Розалинда Лейкер - Хрустальные мечты

Доктор раскланялся н уехал, обещав регулярно навещать больного. Маргарита с тяжелым сердцем, но притворившись веселой, вернулась к больному.

Спустя несколько дней Константину и впрямь стало лучше. Он стал одеваться, правда, с помощью своего камердинера и опять заговорил о возвращении в Петербург.

— Как только сойдет снег, так сразу отправимся в путь, — уверенно говорил он Маргарите, зная, что она ни за что не позволит ему ехать по холоду.

Он пил отвар, назначенный ему доктором, и кашель отступал, становился слабее и менее мучительным. В такие минуты Константин приободрялся, начинал верить, что идет на поправку, несмотря на то, что иногда его охватывала сильная слабость, что очень его раздражало. Однако он верил, что весной он обязательно выздоровеет, а весна уже была не за горами. Миновал февраль, следом за ним март, и Маргарита начала уже готовиться к их отъезду в Петербург. Был даже намечен срок — середина апреля.

Константин всегда рано ложился, но перед тем как заснуть он обычно читал. Маргарита по своему обыкновению каждый вечер заходила к нему проверить, все ли в порядке. Но однажды вечером, совсем незадолго до намеченного ими дня отъезда, когда она зашла к нему, он сидел на постели, упираясь спиной в высокую гору подушек. Его лицо покрывала восковая бледность, книга выпала, а руки бессильно лежали поверх одеяла. Его странный опустошенный взгляд, землистый цвет кожи испугали Маргариту. Он взглянул на нее.

— Выполни мою просьбу, любимая, — еле слышно произнес он.

— Да, конечно. Какую?

— Разденься здесь, ради меня. Позволь мне еще раз увидеть тебя во всей твоей красоте.

Слезы навернулись на ее глаза и побежали по щекам. Она принялась быстро снимать с себя платье. Вскоре Маргарита стояла перед ним совсем обнаженная. Он слабо улыбнулся и прошептал:

— Я никогда не видел женщины более прекрасной, чем ты. И никого в своей жизни я не любил так сильно, как тебя.

Она быстро присела на кровать и прильнула к нему, обхватив его за шею руками.

— Не уходи от нас, Константин! Только не уходи! — рыдала Маргарита, хотя ясно видела, что он умирает.

У него пошла кровь изо рта. Тоненькая струйка быстро превратилась в сильный, но очень короткий поток крови, и он безмолвно повалился на спину.

Сидя одна в карете, Маргарита безучастно, невидящим взглядом глядела вперед, туда, где, она знала, ехал катафалк с мертвым телом Константина. Она ехала в Петербург примерно в один из тех апрельских дней, когда они вместе собирались вернуться в город. Снег почти везде сошел, его рыхлые остатки прятались в глубоких обочинах вдоль дороги и в лесу между деревьями.

Хотя она была вдовой, она не принимала никакого участия в устройстве похорон. Двор давно переехал обратно из Москвы в Петербург, и опечаленная императрица взяла на себя всю заботу о погребении полковника Дашкина. Похороны проходили торжественно, на них присутствовала вся гвардия и императорский двор. По воле императрицы Константин Дашкин был похоронен в одном из склепов Петропавловского собора.

Великая княгиня Екатерина опять влюбилась, причем так сильно и так страстно, как никогда раньше. Она чувствовала себя возрожденной к новой жизни, ей казалось, что никогда не существовало другой такой любви. Ее любовником стал Григорий Орлов, высокий, стройный, молодой и красивый гвардейский поручик, проявивший безудержную храбрость в битве при Цорндорфе. Он стал героем, им восхищались друзья офицеры и все, кто был с ним знаком. Ни одна женщина не могла устоять против его мужского обаяния, его окружало неотразимое очарование какой-то бесшабашной смелости, бравады. Григорий Орлов, не задумываясь, извлекал выгоду из обрушившейся на него славы. Ни одна из офицерских попоек, ни один из кутежей гвардейской молодежи не проходили без его участия.

Едва Екатерина увидела его, как сразу решила: Орлов обязательно будет ее любовником. Вскоре ей удалось познакомиться с ним поближе, а дальше все случилось точно так, как она и задумывала. Григорий Орлов был одним из пяти братьев Орловых, причем все они служили в гвардии. Конечно, он не подходил Екатерине ни по складу ума, ни по высоте душевного настроя, он не любил читать, философствовать, он не любил, да и не мог делиться своими впечатлениями, мыслями. Зато у него было одно важное достоинство и преимущество перед всеми предыдущими любовниками Екатерины. Он был идеальным, неутомимым любовником. Прежде Екатерина даже не подозревала, что такое возможно. Кроме того, он сам был безумно влюблен в нее, не меньше, чем она в него.

К сожалению, они не могли часто видеться днем, тем более встречаться по ночам. Поэтому Екатерина, будучи не в силах сдерживать свою страсть, иногда тайком ночью выскальзывала из дворца, переодевшись в мужской наряд, поглубже натянув на лоб треуголку и поплотнее запахнувшись в плащ. Разумеется, такой вид не мог обмануть гвардейцев, стоявших на часах, но, не желая выдавать великую княгиню, гвардейцы лишь переглядывались между собой насмешливыми, все понимающими взглядами. Екатерина давно и намеренно вела себя так, чтобы внушить к себе любовь своих слуг, придворных, гвардейских солдат и офицеров. К ее чести, во многом она преуспела. Гвардия любила Екатерину, и хотя часовые всегда пропускали великую княгиню, не задавая ей ненужных вопросов, у себя в казармах или на квартирах они давали волю своим языкам, и слух о романе Екатерины и Орлова, давно выйдя за пределы гвардейских казарм, уже начал бродить по Петербургу.

Екатерина всегда возвращалась во дворец до того, как вставала прислуга, хотя однажды, к своему ужасу, она обнаружила дверь запертой, видимо, кто-то из слуг неумышленно задвинул засов после ее ухода. К счастью, часовой молча пришел ей на помощь и помог открыть дверь. Екатерине совсем нетрудно было догадаться о том, какие грозили бы ей последствия, если бы Елизавета прослышала о ее ночных похождениях.

Несмотря на все ее усилия скрыть свою связь, она сама всем своим счастливым обликом выдавала себя. Ее лицо, глаза буквально излучали радость. Такое состояние вместе с природным обаянием и приветливым обхождением привлекали к ней многочисленные симпатии. Если бы не ее вечный страх, как бы обо всем не узнал ее муж, великий князь, то, пожалуй, Екатерину можно было бы назвать абсолютно счастливой.

Однажды ночью, лежа в объятиях Григория, она не выдержала и поделилась с ним своими опасениями:

— Петр всегда плохо относился ко мне. Как жена я его не устраиваю. Однако теперь он стал меня ненавидеть, и знаешь почему? У него появилась любовница. Эта несносная Елизавета Воронцова! Он не постеснялся сказать мне прямо в лицо, что разведется со мной, как только умрет императрица, чтобы жениться на Воронцовой. Представляешь?!