Лесия Корнуолл - Цена обольщения

— Синджон, — еле слышно выдохнула она.

Синджон протянул руку и снял шляпку с ветки.

— Старлинг сказал мне, что ты часто ездишь в этом направлении. — Он перевел взгляд на пистолет. — Я не хотел тебя напугать.

Эвелин убрала пистолет в кобуру.

— Ты не напугал меня. Просто я учусь быть… готовой.

Синджон улыбнулся и протянул Эвелин шляпку. Она взяла ее, едва коснувшись руки Синджона. Прикосновение по-прежнему поражало подобно молнии, как и много месяцев назад.

Эвелин посмотрела на шляпку.

— Ты опять пришел мне на помощь, — пробормотала она.

Синджон покачал головой:

— Я приехал сюда в надежде, что ты спасешь меня, Эвелин. Или отпустишь меня.

Пронзительный взгляд Синджона лишил ее способности дышать.

Синджон спешился, достал из ножен саблю и положил ее на землю перед собой. Потом он опустился перед Эвелин на одно колено, точно рыцарь перед дамой сердца.

— Что ты делаешь? — спросила Эвелин, не в силах пошевелиться.

— С меня сняли все обвинения и пожаловали звание майора. В Испании меня ждет целое подразделение солдат, если я соглашусь вернуться на войну.

Эвелин судорожно втянула носом воздух и прижала руку к сердцу.

— Я должен рассказать тебе о своих чувствах, Эвелин. Я не могу уехать или остаться, пока не сделаю этого. Я приехал, чтобы просить твоей руки.

Эвелин смотрела на Синджона, лишившись дара речи.

— У меня нет большого состояния, но я могу продать свой чин, если ты ответишь согласием.

— Я… — начала Эвелин, но Синджон остановил ее взмахом руки.

— Выслушай меня, прежде чем дашь ответ.

Он заглянул в глаза любимой, потому что в них было написано все, что имело для него хоть какое-то значение. Ему не было необходимости продолжать, но Эвелин ждала.

— Я люблю тебя, Эвелин. Если ты согласишься стать моей женой, клянусь любить и защищать тебя всю оставшуюся жизнь. Между нами больше не будет никаких тайн. Только честность.

— Я согласна.

— Я пойму, если ты откажешь мне. Я вернусь в свое расположение и больше никогда тебя не потревожу.

— Да, — ответила Эвелин.

Рот Синджона открылся помимо его воли, и он умолк, осознав смысл сказанного. Эвелин улыбалась.

— Да, — повторила она. — Я выйду за тебя замуж, Синджон.

Он поднялся с колен и подхватил Эвелин на руки. Она обняла любимого и прижалась к нему всем телом, вдыхая полной грудью исходящий от него аромат. А потом она взяла его лицо в ладони и заглянула ему в глаза.

— Я люблю тебя, — произнесла Эвелин и поцеловала его подбородок, шею и веки.

После этого ее губы накрыли губы Синджона в поцелуе.

Синджон отстранился и заглянул ей в глаза.

— Я не мог здраво мыслить и спокойно спать на протяжении многих недель. Не мог думать ни о чем, кроме тебя и этого самого момента. Лучше нам вернуться в Линвуд. Сегодня со мной приехал отец.

— Твой отец? — переспросила Эвелин.

Синджон помог ей сесть в седло.

— Он захотел встретиться с женщиной, которую я люблю. На этом настояла моя мать. Ты нравишься ей, Эвелин. По ее просьбе отец должен заверить тебя, что он меня простил и снова признал своим сыном. Мать хотела, чтобы мое предложение выглядело достойно. Она знает, что такое иметь среди членов семьи предателя, и боялась, что ты не примешь предложение без одобрения моих родных.

Синджон был прав. Но Эвелин отказала бы ему не ради своего, а ради его благополучия. Ведь ее имя навсегда будет связано со скандалом, окружавшим Филиппа, а Синджон теперь герой.

Граф Холлиуэлл сидел в гостиной и пил чай. Он поднялся со своего места, когда Эвелин вошла в гостиную рука об руку с Синджоном, и вопросительно посмотрел на сына.

— Эвелин, позволь тебе представить моего отца графа Холлиуэлла. Отец, это леди Эвелин Реншо, моя невеста.

Граф улыбнулся, и Эвелин увидела, что у него такая же, как у Синджона, улыбка и такие же серые глаза.

Граф поцеловал ей руку.

— Доброе утро, миледи. Я рад, что мой сын завоевал ваше расположение. Добро пожаловать в семью. Я предупредил Синджона, что откажусь от него во второй раз, если он не станет вам хорошим мужем. — Граф перевел взгляд на сына. — Твоя мать хотела, чтобы я отдал тебе это, когда наступит подходящий момент.

С этими словами он достал из кармана бархатную коробочку и протянул ее Синджону.

— Обручальное кольцо моей бабушки, — пояснил Синджон, надевая на палец Эвелин перстень с изумрудом, и сжал ее руку.

— И вам, и моему сыну пришлось терпеть несправедливые обвинения, — сказал граф, звонко целуя Эвелин в щеку. — Я надеюсь, вы оба будете очень счастливы.

Раздался какой-то тихий звук, и Эвелин обернулась. Позади нее стоял Старлинг вместе с остальными слугами. На глазах дворецкого сверкали слезы. Слуги ждали новостей.

— Примите наши поздравления, миледи. Он прекрасный человек, и я никогда не встречал лакея лучше.

— Спасибо, Старлинг, — ответила Эвелин.

— Вам необходимо новое платье, миледи, — сказала Мэри.

— Нужно испечь торт! И позаботиться о свадебном завтраке! — добавила миссис Купер.

— И не забыть о цветах, — напомнила Энни. — У невесты в руках всегда бывает букет.

Синджон растерянно хлопал глазами.

— И сколько времени на это потребуется?

— Платье будут шить примерно с месяц, — начала рассуждать вслух Мэри. — Нужно послать в Лондон за выкройками, образцами лент, кружева и ткани.

— А еще нужно разослать приглашения, — подхватил Старлинг.

— Хороших цветов сейчас уже нет. Так что придется подождать до весны, — подвела итог Энни.

— Я составлю списки продуктов, меню и закажу лучшего шотландского лосося, — сказала миссис Купер. — Нет, раньше, чем через месяц, никак не получится. Для хорошего фруктового торта тоже понадобится время.

Синджон покачал головой:

— Боюсь, нам это не подходит.

Он повернулся к Эвелин.

— Мы и так ждали слишком долго. Я не хочу ждать еще месяц, неделю или даже день.

— Мой экипаж ждет у крыльца, — вступил в разговор граф. — Ты ведь привез специальное разрешение, Синджон. В деревне есть церковь, и мне кажется, сегодня очень подходящий для свадьбы день.

День действительно оказался подходящим.

На Эвелин было платье из зеленого шелка. Старлинг срезал в саду последние розы и перевязал букет желтой лентой — подарком Шарлотты.

Мэри, миссис Купер, Сэл и Энни ехали вместе со своей госпожой в экипаже лорда Холлиуэлла и рыдали от радости. Что, впрочем, не доставляло старику никаких неудобств.

— Ты еще никогда не была так красива, — сказал Синджон, ведя Эвелин к алтарю, где викарий уже начинал свою речь.

Но Эвелин ничего не слышала. Она смотрела в глаза Синджона и читала в них искреннее и нежное признание в любви. Ее собственные глаза тоже светились обещанием вечной любви.