Виктория Александер - Коварство идеальной леди

— Ты красив…

— И обладаю шармом — не забывай об этом.

— Ну, это твое заявление я поставила бы под сомнение.

Стерлинг поправил манжеты и оглядел зал.

— Осмелюсь сказать, что многие из присутствующих леди сочтут меня неотразимым.

Оливия лишь еле заметно усмехнулась.

— Мне кажется, ты ревнуешь.

— Ревную? — Стерлинг негодующе фыркнул. — С какой стати?

— Потому что я флиртую с ним, а не с тобой.

— Со мной ты воюешь, — еле слышно произнес он.

— Что это значит? — Оливия вопросительно взглянула на Стерлинга.

Его губы изогнулись в загадочной улыбке, как если бы он знал нечто такое, о чем Оливия не имела понятия. Но потом он посмотрел куда-то поверх плеча Оливии и произнес:

— Твой поклонник возвращается.

Виконтесса развернулась и теперь смотрела на приближающегося к ним графа.

— Готова поспорить, что, кроме всего прочего, он еще и великолепный танцор.

— Не сомневаюсь, — усмехнулся Стерлинг.

— Ты слишком самодоволен сегодня.

— Ведь я в твоем списке.

Граф де Сарафини подошел ближе, и Оливия одарила его самой ослепительной из улыбок. А потом наклонилась к уху Стерлинга и прошептала:

— Роман с красивым итальянским графом тоже в моем списке.

— Сегодня вечером меня интересует не столько твой список, — вкрадчиво произнес Стерлинг, — сколько его.

— Не стоит беспокоиться. Я сама могу о себе позаботиться. И заботилась на протяжении многих лет.

Оливия взглянула на Стерлинга, но на его губах играла вежливая улыбка, в то время как выражение лица оставалось холодным и спокойным.

Граф остановился перед Оливией и отвесил поклон.

— Леди Рэтборн, мне кажется, это наш танец.

— Так и есть, милорд.

Взяв виконтессу под руку, граф вывел ее на середину зала. Она обернулась и посмотрела на Стерлинга, но тот не выглядел обеспокоенным, скорее раздражающе самодовольным.

Граф взял Оливию за талию, и та поняла, что оказалась права: он превосходный танцор.

— Вам понравилась Венеция, леди Рэтборн?

— Мы приехали лишь сегодня утром и поэтому не успели ничего увидеть. — Оливия улыбнулась. — Но, должна сказать, город очень красив.

— Венеция, La Serenissima. — С его губ сорвался тихий смех. — Самый безмятежный город в мире.

— В самом деле?

— В большинстве своем да. История города насчитывает много веков, но прошлое его не всегда было таким безоблачным. — Он грациозно развернул ее в танце. — Это город света и любви.

— И искусства?

— Искусство — неотъемлемая часть нашего существования. Оно окружает нас и необходимо жителям Венеции как воздух. Плафоны, что украшают потолок этого дома, принадлежат кисти Тьеполо — художника прошлого века. — Граф улыбнулся. — Однако в Венеции эти творения считаются относительно молодыми.

— Но Тициан…

— А вот его молодым назвать нельзя. — Граф тихо засмеялся. — Однако сейчас, когда я сжимаю в своих объятиях красивую женщину, мне менее всего хочется обсуждать дела или даже высокое искусство безмятежной Венеции. Если, конечно, речь идет не об искусстве любви.

Оливия рассмеялась.

— Хорошо. Так о чем же тогда будем говорить?

— О вас. — Граф улыбнулся. — Своим присутствием вы украшаете этот зал.

— Осторожнее, иначе вы вскружите мне голову, милорд.

— О да, это только лишь начало. — Он широко улыбнулся в ответ. — Как давно вы овдовели?

— Виконт скончался немногим более месяца назад.

Граф прищурился.

— Но вы не носите траур.

Оливия вздернула подбородок.

— Не ношу.

Граф с любопытством взглянул на свою партнершу.

— Вы не сожалеете о его смерти?

