Эмилия Остен - Верность и соблазны

– Ты вернулся, – повторила она уже шепотом.

Он не ответил.

– Ты вернулся, – отчеканила Анна, отступая на шаг, – вернулся спустя десять лет и просто прислал мне карточку? А потом просто явился на ужин? Вот так, просто, в новой визитке, крахмальной рубашке и шейном платке по последней моде?

– Я не… А он, мой платок, и правда соответствует последней моде?

– Что? – Анна с вожделением посмотрела на нож, оказавшийся под рукой, – нет, не подойдет, он серебряный.

– Ты сама заговорила про платок. – Айвен шагнул к Анне, но заметно пошатнулся.

– Что с тобой? Ты болен?

– Мне лучше присесть. А еще лучше – прилечь.

– А как же ужин?

– К черту ужин!

– Айвен! – Анна от удивления даже отпустила его локоть, под который поддерживала Айвена, сопровождая к дивану в гостиной. – И ты мне всегда запрещал так говорить!

– Как? – Он даже замедлил шаг.

– Ах, оставим! – Анна истерически хихикнула, осознав весь сюрреализм ситуации.

Добравшись до дивана, Айвен устроился в углу и, кажется, немного пришел в себя. По крайней мере не делал больше попыток рухнуть на пол.

– Так что с тобой? Ты болен? Сильно? Опасно?

– Анна, – Айвен закрыл глаза и откинулся на подушки, – я не умираю. Это просто морская болезнь. Вернее, ее последствия. Скорее всего, завтра я буду в полном порядке.

– Тогда зачем ты приехал? Мог бы сообщить запиской, что ужин стоит перенести.

– Анна. – Айвен открыл глаза и выпрямился, хотя и с видимым усилием. – Я бы из могилы выкопался, но ни на мгновение даже и не подумал бы отказаться от твоего приглашения.

Анне показалось, что диван рухнул куда-то вниз, в пропасть, и они летят сквозь все уплотняющийся воздух навстречу верной смерти на острых скалах. Образ могилы как-то очень созвучно лег на ее настроение, удивительно преломившись и исказившись. Не в силах справиться с разрывавшими ее противоречивыми чувствами, Анна тихонько всхлипнула и беззвучно заплакала, закрыв лицо руками, затянутыми в вечерние перчатки.

– Анна, – рука Айвена осторожно коснулась ее плеча, а затем решительно притянула к себе.

Анна лихорадочно и безрассудно вцепилась в его жилетку и зарыдала еще сильнее, орошая слезами модный шейный платок Айвена.

Айвен обнимал плачущую Анну, не зная, как ее успокоить и стоит ли это делать вообще. И… стоило ли вообще возвращаться в Англию? Срочное увольнение из секретной службы, перевод капиталов, дорога домой – все это заняло много времени и потребовало значительных усилий, так что Айвену просто некогда было остановиться и задуматься о том, что он делает. Впрочем, погибая от морской болезни, он тоже мало размышлял о будущем. Очень хотелось немедленно умереть, так что будущего как бы и не было. Но теперь, обнимая настоящую Анну, а не образ, навеянный опиумным дурманом, Айвен совсем не был уверен, что поступил правильно, поддавшись необъяснимому, но непреодолимому порыву. Он уже давно смирился с тем, что юношеским мечтам не суждено сбыться. Он считал, что поступил правильно, прекратив переписку после того, последнего письма о переводе из Крыма в Китай – того самого письма, где он предложил Анне расторгнуть помолвку и жить дальше. Конечно, он не удержался от данного себе обещания не интересоваться впредь судьбой Анны Суэверн. Так что он знал, что, вернувшись домой (а оставалась ли Шотландия до сих пор его домом?), он не застанет ее матерью семейства с шестью пухлощекими детишками и красавцем мужем. Но только сейчас, обнимая плачущую Анну, он понял, что отсутствие мужа и детишек еще совсем не гарантирует того, что она по-прежнему… что она осталась прежней… что ждала его, а не просто так сложилась судьба, что она не вышла замуж. Или же ждала? «Ты вернулся». Да, вернулся. Но что дальше?

