

Он выглядел так, словно получил от нее удар ногой в живот.

— Я не заслужил благодарности, оставив вас здесь взаперти на весь день. Простите меня.

Джиллиан, ласково улыбаясь, похлопала его по руке.

— Это вполне понятно. Ваши солдаты наконец проявили интерес к чему-то иному, чем выпивка.

— Да, верно… — Его губы скривились в усмешке. — Жажда крови вместо заносчивой болтовни.

— Что заносчивого в тех, кто признает, что необходимо поупражняться?

Джордж пожал плечами и в задумчивости пробормотал:

— Заносчивость в том, что он делает с моими людьми. Они одерживают над ним победы, но он не сдается. Они изматываются и выдыхаются, осыпая его ударами, — продолжал Гейтс, — но когда думают, что победили, он снова бросает им вызов, приглашая к схватке. Я сам тренировался с ним вчера вечером, и теперь у меня болит и ломит все тело. А он сегодня вышел на тренировочную площадку против целой армии. Это и есть заносчивость.

Отвернувшись, Джиллиан рассмеялась и взяла пару сачков, висевших на стене.

— Он еще молод, вот и все.

— Да, верно, — согласился Джордж. — Он всего лишь на несколько лет старше вас… и так же красив.

Джиллиан вздохнула и укоризненно покачала головой. Она понимала, что капитан обеспокоен последствиями ее возможных действий, поскольку это касалось Эдмунда. Ведь если она сделает какую-нибудь глупость, например, попытается сбежать из Дартмута с наемником, Джеффри отыщет ее и отберет у нее сына. Но она далеко не глупа.

— Мой славный капитан, — проговорила Джиллиан, взяв Эдмунда за руку, — вы тоже очень красивы, но я же не просила вас увезти меня отсюда.

— Я думал об этом.

Джиллиан остановилась, и сердце замерло у нее в груди. Улыбка же, с которой она смотрела на сына, померкла. Никогда прежде Джордж не говорил ей ничего подобного. Почему же он сказал это теперь? Она повернулась к нему и обнаружила, что его обычное самообладание ему не изменило.