Тери Браун - Зимний цветок

— Ты же без нас заскучаешь, Мэри, сама знаешь, — весело откликнулась одна из девушек.

Пруденс выпрямилась. Какой знакомый голос… Она повернулась и посмотрела на рассевшуюся за соседним столиком группку.

— Мисс Пруденс!

Худощавая рыжеволосая девушка вскочила со стула и подбежала к ней. Прижала к себе в порывистом объятии и тут же отскочила на шаг.

— Ой, простите, мисс! — Веснушчатое лицо залилось краской. — Я так удивилась, когда увидела вас.

— Кейти! Что ты здесь делаешь? Миссис Таннин сказала, что ты уволилась и нашла работу в конторе.

— Да, — гордо улыбнулась Кейти. — Спасибо сэру Филипу, я окончила Школу секретарей и нашла чудесную работу.

Товарки Кейти за столиком зашлись смехом.

— Кейти все еще думает, что это хорошая работа! — со смехом воскликнула одна из них.

— Потому что она новенькая, — откликнулась другая.

— Уж получше, чем выносить горшки за надутой знатью, — заявила третья, смерив Пруденс наглым взглядом.

Пруденс покраснела. На миг ей почудилось, что она снова в Саммерсете и прислуга высмеивает ее за принадлежность к высшему обществу. К черту! У нее было счастливое детство. Скорее всего, эти женщины не могли и мечтать о подобном. Она не собирается о нем жалеть, даже если теперь никто не принимает ее за свою. Она выпрямила плечи и буравила взглядом черноглазую нахалку, пока та не отвела глаз. Затем повернулась к Кейти:

— Значит, тебе нравится работа? Ты живешь поблизости?

Она не выдержала и обняла бывшую служанку. Из глаз покатились слезы. В отличие от Саммерсета, в доме сэра Филипа к прислуге относились как к ценным и уважаемым работникам, и Пруденс всегда симпатизировала Кейти, хотя и не общалась с ней так близко, как Виктория, однако сейчас встреча ужасно ее обрадовала.

— Я переехала к матери, поближе к конторе, — закивала Кейти. — Теперь мама может не работать и заниматься домом. Подруги снимают у нас комнаты. Все довольны. А вы как? Что вы делаете в Кэмден-Тауне, да еще в баре?

Кейти будто только сейчас осознала, где находится, и изумленно уставилась на Пруденс, хотя, судя по поведению официантки, сама частенько заходила сюда с подругами.

— Мой муж готовится к экзаменам в Королевском ветеринарном колледже. Сейчас мы сняли квартиру в Кэмдене, чтобы не приходилось далеко ходить на занятия.

Пруденс не стала уточнять, что выбрала Кэмден-Таун еще и потому, что Эндрю легко мог найти здесь временную работу. С детства ей твердо внушили, что леди не следует заводить разговор о деньгах, разве что наедине с мужем.

По дороге к столику официантка вручила Кейти кружку с пивом, и та отпила глоток.

— Надо же! Как быстро все меняется, да, мисс? В жизни бы не подумала, что вас ждет судьба домохозяйки в Кэмден-Тауне… Не в обиду будет сказано.

Пруденс рассмеялась и удивилась, почему под смехом скрываются слезы.

— Я не обиделась, Кейти. Если честно, я даже не представляю, как вести хозяйство, что в Кэмдене, что в Мейфэре. Я совершенно не умею готовить, шить и стирать.

Бывшая служанка изумленно открыла рот:

— Надо же, мне и в голову не пришло! Вы же как новорожденное дитя, мисс. Знаете что, я познакомлю вас с матушкой. Она точно поможет. Всему научит.

С плеч Пруденс свалилась огромная ноша. На миг ей показалось, что она вот-вот взлетит.

— Правда?

— Конечно. К тому же маме скучно целый день сидеть дома одной.

Официантка протянула запеканку в глубокой миске, предусмотрительно захваченной Пруденс из дома.

— Элис, у тебя есть карандаш и бумага? — спросила Кейти одну из подруг. Затем написала адрес и протянула девушке. — Приходите завтра и сами увидите, как обрадуется матушка. Она с удовольствием поделится опытом. Я лично даже близко к плите подходить отказываюсь.

— Кейти, большое спасибо!

По дороге домой Пруденс задумалась, как признаться мужу, что ей требуются уроки по домашнему хозяйству. Стоило представить себе грядущий разговор, и желудок сводило узлами. Эндрю узнает, что она никогда в жизни даже пирожков не испекла. Саммерсетские слуги правы: она всего лишь выскочка и неумеха.

Может, она сумеет оттянуть признание… В конце концов, он выполняет данное обещание обеспечивать семью, пока готовится к экзаменам, и Пруденс не хотела допускать мысли о том, что подведет мужа в первые же недели брака.

Пока она выходила за ужином, Эндрю помылся и переоделся в мягкую свободную белую рубаху и широкие брюки. Из штанин выглядывали голые ступни, а влажные волосы, чуть длиннее, чем принято, но короче, чем у художников, завивались на шее. Парень нежно рассматривал жену теплыми карими глазами. Пруденс молча протянула ему миску с запеканкой и достала тарелки. Эндрю ел с аппетитом и, казалось, полностью сосредоточился на еде.

— Вкусно? — не выдержала Пруденс.

Ей хотелось сказать хоть что-то, лишь бы разбить тишину.

— Да.

Эндрю посмотрел на нее, но тут же отвел взгляд.

«Он переживает о грядущей ночи не меньше, чем я», — с удивлением поняла Пруденс. Открытие немного успокоило ее.

— Еще хочешь?

Муж покачал головой, и Пруденс спрятала остатки запеканки в ледник. В молчании прибрала со стола и помыла посуду, пока Эндрю докладывал угля в печку.

По молчаливому согласию они принялись за вечерние дела, хотя ложиться было еще рано. Когда заняться стало нечем, Пруденс взяла пеньюар и бросилась в уборную. Лицо горело от смущения, но она не могла заставить себя переодеваться в спальне. Что, если Эндрю войдет в комнату?

Пруденс вынула шпильки и расчесала волосы, пока по спине не заструился поток черного шелка. Причин оставаться в ванной больше не было. Пришлось открыть дверь и войти в спальню. Эндрю прикрутил газовый рожок, и тот источал мягкое сияние. Она заморгала: при виде стоящего у кровати мужа забилось сердце. Он снял рубаху, и даже в полумраке Пруденс различила нажитые физическим трудом мускулы на груди и руках. Во рту пересохло.

Эндрю безмолвно протянул руки. Пруденс замешкалась, но лишь на миг. С мужем она всегда чувствовала себя в безопасности, как в спокойной гавани, где можно укрыться от жизненных бурь. Я смогу, подумала она. Эндрю протянул руки, прижал жену к себе и нежно уложил на кровать. Когда он склонился над Пруденс, в голове на краткий миг всплыла фигура Себастьяна, но девушка решительно прогнала образ. Она сделала свой выбор. Не обращая внимания на колотящееся в ушах сердце, Пруденс коснулась лица мужа.

— Эндрю, — тихо позвала она. — Эндрю.

Виктория постукивала пальцами по столу, ожидая ответа Кита. Он стоял перед камином в тайной комнате и тоже постукивал пальцами, только по каминной полке. Кабинет стал излюбленным местом их встреч, где друзья делились сплетнями, болтали или просто отдыхали от бессмысленных, пустых разговоров наводнивших особняк гостей.