Донна Грант - Яростный горец

– Нет, – поднявшись, вмешалась Ларина. – Я тоже буду сражаться!

Губы Хейдена скривились в презрительной усмешке.

– У меня нет оснований не верить Фэллону, как и у любого из нас. Но я предпочел бы убедиться сам.

Ларина смерила его вызывающим взглядом.

– Я могу сказать тебе то же самое. В конце концов, назваться Воителем может каждый, верно?

Логан, хихикнув, покрутил головой.

– А здорово она тебя уела, верно, Хейден? – Отбросив назад густые каштановые волосы, он снова уселся за стол.

Ларина заметила, что в черных глазах Хейдена мелькнуло нечто вроде молчаливого уважения.

– Справедливо, – кивнул он. В тот же миг его кожа приобрела густой багрово-красный оттенок, светлые волосы встали дыбом, а на голове выросли небольшие красные рожки. На кончиках пальцев появились сверкающие багровые когти, тонкие губы раздвинулись, и между ними угрожающе блеснули внушительного вида клыки.

Ларина, оглядев Хейдена с головы до ног, без малейшего страха взглянула в его налитые кровью глаза.

– Рога? – удивилась она.

– Во мне живет бог кровавой резни. Я-то тут при чем? – пожал он плечами.

– Спасибо, – кивнула она. Покосилась на Фэллона – тот молча наблюдал за нею – и сразу почувствовала себя увереннее.

Обычно перед превращением Ларина предпочитала избавиться от одежды, поскольку она использовала свою силу, чтобы сделаться невидимой. Но сейчас в этом не было нужды.

Едва Хейден вернул себе человеческий облик, Ларина дала волю богине. И мгновенно почувствовала, как превращение началось. По спине пробежали мурашки. Ларина пошевелила пальцами и удовлетворенно усмехнулась, увидев на них когти. Рот заполнился сверкающими клыками – приходилось постоянно помнить о них, чтобы не порезать губы.

– Холера! – выругался сквозь зубы Гэлен.

Логан долго откашливался, прежде чем вновь обрел способность говорить.

– Согласен, – просипел он наконец.

Рамзи одобрительно присвистнул. Хейден молча поклонился, давая понять, что полностью удовлетворен.

Скосив глаза на свою руку, Ларина убедилась, что от ее кожи, как обычно, исходит переливчатое мерцание.

Темные глаза Кары благоговейно округлились.

– Даже волосы… – ахнула она. – Все как рассказывал Фэллон! Это просто невероятно!

Видя устремленные на нее взгляды, Ларина готова была провалиться сквозь землю. Словно почувствовав ее смущение, Фэллон встал рядом. Она вздрогнула, когда он ободряюще коснулся ее рукой, и с трудом подавила желание ухватиться за нее.

– Может, покажешь и остальное? – шепнул он.

Вместо ответа Ларина сделалась невидимой. Над столом пронесся сдавленный вздох. Кара и Соня дружно ахнули. Правда, эффект получился не такой, как в тот раз, когда она проделала то же самое перед Фэллоном, поскольку тогда на ней не было одежды. А сейчас казалось, что ее платье висит в воздухе. Получилось не менее впечатляюще.

– Стало быть, когда ты голая, никто не узнает, где ты? – спросил Рамзи.

– Нет. И я могу проникнуть куда угодно, оставаясь незамеченной.

Уголки губ Гэлена дрогнули в улыбке.

– Тогда твоя помощь окажется поистине бесценной.

Ларина, затолкав богиню поглубже, вернула себе нормальный облик и невозмутимо уселась на стул, от души надеясь, что теперь ее оставят в покое.

Не тут-то было. Поднявшись со своего места, Гэлен начал быстро превращаться. Это произошло так неожиданно, что какое-то время Ларина завороженно разглядывала его горящие зеленым огнем глаза.

– Меня избрал Айсволд, бог всех жуликов и обманщиков, – пояснил Гэлен.

Ларина ошеломленно разглядывала его темно-зеленую кожу, но прежде чем она нашлась что сказать, место Гэлена занял Рамзи. Кожа его приобрела густой оттенок старой бронзы, что, по мнению Ларины, на редкость красиво сочеталось с его иссиня-черными волосами.

Видя изумление девушки, Рамзи отвесил ей шутливый поклон.

– Во мне живет Этексия, бог воров.

Ларина молча стиснула лежавшие на коленях руки. Она боялась, что ей предстоит доказывать свое право находиться среди них, но мужчины, похоже, приняли ее. Не сговариваясь, они единодушно дали понять, что считают ее равной себе.

Логан, ухмыльнувшись, шутливо отпихнул Рамзи в сторону.

– А во мне живет Атлеус, бог предательства. – Не успел он договорить, как его кожа приобрела оттенок полированного серебра. Подмигнув Ларине серебряным глазом, Логан как ни в чем не бывало снова развалился на стуле.

Последним встал Лукан. Он уже успел превратиться, и сейчас молча разглядывал ее обсидиановыми глазами.

– Я один из трех – во мне лишь часть Аподату, бога мести.

Ларина уже открыла было рот, чтобы попросить его подождать, пока она тоже превратится, тем самым обретя возможность узнать о нем больше, но тут из-за стола поднялся Фэллон и взгляд девушки обратился к нему.

На одно краткое мгновение их взгляды встретились. А потом он начал быстро превращаться. Его кожа, от долгого пребывания на солнце покрытая ровным загаром, внезапно почернела. Пальцы, заострившись, превратились в кривые, точно турецкие ятаганы, когти, а меж приоткрытых губ зловеще блеснули клыки.

Зеленые глаза исчезли, а на их месте появились другие, черные как сам грех и бездонные, словно ночное небо над его родными горами. Будто во сне Ларина поднялась из-за стола и потянулась, чтобы коснуться его руки. Она частенько пыталась представить себе, как он выглядит в облике Воителя, и сейчас в ее взгляде сквозило благоговение.

– Я тоже один из трех. – Низкий, властный голос Фэллона рокотал под сводами зала словно раскаты грома. – Во мне живет бог мести.

Пальцы Ларины коснулись золотой кабаньей головы, украшающей грудь Фэллона. Она не могла не признать, что Фэллон был самым красивым из всех, кого ей довелось видеть.

– Спасибо, – беззвучно прошептала она. Потом, откашлявшись, повторила: – Спасибо вам всем. – Но взгляд ее при этом ни на миг не отрывался от Фэллона.

Обсидиановые глаза Фэллона завораживали ее.

– Теперь ты одна из нас. И это твой дом.

Дом?! У нее не было дома с того дня, как пришлось покинуть отца. Неужели она наконец обрела то, о чем мечтала столько лет? Да, решила она. Потому что мысль о том, чтобы уехать отсюда, даже не приходила ей в голову.

Глаза вдруг предательски защипало. Последний раз Ларина плакала, когда хоронила отца… тогда почему при одном взгляде на Фэллона к горлу вновь подступили рыдания?

Она растерянно заморгала. Видимо, догадавшись, что происходит, Фэллон загнал своего бога поглубже. Миг – и она увидела перед собой до боли знакомые зеленые глаза.

Фэллон и остальные приняли ее… все эти Воители недвусмысленно дали понять, что готовы стать ее семьей. Но готова ли она к этому? Осмелится ли стать одной из них?