Виктория Александер - Тайна девственницы

Экипаж дернулся и резко остановился.

– Мы прибыли, – воскликнула Габриэла и выскочила из экипажа, не дожидаясь помощи Натаниэля.

– Да, к сожалению, – сказал он.

Габриэла развернулась и быстро пошла к дому, оставив Натаниэля смотреть ей в спину.

Заметив стоящего Ксеркса, она, не останавливаясь, прошла мимо, и шла, не оглядываясь, пока не распахнула дверь в свою комнату. Сразу закрыв ее, Габриэла прислонилась к двери спиной и закрыла глаза.

Встреча Контрольного комитета начнется совсем скоро. Либо они найдут печать и восстановят репутацию Энрико, либо провалятся, и все будет потеряно. В любом случае все будет кончено. Она покинет навсегда этот дом, эту семью и Натаниэля.

Ироничное отношение ко всему случившемуся начало расти в ней. Они с Натаниэлем ищут печать, которая могла бы помочь раскрыть месторасположение затерянного города. После стольких веков это была бы отличная разгадка Тайны девственницы. Эти поиски подбросили ее к мужчине, ради которого она могла бы отдать все. Но это был ее собственный секрет, который она будет хранить и никогда никому не расскажет.

– Если я покину вас, чтобы принести вам немного освежающего напитка, вы будете здесь, когда я вернусь? – Натаниэль улыбнулся и посмотрел на Габриэлу сверху вниз.

Сердце ее встрепенулось, но Габриэла проигнорировала это и благосклонно бесстрастно улыбнулась Натаниэлю.

– Не знаю, я еще не решила.

Играл вальс, они танцевали. Габриэла уже начала понимать, что, несмотря на ее решение не поддаваться его, любви (если действительно любовь была тем чувством, которое он испытывал к ней, а не простое влечение), это был лучший бал Антикварного совета, в котором она когда-либо участвовала. Звучала прекрасная музыка, женщины были в великолепных платьях, мерцающие газовые лампы, освещающие бальный зал, заливали все вокруг своим магическим светом. В платье персикового цвета, которое она однажды уже надевала, Габриэла чувствовала себя принцессой из сказки. И если бы у нее было больше воображения, то этот вечер непременно показался бы ей волшебным.

Натаниэль засмеялся и прижал ее немного крепче, чем требовали приличия.

– Я надеюсь, вы останетесь до конца бала. Я позволил вам исчезнуть однажды и не хочу повторить эту ошибку вновь.

Габриэла приподняла бровь.

– И как вы собираетесь остановить меня?

Он легко усмехнулся.

Габриэла смотрела на него с досадой. Она практически не виделась с ним с тех пор, как они вернулись от леди Ратборн. Габриэла отказалась от ужина тем вечером, сославшись на головную боль. Прошлой ночью Натаниэль с братьями уезжали в клуб. Она слышала, как они вернулись поздно ночью.

Сегодня она весь день провела в своей комнате, готовясь к балу. Никому не показалось странным, что ей на это понадобился целый день. Никто даже не заметил этого. Натаниэль не искал ее, это немного утешило и в то же время расстроило ее.

Она провела несколько последних дней, перечитывая письма брата. Она помнила каждое слово, но все равно надеялась увидеть в них что-то еще. Они, конечно же, были странными по стилю. Их тон менялся от первого к последнему письму. От гнева и обдуманных планов до ожидания полного триумфа. А последнее письмо вообще заканчивалось пространными разглагольствованиями.

– Пообещайте мне, что не исчезнете в ночи, как только мы перестанем танцевать, – сказал Натаниэль после танца.

– Что ж… хорошо, обещаю.

– Но могу ли я верить вашим словам?

– Да, Натаниэль, вам остается лишь надеяться на это. – Габриэла подняла на него взгляд. Он засмеялся, и она с неохотой улыбнулась ему. Этот мужчина был неисправим, его упорство было неотразимым. В том, как он держал ее, обнимал и как смотрел ей в глаза… Ей казалось, что они совершенно одни во всем огромном мире. И никого нет, кроме них, – только музыка и волшебство.

Габриэла приехала сегодня вечером на бал в сопровождении леди Уайлдвуд, графа и его сестры, без Куинтона и Натаниэля. Она не сразу увидела Натаниэля, тем более что он опоздал почти на четверть часа. В этом тоже было что-то необычное, в мужчине, привыкшем жить по своим законам, не обращая внимания на общественные приличия и нормы. И это заставляло сердце даже самой стойкой женщины биться сильнее. Габриэле было тяжело находиться так близко к нему и оставаться равнодушной. Она поймала себя на мысли, что сохранит в памяти его взгляд на всю жизнь…

– Вы не обратили внимания на мою просьбу, правда? – спросила она его со вздохом.

– Вы имеете в виду ту чушь о запрете на флирт? – Натаниэль пожал плечами. – Говоря честно, не обратил.

– Что ж, тогда вам придется принять во внимание мои слова теперь, – строго повторила она. Но в голове пронеслось, как это будет сложно – не видеть его каждую минуту. Надо набраться решимости и сил и попытаться сформулировать это снова.

– Я решила, что нам нужно не переходить границу, следует оставаться коллегами…

– Коллегами?

– Да, – кивнула Габриэла. – Коллегами, партнерами по делу.

Натаниэль рассмеялся:

– У меня никогда не было коллег, которые бы выглядели, как вы.

Она хмыкнула и продолжила:

– Вы считаете мое решение глупым и неуместным?

– Для себя – да.

– Натаниэль…

– Никогда у меня не было коллег, которые пахли бы также хорошо, как вы.

– То, как я пахну, вас не ка…

– Вы пахнете, как, мне кажется, пахнут небеса. Экзотическими цветами, летом и невысказанными обещаниями.

– Слишком поэтично, Натаниэль, – холодно произнесла Габриэла, – это полная чушь! Летние небеса не пахнут. Как не пахнут и невысказанные обещания… – Габриэла фыркнула. – Я думала, вы уже поняли, что я не принадлежу к числу женщин, которые нуждаются в комплиментах.

– О нет, конечно. Вы говорите, мы должны быть коллегами. Но я хотел бы заметить, что, если провалюсь в попытке стать вашим «коллегой», винить вам придется только себя, поскольку это было не мое решение. – Он опять посмотрел ей в глаза. – У меня никогда не было коллег, которые бы идеально мне подходили. – Он снова засмеялся.

– Вы не принимаете меня всерьез! – вздохнула Габриэла. – А ведь это серьезный разговор. Пожалуйста, отнеситесь к моим словам с уважением.

– Да что вы, я очень серьезен. Я воспринимаю вас очень серьезно. Я всего лишь планировал проигнорировать вашу просьбу о поцелуях.

– Вы сбиваете меня…

– А вы постоянно делаете меня слабее. Вы истощаете меня, забираете мою силу. Я становлюсь безвольным… в вашем присутствии. – Он неожиданно сделал поворот в танце, и Габриэла, не сбившись, последовала за ним.

– Хочу сказать, что я не желаю, чтобы мы были только коллегами.

– Да, и чего же вы желаете? – произнесла она прежде, чем успела остановить себя и подумать о том, какой это опасный вопрос.