— Не сожалею. Но если бы сожалела, это бы ничего не изменило.

Граф с минуту изучающе смотрел на Оливию, а потом улыбнулся.

— Уверены, что вы англичанка, а не итальянка? Есть в вас что-то от Медичи.

Оливия вскинула бровь.

— Я его не убивала.

— И даже если бы убили, не признались бы мне в этом. — Граф широко улыбнулся. — Ваша прямота словно глоток свежего воздуха. Среди женщин из моего окружения вы единственная в своем роде.

— У меня нет причин избегать разговоров о моем покойном муже. Более того, одна из радостей моей жизни состоит в том, что я наконец могу называть его «мой покойный муж».

— Женщины из рода Медичи очень хорошо разбирались в ядах.

— Моему мужу перерезали горло.

— Да, не женский способ убийства. — Граф поморщился. — Судя по переписке, он был… не слишком приятным человеком.

— Верно. Приятным человеком он не был.

— Понятно. — Де Сарафини немного помолчал. — А граф? Он приятный человек?

Оливия кивнула.

— Очень приятный.

— Вы его любовница?

— Любовница? — Оливия едва не споткнулась. — Господи, да отчего вы так решили?

— Вы не женаты, а путешествуете вместе… — Он пожал плечами. — Подобное предположение само приходит на ум.

— Вы ошибаетесь. Лорд Уайлдвуд старинный друг нашей семьи. А помогает он мне лишь потому, что думает, будто должен вернуть мне долг.

— А он вам действительно задолжал?

Оливия на мгновение задумалась.

— Да.

— Понимаю. — Граф задумчиво посмотрел на женщину. — Он смотрит на вас вовсе не как должник на кредитора.

— И все же…

— Он смотрит на вас так, будто вы… — Граф притянул Оливию к себе и прошептал ей на ухо: — Будто вы принадлежите ему.

— Вздор. — Оливия задумалась. — Это действительно так?

— Действительно. — Граф засмеялся.

— Но я совершенно определенно… ему не принадлежу.

— Чудесно, — пробормотал граф и вновь грациозно развернул свою партнершу.

Нет, граф ошибался относительно Стерлинга. Конечно, за последние несколько недель им удалось стать друзьями. Стерлинг защищал ее. Да и как иначе — ведь он чувствовал себя ответственным за нее. Но вот что касается большего…

— Где вы, леди Рэтборн?

— Где? — Оливия, словно во сне, посмотрела на графа. — О, прошу прощения, милорд. Я вовсе не хотела вас обидеть.

— Если кто-то и виноват, то только я один. — Он глубоко вздохнул, хотя в его глазах плясали веселые искорки. — Весьма неосмотрительно с моей стороны говорить о чувствах другого мужчины к леди, которая в данный момент находится в моих объятиях. Вместо этого мне стоило сказать, что ее глаза напоминают по цвету редчайшей чистоты изумруд, а огонь, что пылает внутри этого камня и в ее глазах, опаляет мою душу.

— Да уж. — Оливия рассмеялась. — Должна сказать, подобная тактика весьма эффективна.

— Увы, — печально возразил граф. — На вас мои слова не произвели должного впечатления.

— Но я польщена и очарована.

— В таком случае мне ужасно жаль.

— Вам жаль?

— Да, жаль, что огонь ваших глаз пылает не для меня. — Граф с сожалением улыбнулся. — А для него.

— Боже, какая чепуха. — Оливия фыркнула. Она не питала к Стерлингу никаких чувств, кроме благодарности и дружеского расположения. Да, когда он целовал ее сегодня, Оливия испытала возбуждение. Но ведь это вполне закономерно. Слишком давно ее не целовал мужчина, а уж тем более Стерлинг. Да, после того как он вновь появился в ее жизни, Оливии приходила в голову мысль, что она может воспылать к нему отнюдь не дружескими чувствами. А когда Стерлинг сжал ее в своих объятиях, она даже на мгновение подумала, что, возможно, отношения между ними вовсе не закончились и что… возможно… они…