Пола Куин - Покоренная горцем

Заглянув мальчику в лицо, Колин был изумлен его красотой. В ореоле мягких золотистых локонов, со светло-голубыми глазами, он очень походил на мать… и на круглолицего ангела, которого Колин однажды видел на картине во Франции.

— Я Колин, — ответил шотландец.

— Где мама? — Эдмунд поднял пухлый кулачок и утер заплаканные глаза.

— Она будет здесь с минуты на минуту. Ты ведь большой мальчик и подождешь ее, правда?

Эдмунд кивнул и сунул большой палец в рот.

— Кэмпбелл, я потрясен… — пробормотал капитан, когда Колин выпрямился.

Шотландец с усмешкой ответил:

— Прости, они не любят, когда с ними обращаются как с младенцами.

— Да, они быстро растут, — заметил Гейтс, глядя на мальчика с любовью.

Колин проследил за его взглядом, затем посмотрел на крошечную ручку Эдмунда в своей ладони.

— Жаль, что очень уж быстро, — сказал он тихо, вспоминая своих родных на острове Скай. Он был рад, что заехал в Кэмлохлин перед поездкой сюда. До того дня Колин ни разу не видел своих племянников и племянниц, и ему было немного грустно, что они его не знали. Они напомнили ему о том, что он не только воин, но и мужчина. Может, когда-нибудь он станет отцом. Но не в ближайшее время — это уж точно.

— Хочу есть, — сказал Эдмунд, не вынимая пальца изо рта.

Колин погладил свой бурчащий живот и заявил:

— Я тоже! Не хочешь составить мне компанию за столом?

Эдмунд утвердительно кивнул, и все трое направились к лестнице, ведущей в Большой зал.

Когда они спустились, в зале все еще оставалось несколько человек. Огненно-рыжая служанка, которую тискал Девон, когда его кузина пошла за вином, подала вновь прибывшим по миске холодного рагу из баранины с черствым хлебом и по изрядному куску твердого сыра. Они ели в полном молчании, и в какой-то момент Колин вдруг осознал, что слишком уж странная тишина царила за их столом. Но разве маленьким детям не свойственно постоянно шалить и болтать? Черт побери, его племянники обычно поднимали такой шум за столом, что у любого голова бы пошла кругом. Но Эдмунд не произносил ни звука. Колин посмотрел на капитана, затем перевел взгляд на ребенка. Мальчик сидел на стуле с прямой, как стрела, спиной. Положив одну руку на колени, он другой аккуратно отправлял в рот рагу, не роняя ни капли на подбородок. Его манеры поведения за столом были безупречны.

Колин помрачнел и нахмурился. Все это выглядело неестественно.

— Тебе нравятся мечи, Эдмунд? — спросил он наконец.

— Я люблю щенков.

Колин еще больше помрачнел. Какая польза будет пареньку от щенков, если однажды у его горла окажется клинок врага? Горец оглядел зал и был удивлен, не обнаружив там других детей. С кем же играл этот мальчик? И какого черта его, Колина, интересуют вопросы, не имеющие отношения к делу? Он посмотрел на свою ложку и молча отправил ее в рот. Он терпеть не мог отвлекаться по пустякам. Но еще больше его раздражала эта неестественная тишина.

Отложив ложку, Колин вытащил из-под камзола кинжал и вонзил его в дощатый стол. Гейтс моментально вскочил на ноги, выхватив меч, но горец тут же поднял вверх другую руку, чтобы успокоить капитана. Тем временем Эдмунд широко раскрытыми глазами уставился на сверкающую рукоятку. Да, это был прекрасный клинок — подарок короля Франции Людовика.

— Ты когда-нибудь играл в «крестики-нолики», паренек? — Колин перевел дружелюбный взгляд на Гейтса и пояснил: — Это всего лишь игра, которую я хочу ему показать, капитан.

Эдмунд отрицательно покачал головой, а затем с интересом наблюдал, как Колин прочертил четыре глубокие царапины на поверхности стола — две горизонтальные и две вертикальные.

