Моника Маккарти - Созданы для любви

«Так вот куда он так спешил», – подумал Кеннет, еще больше помрачнев.

– Что-то не так? – спросил подошедший к нему сэр Адам.

Кеннет вздрогнул; он вдруг понял, что до боли сжимал кулаки. Тут танец закончился, и Фелтон повел свою даму к столам. Мария заметила Кеннета, случайно взглянув в его сторону уже в нескольких шагах от него.

Кеннет почувствовал, как у него перехватило дыхание. Он даже представить не мог, что под монашеским одеянием могла скрываться такая красота. Теперь лицо Марии немного округлилось, и его черты уже не казались излишне острыми. А кожа ее, безупречно белая, как слоновая кость, сейчас, казалось, светилась в пламени факелов. Глаза же сверкали синими отблесками, а розовые губы растянулись в улыбке. И она была так близко, что Кеннет сумел разглядеть даже ямочки на ее щеках.

В следующее мгновение их взгляды встретились, и Кеннет вдруг заново пережил все те чувства, которые терзали его месяцев пять назад, в то злополучное утро. Да, он вновь испытал горечь поражения, но почти тотчас же взял себя в руки. И теперь он уже смотрел на Марию как охотник, наконец-то выследивший долго ускользавшую от него добычу.

Вернее – трусливо сбежавшую!

И сейчас они стояли друг против друга.

Тут губы Кеннета медленно растянулись в коварной улыбке, и он проговорил:

– Что ж, леди Мария, вот мы и встретились.

И на сей раз она не получит и шанса на спасение!

Весь день Мария ощущала близость беды. Однако за весь этот день почти никого из мужчин не встретила. Сэр Джон задерживался и потому не смог проводить ее на Очищение Пресвятой Девы Марии, а сэр Адам должен был приехать еще позже. Прибыл же он только с лордом Перси и, одарив Марию улыбкой, устроился на церковной скамье рядом с Гавестоном, которого здесь предпочитали называть графом Корнуоллом.

Граф был известен своей обидчивостью и требовал чрезвычайного уважения к своему положению. Одного лишь обращения к нему по имени было достаточно, чтобы впасть в немилость. Однако в отсутствие Гавестона все предпочитали называть его по имени. И чем пышнее титул придумывал Эдуард своему фавориту, тем больше ненавидели его все остальные.

Лорд Перси оказался среди тех английских баронов, которые отозвались на призыв Эдуарда II, хотя Перси, как и многие другие, терпеть не мог Пьера Гавестона. Но какой бы сильной ни была эта вражда, мужчинам приходилось общаться с любимцем короля, и Мария радовалась, что хоть она была от этого избавлена.

Впрочем, обо всем этом Мария мгновенно забыла, потому что в какой-то момент на нее вдруг нахлынуло острое чувство опасности. Должно быть, нечто подобное испытывает полевая мышь под пристальным взглядом ястреба.

Тут Мария повернулась и в ужасе замерла, увидев того, кого здесь просто быть не могло. Ее ноги подогнулись, а из груди вырвался стон.

Увы, это был именно он, сэр Кеннет Сазерленд во всем своем мужском великолепии. Хотя…

Мария была убеждена, что хорошо запомнила Кеннета, однако теперь он казался совсем иным; его глаза светились еще более глубокой синевой, волевой подбородок с большей решительностью выдавался вперед, а лицо… вроде бы немного исхудало. И еще казалось, что его плечи стали шире, а руки – более мускулистыми.

Внезапно Мария поняла, что совершенно забыла, каково это – оказаться с ним лицом к лицу. Она удивилась – как удивлялась и прежде – его росту и ладной фигуре, но больше всего удивилась тому, что совершенно забыла его взгляд.

И сейчас, как и прежде, этот пристальный взгляд поймал ее.

Да, именно поймал, точнее не скажешь.

Марию охватила паника.

– Вы… здесь… – пролепетала она после того, как он что-то ей сказал, – она даже не поняла, что именно.

– Так вы знакомы? – послышался голос сэра Джона, вырвавший Марию из оцепенения. И тотчас же проснулся давний страх.

А Кеннет, казалось, не был рад этой встрече. Впрочем, нет, – похоже, он был просто смущен и озадачен, потому что не ожидал увидеть ее здесь.

– Да, знакомы, – ответил Кеннет. – Мы познакомились в Шотландии на Играх горцев прошлой осенью.

Взгляд Джона красноречивее всяких слов показывал его отношение к Кеннету. И похоже, неприязнь была взаимной.

– Да-да, именно так и было, – закивала Мария. – Я просто забыла об этом.

Глаза Кеннета блеснули, и Мария поняла, что сумела обмануть всех, кроме него.

– О… разумеется… – протянул сэр Джон, улыбаясь Марии так, как улыбаются своим любовницам. – Я помню, что вы были на Играх, когда по приказу короля находились в Шотландии с миротворческой миссией. У вас там было много возможностей пообщаться с мятежными шотландцами, – добавил Джон с презрительной усмешкой.

Тут сэр Адам наконец сжалился над Марией и прояснил ситуацию:

– Сазерленд хочет поклясться в верности Эдуарду.

– Вы?.. – Мария не могла скрыть удивление.

– Да, совершенно верно, – ответил Кеннет.

Мария, казалось, не верила ему.

– Но когда?.. – пробормотала она.

– Вчера вечером, – ответил за Кеннета сэр Джон. – Он прибыл к нам вчера вечером. Полагаю, нам очень повезло, что сэр Кеннет в очередной раз решил перейти на другую сторону. – Теперь уже усмешка Джона стала откровенно издевательской.

Мария заметила, как глаза Кеннета сверкнули, а губы на мгновение сжались. «Почему же он не пытается оправдать себя?» – подумала Мария, успевшая хорошо узнать Кеннета. Он точно был не из тех, о кого вытирают ноги, скорее – наоборот. К тому же Кеннет никогда не избегал возможности ответить на колкость.

Но почему же он решил перейти к англичанам, почему оставил армию Брюса? Покинув Шотландию, Мария много раз размышляла о том, была ли она права, отказав Кеннету. Однако этот переход на сторону англичан… Увы, он показал, что она была права.

Ей хотелось спросить его, зачем он изменяет Шотландии, но беседа и так уже продолжалась слишком долго.

– Что ж, англичанам действительно повезло, – согласилась Мария. И, обращаясь к сэру Адаму, пробормотала: – Я устала сегодня. Наверное, мне лучше пойти в свою комнату.

– Я буду ждать вас, миледи… – начал сэр Джон.

Однако Мария его перебила:

– В этом нет необходимости. Леди Элинор и Кэтрин ждут меня. Увидимся завтра.

– К сожалению, я должен отложить ту поездку, которую обещал вам, – проворчал Джон.

Мария едва смогла скрыть разочарование. Ведь это была поездка на лошадях с Дэвидом. Неужели Джон подозревал, что между нею и сэром Кеннетом могло что-то быть?

– У меня дела, – объяснил сэр Джон. – Несколько дней я буду далеко от замка, однако обещаю, что мы поедем на прогулку, как только я вернусь.

Марии не нужно было смотреть на Кеннета, чтобы понять, что творится у него в душе. Она чувствовала, как от него горячими волнами исходил гнев (наверное, так дрались бы за кость две собаки, как сейчас боролись за нее эти два рыцаря, не имевших на нее ни малейшего права).