Миранда Невилл - Рассудку вопреки

Его оставляла абсолютно равнодушным вся ее английская бледно-розовая внешность, умиротворяющее совершенство светлых волос и небесная голубизна глаз, а постоянные язвительные насмешки и вовсе выводили Блейка из себя. Он подумал о Дезире: восхитительно яркая темноволосая красавица, опытная и обворожительная. Черт с этими рубиновыми браслетами, он направится прямиком к ней, как только удастся закончить этот разговор.

— И еще одно.

Герцог, чуть приподняв руку, дал понять, что разговор не закончен.

— Сэр?

— Твоя любовница. Ты должен с ней расстаться.

— Проклятие, сэр. Но почему?

— Общество должно думать, что этот брак совершается по любви, поскольку иных оснований для женитьбы на мисс Монтроуз у тебя нет. Надеюсь, что расставание с француженкой ты перенесешь достаточно легко, ведь, насколько мне известно, ваша связь длится всего неделю или две.

Три. Три недели назад ему удалось обойти как минимум дюжину соперников в состязании за благосклонность Дезире, и эта гонка оказалась не менее возбуждающей, чем хорошая охота на лис. Но его иссушенному властью отцу этого никогда не понять. Блейк сомневался, была ли у его отца когда-либо любовница. Наверное, герцог Хэмптон всю жизнь был слишком занят политикой, чтобы поддаваться слабостям плоти.

Если он повинуется своему отцу, то его ждет мрачное будущее. Вместо наиприятнейшей связи с опытной и изобретательной Дезире он будет приговорен делить постель с острой на язычок, но наверняка холодной английской девицей, которая понятия не имеет, как доставить мужчине удовольствие, и вряд ли заинтересована в том, чтобы этому научиться.

Будущее Минервы неожиданно вырвалось из-под ее контроля и подернулось туманом неопределенности, а ее честолюбивые планы оказались на грани полного краха. Теперь она не могла управлять ходом собственной судьбы, поскольку все зависело от такой тонкой и деликатной субстанции, как ее репутация. Диана часто говорила, что леди должна оберегать свою репутацию, словно маленького беззащитного ребенка. В прошлом уже возникали такие ситуации, когда Минерва подвергала этого ребенка риску, хотя и не очень серьезному, позволяя ему лишь слегка промочить ножки. Но все эти случаи заканчивались благополучно, ни она сама, ни ее репутация по большому счету не пострадали.

Никогда раньше не происходило ничего, что могло сравниться с ситуацией в библиотеке, где не менее полудюжины свидетелей застали Минерву с мужчиной, головой зарывшимся в ее юбки. И ведь ее вины в этом не было никакой, разве что не стоило принимать сразу два порошка, тогда бы она не задремала на той проклятой оттоманке. Несправедливость ситуации пребольно ударяла девушку в самое сердце, а злая насмешка судьбы заключалась в том, что Минерва порой разыгрывала такие приступы головной боли в своих собственных целях.

Проклятие!

На следующий после бала день ее друзья собрались в утренней гостиной особняка лорда Чейза. Каждый хотел отыскать возможность сгладить последствия пьяных приставаний лорда Блейкни, не вынуждая Минерву выходить за него замуж.

— Тебе нет необходимости выходить за него, — горячился Себастьян.

Селия Комптон была столь же неистовой.

— Мы всегда будем тебя поддерживать, не правда ли, Тарквин? — обратилась она к мужу, который согласно кивнул, но Минерва отметила некоторую сдержанность такого ответа. Нет, он лично не отречется от нее, но Тарквин Комптон лучше всех присутствовавших представлял себе мнение света.

Джулиана налила ей чашку чая, молча выражая свое сочувствие. Без особой на то необходимости она уже принесла тысячу извинений, что не сумела справиться со своей ролью наставницы. По мнению Минервы, винить было некого, кроме лорда Блейкни. И она обвиняла его. Как мог он так обознаться?

— Жаль, что Дианы нет с нами, — сказала Минерва. — Она бы знала, как поступить.

— Согласен, — вздохнул Себастьян. — Если бы она не осталась в деревне, мы бы давали бал у себя и всего этого не случилось бы, потому что, — его голос внезапно стал злым, — я бы не пустил Блейкни даже на порог, и плевать на то, что он приходится мне кузеном.

Он оставил недосказанным то, что умудрился наградить Диану очередным наследником в рекордно короткое время после рождения их второго сына, Николаса Дженсона Айверли. Благодаря супругу Диана теперь боролась с приступами тошноты в поместье, вместо того чтобы опекать свою сестру в Лондоне.

— Тебе нет необходимости выходить за него, — снова произнес Себастьян, словно повторение могло заставить Минерву в это поверить.

Джулиана в очередной раз подошла кокну.

— Я вижу Каина. Сейчас мы узнаем, что думает по этому поводу леди Моберли.

Лорд Чейз, который в кругу друзей был известен как Каин, отправился разузнать мнение своей тетки, известной светской львицы.

— Ну что? — почти в унисон воскликнула четверка, приветствуя его появление. И только Минерва промолчала. Теперь она представляла, что чувствует подсудимый в ожидании вердикта присяжных. Она поднялась со стула и пристально посмотрела на маркиза.

Каин не проявлял свойственной ему веселости и очарования; подняв на нее свои непривычно серьезные голубые глаза, он покачал головой:

— Мне очень жаль, Минерва. — Она даже порадовалась, что он не стал ходить вокруг да около. — Моя тетушка полагает, что тебя перестанут принимать в обществе, если только Блейкни на тебе не женится.

— Неужели она считает, что я могла позволить ему подобное?

— Это не имеет значения. Ни единая душа в Лондоне не верит, что ты осталась невинной или хотя бы сопротивлялась ему. Точнее, ни единая душа не хочет этому верить. Слишком пикантная история.

— Думаю, ее распространяет леди Джорджиана Харвилл. Она всегда терпеть не могла Диану.

— Эту историю рассказывают за чашкой чая. Говорят, будто ты, сославшись на головную боль, отправилась в библиотеку на встречу с Блейкни.

— Это нелепо. Мы даже не нравимся друг другу. Наверняка Блейкни постарается исправить положение, избежав при этом женитьбы. — Она почти выплюнула последние слова.

Тарквин высказал свое мнение:

— Как джентльмен он не может поступить иначе. Ты, конечно, вольна отказать ему, но люди это запомнят. И твое имя навсегда останется запятнанным.

Казалось, стены просторной комнаты Чейзов сомкнулись вокруг Минервы, когда она начала ходить взад и вперед, размышляя о своем безрадостном будущем. Ее ожидала жизнь, совершенно не похожая на ту, которую она планировала с момента, когда начала увлекаться политикой в самом раннем возрасте. Читая сообщение о речи Байрона в палате лордов, которую тот произнес в поддержку луддитов, Минерва открыла для себя мир несправедливости, лежавший за пределами уютного и спокойного мирка Мандевиль-Уоллоп. И с той поры загорелась желанием оставить свой след в этом мире. Неужели вместо наполненной смыслом жизни бок о бок с супругом, все свои силы отдающим на благо страны, она должна выйти замуж за беспутного повесу, с которым у нее нет ничего общего?