— Мои племянники часто в это играют, — сказал горец, убрав в ножны кинжал, и отщипнул пять маленьких кусочков хлеба и столько же крошечных кусочков сыра. Он передал сыр Эдмунду и улыбнулся капитану — тот снова уселся на свое место, но меч положил на колени.

— Ты будешь «нолики», а я — «крестики». — Колин поместил кусочек хлеба в центр начерченной им сетки. — Теперь ты должен положить твой сыр в одну из этих клеточек. Первый, кто уложит свои три кусочка в ряд вот так, так или так — он провел пальцем вертикальную, горизонтальную и диагональную линии, — тот победит. Понял?

Эдмунд кивнул.

— Хорошо. Твой ход.

Эдмунд мгновение подумал, затем наклонился над столом и поместил кусочек сыра в верхний левый угол сетки.

— Капитан, вы упоминали о своей жене, — сказал Колин, положив хлеб справа от первого кусочка. — Она живет здесь?

— Нет. Она предпочла остаться в Эссексе. Я навещаю ее, когда представляется возможность. — Он указал на игровое поле, где Эдмунд положил сыр слева от хлеба в центре. — А что будет, если никто из вас не сумеет составить ряд?

— Тогда будет ничья. — Колин поместил кусочек хлеба в правый верхний угол, позволяя Эдмунду выиграть, если мальчик сделает правильный ход. — Наверняка жена будет беспокоиться за вас, когда принц Вильгельм вернется, наконец, к нашим берегам, чтобы заявить свои права на трон.

— Почему вы так уверены, что он это сделает?

— Я на это надеюсь. — Шотландец пристально взглянул на Гейтса. — Многие из нас надеются.

И Колин не обманывал; он прибыл сюда вовсе не для того, чтобы помешать высадке Вильгельма. Его цель — выведать все, что возможно, о готовившемся вторжении. Король Яков был достаточно мудр, чтобы понимать: только хорошая подготовка к битве будет их единственным шансом на победу. Если бы Колин остановил поток писем, идущих отсюда к Вильгельму — кто бы их ни писал, — голландский принц мог бы составить другой план, и тогда потребовались бы годы, чтобы раскрыть этот новый план.

Гейтс ответил на это неопределенным кивком, затем сказал:

— Жена не беспокоится. Если принц вернется… Не думаю, что он встретит здесь значительное сопротивление.

Горец едва заметно улыбнулся, когда Эдмунд положил сыр в нужную клетку и выиграл. Колин-то знал: принц столкнется с более мощным сопротивлением, чем капитан представлял.

— Отлично! — Колин подмигнул мальчику и, подняв глаза, увидел, что к ним спешит леди Джиллиан в сопровождении лейтенанта д'Атра, шагавшего рядом с ней.

Неужели это та самая леди Джиллиан? Женщина совершенно преобразилась. С лучезарной улыбкой она летела по залу, устремив на сына любящий взгляд. Колин внимательно изучал ее, пока она приближалась. Отметил тонкие черты ее лица и изящные линии стройного тела, практически скрытые грубым шерстяным платьем. Она целеустремленно шагала к ним стремительным шагом, не оставляя сомнений в том, что ничто на свете не сможет ей сейчас помешать. Боже, она так прекрасна!.. Кожа ее была подобна слоновой кости, отполированной рукой искусного ваятеля. И даже ее дерзко вздернутый подбородок в соларе Девона не поразил Колина так, как безмятежная искренняя улыбка, озарявшая ее лицо сейчас. Это преображение заставило его задуматься о том, что же на самом деле творилось в душе леди Джиллиан. Будучи воином, он не мог не восхищаться стойкостью и выдержкой, которую она проявила, когда кузен провоцировал ее, намеренно унижая и насмехаясь над ней. Постоянная напряженность ожесточала ее. Но сейчас, здесь, полностью раскрепостившись, она была просто обворожительна. Осознав, что беззастенчиво пялится на нее, Колин отвел глаза и обнаружил, что Гейтс сердито на него смотрит.