Постепенно слезы иссякли, как и желание задавать любые вопросы. Не имеет значения. Не важно. За прошедшие годы Анна бесконечное число раз задавала себе (и мысленно – Айвену) все вопросы, которые только можно придумать. Почему? Что случилось? Где ты был? Как жил? О чем думал, мечтал? Почему? Чаще всего – почему? А теперь она поняла, что это абсолютно не важно.

Айвен вернулся. И никакие «почему» ее больше не волнуют. Важно только здесь и сейчас. Прикасаться к Айвену, ощущать его объятия, отвечать на его поцелуи – все это было так же прекрасно, как она и помнила. Но что еще в этом взрослом и немного пугающем мужчине осталось от того Айвена, которого она знала? Вот, например, морская болезнь. Настолько тяжелый случай, что даже спустя несколько дней Айвен едва стоит на ногах. Это – незнакомое. Загар, который раньше никогда не прилипал к Айвену, теперь казался неотъемлемой его частью. Кроме того, Анне показалось, что он стал выше ростом, а уж в плечах – точно шире. Наверное, так юноши и превращаются в мужчин. Даже несмотря на болезнь, было видно, что Айвен полон той настоящей силой, которая присуща лишь мужчинам, ведущим активный образ жизни, много бывающим на воздухе, проводящим часы в седле, занимающимся физическим трудом.

– Ты действительно вернулся ко мне? – Анна задала вопрос, глядя Айвену прямо в глаза.

– Ты действительно ждала меня? – спросил он, не отводя взгляда. – Я… – Айвен помедлил, словно собираясь с мыслями. – Я бы никогда не вернулся, если бы ты… не ждала меня.

– То есть ты знал, что я так и не вышла замуж.

– Да.

Анна не удивилась, действительно не удивилась.

– И даже если бы ты была замужем, имела стайку детишек, я бы все равно вернулся к тебе. Анна, прошло десять лет, но в один момент я понял, что у меня ничего не осталось, кроме тебя.

Анна снова почувствовала ледяной ветерок, почти незаметно, но достаточно ощутимо пробежавший по спине. Словно стоишь над обрывом у моря и чувствуешь, как ветер порывами толкает тебя все ближе и ближе к краю.

– Это… странно, но мне достаточно просто знать, что ты вернулся ко мне. Пока достаточно.

– А ты…

– Ждала ли я тебя? – Анна немного отстранилась от Айвена, но оставила свою руку в его руках. – Сначала я ждала Айвена МакТирнана, своего жениха. Потом я ждала лорда капитана МакТирнана, офицера и джентльмена. А потом… Потом я, наверное, просто привыкла к ожиданию. Я уже не знала, не понимала, чего жду. Это словно сон, где все как в жизни, но… Нет смысла.

– А теперь есть смысл? Или это просто очередной сон, может быть, дурной сон?

– Нет. Я как-то читала о людях, которые засыпали на много лет, их сон мало отличался от смерти, а потом, в один прекрасный день, они открывали глаза, а мир вокруг них изменился до неузнаваемости. Вот так и со мной. Вчера, когда я прочитала твое имя на карточке и не узнала почерк, я поняла, что мир изменился необратимо. И, может быть, непоправимо.

– Я не…

– Подожди, я должна закончить. Я не хочу сейчас слушать никаких объяснений твоего многолетнего молчания и отсутствия. Тот Айвен МакТирнан, которого я знала десять лет назад, так бы не поступил. Из писем я немного знаю лорда капитана МакТирнана, но я была уверена, что он никогда не вернется с войны, потому что он… только там мог существовать. Тот человек, что прислал мне визитку, а потом явился по моему приглашению на ужин, – я его не знаю. Но… Ты – Айвен МакТирнан.