Джоанна Линдсей - Позволь любви найти тебя

— Это было прежде. Мы вас еще не знали. Наш разговор случился до того, как вы решились помочь ей завоевать другого мужчину, доказав собственное бескорыстие. Она вам не нравится?

Девину просто не верилось, что он ведет подобную беседу с ее братом.

— Дело не в том, нравится она мне или нет. Мне кажется, она может найти человека лучше, чем я.

— Так это или нет, но мы хотим, чтобы она была счастлива. Имейте это в виду.

Черт побери, неужели брат только что дал ему разрешение ухаживать за Амандой?

Рейфел отошел, а Девин понял, что ему немедленно нужно выпить. Собственно, напиться как следует — не самая плохая мысль.

Но во время поисков стола с прохладительными напитками он увидел лорда Калли и направился прямо к нему. После стычки с Лоренсом Вулзли в Лондоне, не давшей выхода гневу, поскольку Вулзли убедил его в том, что не отец ему, в голову закралась мысль, что он может никогда не выяснить, кто же был его настоящим отцом. Но Девин не желал с этим мириться. И может быть, и не придется — благодаря Лоренсу.

Вулзли, сам того не зная, дал ему несколько подсказок. Золотисто-карих глаз, скорее золотистых, чем карих, не так уж и много. Кроме того, Лоренс сказал, что у отца темные волосы и ростом он выше шести футов. Просто нужно поспрашивать пожилых людей, не помнят ли они кого-нибудь, подходящего под это описание. Ради этого он и провел всю субботу на ипподроме. Но из полудюжины присутствовавших там лордов только один припомнил мужчину с глазами, как у Девина, но знавал он его так давно, что имя успел забыть.

Вероятно, Калли тоже слишком стар, чтобы помнить, ему уже давно за семьдесят, но попытаться все-таки стоит. Когда-то старый лорд упоминал, что в первые годы брака они с женой любили развлекаться в Лондоне, до тех самых пор, пока она не умерла, после чего он вернулся в деревню.

Когда Девин подошел к старику, они, конечно, сначала заговорили о лошадях.

— Как новая упряжка, хорошо идет? — спросил Девин.

— А вы сомневались? Отличный ровный ход. Мои кости его одобряют, а кучер все еще в восторге. Он не привык к таким отлично вышколенным лошадям.

Оба рассмеялись и обменялись еще несколькими любезностями, а затем Девин все же затронул вопрос, не дававший ему покоя, причем воспользовался тем же предлогом, что и на ипподроме несколько дней назад.

— Недавно мой дядя предавался воспоминаниям о нашем семействе и упомянул старую ветвь, о которой я ничего не знаю. Теперь мне очень интересно, живы ли еще кузены из той ветви, хотя связь с ними давно утрачена.

— Еще Болдуины? — удивился Оуэн. — Не думаю, что я таких знаю.

— Нет, в том-то и дело. Дочь Болдуина вышла замуж, уехала из Лондона, и семья потеряла всякую с ней связь. Единственное, что о ней известно, — это то, что у нее такие же золотисто-карие глаза, как у меня, и черные волосы. Я понимаю, тут почти не от чего отталкиваться, и все-таки не такой уж это распространенный цвет глаз.

Оуэн нахмурился и предупредил:

— Нужно быть очень осторожным в этих поисках. Если, как вы говорите, вы ищете дальних родственников, то можете привлечь к себе внимание нежелательных личностей, готовых солгать, лишь бы использовать вас в своих интересах.

Девин внутренне поморщился. Это он солгал и теперь чувствовал себя виноватым. Вот перед ним стоит Оуэн, искренне старающийся уберечь его от беспринципных людей, но с другой стороны, в их семье не существует никаких забытых ветвей, поэтому и беспокоиться об этом не приходится.

— Важное замечание, — согласился Девин, — но раз уж мы об этом заговорили, вдруг вы знаете мужчин с глазами, как у меня?

Оуэн хохотнул.

— Откровенно говоря, я меньше всего обращал внимание на цвет мужских глаз. Женских — да, и могу припомнить по меньшей мере двух дам со светло-карими глазами, хотя и не такими яркими, как ваши, но обе они в состоянии проследить свои генеалогические древа сквозь века, так что я в высшей степени сомневаюсь, смогут ли они вам помочь.

Девин кивнул. Ему была ненавистна мысль даже о простом упоминании имени, но, вероятно, придется подправить свою историю и вплести в нее мать, ограничив вопросы годом, когда она приехала в Лондон и встретила того развратного ублюдка, соблазнившего ее. Но говорить об этом лорду Оуэну уже поздно, поскольку он преподнес ему байку о фамильном древе.

В год своего дебюта в Лондоне мать наверняка познакомилась со множеством людей своего возраста. Сейчас они в средних годах. Ей требовались опекуны и поручители, и кто бы они ни были, они наверняка видели ее с золотоглазым мужчиной, пытавшимся ее соблазнить.

Черт бы все побрал, дядя должен знать эти имена! Девин никогда его не спрашивал, не сомневаясь, что его отец — это лорд Вулзли. А теперь придется ждать возвращения в Лондон, чтобы поговорить с Дональдом. А пока что ж, в Норфорд-Холл приглашены и другие пары средних лет.

В первый официальный вечер загородного приема Аманда спустилась вниз довольно поздно, потому что Элис сильно задержалась с ее платьем.

— Я предполагала, что в гладильной будут и другие горничные, поэтому пошла туда пораньше, но не представляла себе, что их будет так много. Очередь вытянулась даже в коридор! — воскликнула Элис, ворвавшись с платьем в спальню Аманды.

— Все в порядке, — успокоила ее Аманда. — Я поздно съела ленч, поэтому пока не голодна. Но хочу, чтобы платье выглядело безупречно. Как оно?

— В самом деле безупречно. — Элис помогла ей одеться.

Голубой бархат выгодно подчеркивал цвет глаз Аманды, а само платье смотрелось слегка вызывающе, поскольку было темнее, чем те пастельные оттенки, которые предписывалось носить ей и прочим незамужним молодым женщинам. Однако платье было не настолько темным, чтобы гости многозначительно поднимали брови, и так ей подходило, что она бы выбрала его, даже будучи замужем и имея право носить любые цвета. Аманда с таким нетерпением хотела заполучить это преимущество статуса замужней женщины! Бледные оттенки не давали ей сверкать, а она очень хотела сегодня выглядеть блистательно, раз Роберт уже здесь, и Кендалл тоже должен приехать — а может быть, уже и приехал.

Спускаясь вниз по большой центральной лестнице, Аманда заметила Блайт Пейс, входившую в гостиную в сопровождении мужчины, который в кои-то веки не был Девином! Она поспешила им навстречу.

— Добро пожаловать в Норфорд-Холл, Блайт, — сказала Аманда и улыбнулась ее брату. — А вы, должно быть, Уильям?

Тот склонился над протянутой рукой Аманды.

— Мы встречались, леди Аманда.

— Да, разумеется, Девин об этом упоминал. Просто за последние несколько лет я встретила столько людей!

Уильям театрально вздохнул:

— Таков мой горестный удел — быть забытым красивыми женщинами.