Беверли Кендалл - Жертвуя счастьем

— Я и не знал, что смотрю на тебя именно так.

Алекс не стал отрицать, что не выносит ее, и Шарлотта заметила это.

— Порой ты не в силах скрыть своих чувств.

Он загадочно улыбнулся. Улыбка была многозначительной, но Шарлотта не смогла истолковать ее. Алекс подошел к дивану и наклонился над сидящей Шарлоттой. Она запрокинула голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Ей было неуютно в этой позе, Алекс возвышался над ней, как скала. Шарлотта поднялась, чувствуя, что ее ноги окрепли. Она была ниже Алекса ростом, поэтому все равно смотрела на него снизу вверх, но он уже не имел прежнего превосходства.

— Теперь я постараюсь смотреть на тебя так, чтобы тебе это было приятно, — сказал он, выгнув бровь. — Тебя это устраивает?

Шарлотта была поражена его манерой поведения. Две минуты назад он разговаривал с ней ледяным тоном, а сейчас пытался шутить.

— Ты издеваешься надо мной?

— Вовсе нет.

— Посторонних нам, возможно, и удастся обмануть, но нашего сына не проведешь. Он будет постоянно видеть и слышать нас.

— И что ты предлагаешь? Ты хочешь, чтобы мы убедили Николаса в том, что любим друг друга? — понизив голос, произнес Алекс, и его взгляд задержался на ее губах.

Шарлотте был хорошо знаком этот взгляд. Она понимала, что Алекс хочет ее, возможно, даже против собственной воли. Она тоже испытывала к Алексу неистовую страсть, сила которой ее пугала.

Чувствуя легкий трепет, Шарлотта как завороженная следила за Алексом. Он нежно погладил ее по щеке тыльной стороной ладони. У нее перехватило дыхание.

— Ты хочешь, чтобы я к тебе прикасался вот так? — спросил Алекс и снова погладил ее по щеке.

Шарлотта подавила стон, чувствуя, как нарастает возбуждение. Пальцы Алекса скользнули по ее подбородку, а потом приподняли его. Алекс медленно приблизил свое лицо и припал к ее губам.

Это была прелюдия. Его губы и язык действовали нежно и осторожно. У Шарлотты не было ни сил, ни желания подавлять вспышку кипевшей в ней страсти. Ласки Алекса распаляли ее все больше.

Ее губы разомкнулись, и она самозабвенно отвечала на поцелуй. Когда их языки сплелись, Шарлотта издала хриплый вздох, и поцелуй из нежного превратился в жадный и пылкий. Она прильнула к Алексу всем телом. Ей хотелось крепко прижаться бедрами к его бедрам. Исходивший от Алекса запах пьянил ее, и она с наслаждением глубоко вдыхала его. Легонько сжав его нижнюю губу зубами, она стала полизывать ее кончиком языка. Боже, как она соскучилась по нему!

Шарлотта ощущала его эрекцию. Затвердевший член Алекса упирался ей в живот. Она выгнулась, чтобы лучше чувствовать его, однако слои одежды мешали ей в полной мере насладиться дивными ощущениями. Шарлотте хотелось более смелых ласк. Она провела ладонями по шелковистой шевелюре Алекса, а затем, погрузив пальцы в его волосы, плотнее прижала к себе его голову и стала жадно пить его дыхание, растворяясь в водовороте горячих, влажных поцелуев.

Назойливый стук в дверь прервал их ласки. Они отпрянули друг от друга, как два провинившихся школьника. Тяжело дыша и сжимая бедра в надежде облегчить ноющую боль, Шарлотта отвернулась. Через секунду дверь открылась.

— Милорд, прикажете подать чай?

— Нет. Я позвоню, если мне что-нибудь понадобится, — резко сказал Алекс.

Дверь немедленно закрылась.

Шарлотта глотала воздух, пытаясь восстановить дыхание. Для этого нужно было время. Но как только ее сердце стало биться ровнее, она обернулась и взглянула на Алекса.

Алекс тоже был сильно возбужден, он прерывисто дышал, а в его серых глазах полыхал огонь страсти. Поймав на себе взгляд Шарлотты, он заморгал, и его лицо приобрело более сдержанное выражение.

— Как ты думаешь, подобный поцелуй сможет убедить нашего сына в том, что мы с тобой находимся в хороших отношениях? — спросил Алекс.

— Мне кажется, для этого было бы достаточно менее пылкого поцелуя.

Алекс повернулся и отошел к буфету. Судя по всему, ему хотелось увеличить расстояние между собой и Шарлоттой. Его рука скользнула по одному из хрустальных бокалов, стоявших на открытой полке. Шарлотта сразу же вспомнила слова сестры о пьянстве Алекса. Но теперь он, как утверждала Кейти, не позволял себе ни капли спиртного.

Алекс резко опустил руку и повернулся лицом к Шарлотте. Он не пытался скрыть сексуального возбуждения, о котором свидетельствовала внушительная выпуклость в районе паха. Это зрелище мешало Шарлотте сосредоточиться на разговоре.

— Прости, я не должен был целовать тебя столь страстно, — ровным голосом произнес он.

Шарлотта ожидала от него чего угодно, но только не извинений. Алекс, конечно же, знал, что она обожала, когда он целовал ее, дотрагивался, гладил, ласкал, занимался с ней любовью.

— Тебе не нужно извиняться. Между нами всегда существовало сильное физическое влечение.

Ее неудержимо тянуло к нему всякий раз, когда он дотрагивался до нее. Но это ничего не значило. Шарлотте не нравилась та власть, которую Алекс имел над ней. Она не желала подносить ему себя на блюдечке по первому же зову.

— Да, ты права, меня действительно все еще влечет к тебе. И если бы я попытался отрицать это, мое тело все равно выдало бы меня.

Шарлотта снова бросила взгляд на его пах и покраснела. Однако Алекс был невозмутим, не видя в своей эрекции ничего предосудительного.

— Но я больше не желаю вступать с тобой в более тесные отношения, чем того требуют обстоятельства, — продолжал он. — У нас есть общий сын и свидетельство о браке. Больше нас ничто не должно связывать.

У Шарлотты упало сердце. Зря она вернулась в Англию. Когда Шарлотта находилась в Америке, ее влечение к Алексу не было, по крайней мере, таким острым и безнадежным. А теперь она была женой Алекса, жила с ним под одной крышей, но, как и прежде, не могла даже мечтать дотронуться до него. Они были как никогда далеки друг от друга. И такое положение было много хуже прежнего.

— Ты хочешь, чтобы мы жили вместе и при этом не… — Шарлотта запнулась, не зная, как бы поделикатнее закончить фразу.

Сказать «заниматься любовью» она не решалась, так как о любви не могло быть и речи. А другие выражения казались ей слишком грубыми. Но тут она нашлась.

— И при этом не выполнять супружеского долга, — закончила Шарлотта.

Эти слова звучали вполне прилично и указывали на половой акт без лишних сантиментов. В глазах Алекса зажглись веселые огоньки, а уголки губ дрогнули.

— Я знаю, ты была бы не прочь делить со мной супружеское ложе, — промолвил он, а затем, прищурившись и скривив рот, добавил: — Или, возможно, ты настолько привыкла к половой жизни, что боишься лишиться ее?

Шарлотта могла бы возразить ему, сказать, что он заблуждается, но не стала этого делать. Зачем бросать слова на ветер? Он все равно не поверит ни единому ее слову.