Адриенна Бассо - Время грешить

Джордж вытянул руку, чтобы помочь ей, однако Оливия отстранилась. Зеленые глаза смотрели с подозрением.

– И почему же, скажите на милость, вы обо мне думали? Вам что-то от меня нужно?

Джорджу стало жарко. Черт возьми, вопрос непростой. В чем-то даже философский. Главное сейчас – не ошибиться с ответом.

– Многое нужно, – торжественно произнес он.

Оливия негромко хмыкнула и попыталась пройти стороной, однако лорд Моффат снова преградил ей путь и показал красную ленту.

– В первую очередь необходимо завязать бант. Видите ли, у меня ничего не получается: пальцы слишком уж неуклюжие. Не поможете?

Мисс Харди внимательно посмотрела на ленту, а потом перевела взгляд на собеседника. Вздохнула, взяла из рук Джорджа красную атласную полоску, ловко завязала бант и отдала.

– Чтобы повесить украшение на место, над картиной, нужна лестница, – предупредила она.

– Наверное. Но зачем усложнять? Мне ничего не стоит вас поднять, и вы сможете привязать бант к ветке. – Лорд Моффат очаровательно улыбнулся. – Такой способ не только легко решит проблему, но и обеспечит дополнительную привилегию.

– Что вы имеете в виду? – удивилась Оливия.

– По-моему, это прекрасный, убедительный повод наконец-то заманить вас в объятия.

Мисс Харди покраснела.

– Полагаю, немало женщин находят ваши шутки забавными, но я к их числу не отношусь. Больше того, считаю подобное обращение фривольным, недостойным джентльмена.

Джордж с сожалением покачал головой:

– Моя дорогая мисс Харди, я совсем не хотел вас расстроить. Прошу прощения, если что-то в моих словах показалось вам обидным.

И снова он промахнулся. Может быть, напрасно извинился?

– Я вовсе не «ваша дорогая», лорд Моффат.

– Но могли бы ею стать, – пробормотал Джордж, глядя в глаза, – если бы захотели.

Она презрительно поморщилась.

– Всего лишь несколько минут назад я попросила вас перестать меня дразнить.

– Что вы! Еще ни разу в жизни я не говорил столь серьезно. Поверьте, счел бы величайшей честью носить высокое звание вашего поклонника.

К огромному разочарованию Джорджа, мисс Харди даже не покраснела. Не улыбнулась, не смутилась, не опустила взгляд в скромном кокетстве.

Он мужественно встретил холодный взгляд.

– Может быть, я опоздал и ваши симпатии отданы другому? Уж не Беркли ли завладел вашим сердцем?

– Мистер Беркли?

Пальцы непроизвольно сжались в кулаки.

– Он так часто занимает ваше драгоценное внимание, что вопрос о характере отношений возникает сам собой. Со стороны порой кажется, что вы очень близки.

Оливия медленно покачала головой:

– Напрасно вы так думаете. Мы с мистером Беркли не больше чем приятели, которых объединяет общий профессиональный интерес. Ничего личного.

От невероятного облегчения Джордж утратил дар речи, а едва придя в себя, глубоко вздохнул.

– Я рад. Очень рад. Если вы с Беркли всего лишь друзья, это означает… что есть надежда… есть шанс.

– О каком шансе вы говорите?

– О шансе завоевать ваше сердце.

Последовало короткое натянутое молчание.

– Я не буду вашей любовницей, – просто, бесстрастно произнесла мисс Харди. – Глупо и унизительно на это надеяться. К тому же я перестану себя уважать.

– Понимаю.

– Понимаете ли? – В голосе зазвучал гнев. – Разве не ясно, что если я не стану вашей любовницей, то никаких романтических отношений между нами быть не может? Существует лишь один вариант: брак.

Обычно одна лишь мысль о женитьбе нагоняла на Джорджа тоску и страх. В его мире брак представлял собой светский институт, позволяющий мужчине и женщине одного сословия, со сходными взглядами на жизнь и общими интересами, создать взаимовыгодный и приемлемый для общества союз.

Как правило, супруги общались с одними и теми же людьми, появлялись на одних и тех же светских мероприятиях. Обычно они оставались вместе, пока рождались дети, а потом шли каждый собственной дорогой и нередко даже забывали об общей спальне.

Чрезмерно острые чувства у светских супругов обычно отсутствовали: тоска, желание, стремление быть вместе считались проявлением слабости. Больше того, даже в самых благополучных, успешных союзах муж и жена иногда с трудом терпели друг друга, хотя на людях сохраняли безупречную вежливость.

В силу сложившихся жизненных обстоятельств никакого иного брака Джордж для себя не представлял, а потому с большим подозрением воспринимал саму идею женитьбы.

И вдруг все изменилось. Бывают же чудеса на свете.

– Честно говоря, супружество – по моим наблюдениям – никогда не представлялось мне хорошим делом, – признался он. – И все же чувствую, что ради возможности быть рядом с вами готов на все. Предлагаю вам руку и сердце.

Мисс Харди выглядела ошеломленной. Трудно было предположить, как она отреагирует на заявление и что произнесет в следующий момент.

– Вы говорите серьезно?

– Вполне.

Она недоверчиво прищурилась.

– Но ведь из вас получится ужасный муж: избалованный, инфантильный, со склонностью к забавам на стороне и к неумеренному употреблению горячительных напитков. Зачем же уважающей себя женщине идти на подобный риск?

Хотелось немедленно отвергнуть выдвинутые против него обвинения, но, к сожалению, приговор оказался настолько точным и справедливым, что изображать негодование было бы нелепо. Ну не ребенок же он в самом деле.

– Разве порядочные женщины не мечтают перевоспитать распутника?

– Возможно, некоторые и мечтают. Если считают объект достойным затраченных усилий. А в моем случае эта задача явно не из простых.

– Так кто же из нас жесток? – с чувством прошептал лорд Моффат.

Недоумение на лице Оливии сменилось недоверием.

– Все еще дразните? – медленно спросила она.

– Ничуть. Мечтаю видеть вас своей женой, но в то же время понимаю необходимость официального ухаживания и хочу честно заслужить расположение прекрасной дамы. Согласны ли вы предоставить мне такую возможность? Готовы ли считать меня своим официальным поклонником?

Оливия смотрела так, словно он только что расправил крылья и объявил, что улетает в Лондон.

– Вы сын герцога, а я дочь шахтера. Это же немыслимо!

– Почему?

Она очаровательно покраснела и наконец-то взволновалась.

– Я простолюдинка, бесприданница – без особой красоты и без ярко выраженных дарований, а потому никогда не смогу стать вашей законной женой.

– Приданое не имеет ни малейшего значения, дарования ваши неисчислимы, в оценке себя вы проявляете чрезмерную скромность. А ваша красота лично меня уже давно покорила и начинает сводить с ума.

– Но это же смешно… подождите, неужели вы искренне считаете меня хорошенькой? – Оливия изумленно замолчала.