Джоли Мэтис - Король моря

– Так, понятно. А Изабел?

– Как это ни печально, мне пришлось немного ее усмирить.

– Гм… – пробормотал Ранульф.

– Ну а теперь давайте выпьем за нашу победу. – Наполнив кубок до краев отравленным вином, Станклифф протянул его королю.

Изабел прикусила губу. Пусть негодяй, убивший ее любимого, умрет; но прежде чем его душа отправится в ад, она кое-что скажет ему напоследок.

– Трус! – Изабел устремила на короля гневный взгляд. Видимо, не ожидая нападения, Ранульф сперва поежился, но тут же гордо расправил плечи.

– Я – трус? – Он бросился к Изабел и, навалившись на нее, начал ее обнимать. Изабел чуть не затошнило от его запаха – мерзкого запах пота и крови, и она принялась бешено отбиваться, как вдруг король, приблизив губы к ее уху, прошептал: – Доверься мне.

Изабел удивленно притихла. Что он имел в виду?

– Это – искупление, – снова шепнул Ранульф и отстранился от нее.

Видимо, пытаясь услышать, о чем они шепчутся, Станклифф замер в напряженной позе, не выпуская из рук кубка с вином, и тут Ранульф, хватаясь за спинки стульев, чтобы удержаться на ногах, направился к нему. Было заметно, что каждый шаг вызывает у него боль, и Станклифф оскалил зубы в довольной улыбке.

Изабел в полном смятении смотрела, как король принимает кубок из рук Станклиффа. Затем он оглянулся и посмотрел на нее: в его глазах горела решимость. Неужели Ранульф догадался, что вино отравлено?

Надеясь спасти брата, принцесса покачала головой, что означало «нет», но он лишь улыбнулся ей – печально и отрешенно. Затем король поднес кубок к губам и в несколько глотков выпил содержимое.

Станклифф, прищурившись, посмотрел на Ранульфа.

– Поздравляю. Вы – победитель и наш истинный король.

В тот же миг Ранульф, зашатавшись, выронил из рук меч. Затем тихо вздохнул и опустил кубок на стол.

Станклифф выжидающе посмотрел на короля, и Изабел заметила, как его губы тронула торжествующая улыбка.

– Что с вами, мой господин? – Его голос не дрогнул. – Вам нехорошо?

Ранульф покачал головой.

– Напротив, мне очень хорошо, – проговорил он, стоя в-луже крови. – Мой меч – подай мне его, дружище.

– С превеликим удовольствием, – Станклифф при этом наклонился и осторожно поднял меч. Он выпустил короля из поля зрения всего на долю секунды, однако Ранульф успел незаметно поменять местами кубки.

Выпрямившись, Станклифф протянул королю меч, он явно не заметил подмены.

– Вложи его мне в руку, а то я чувствую ужасную слабость. Еще один глоток вина придаст мне сил.

Станклифф услужливо пододвинул Ранульфу кубок, и тот взял его слабеющими руками.

– За моего самого верного боевого товарища и соратника. За моего самого близкого друга. – Ранульф высоко поднял бокал, однако рука его дрожала.

Станклифф довольно улыбнулся, предвкушая, близость своей цели, затем, взяв со стола кубок, осушил до дна.

Увидев это, Ранульф с облегчением вздохнул, затем проговорил слабеющим голосом:

– И за мою Изабел.

Услышав эти слова, Станклифф посмотрел на принцессу с откровенным вожделением, и ее от отвращения бросило в дрожь.

Затем Станклифф снова наполнил кубки, и мужчины, осушив их, долго молча смотрели друг на друга. Внезапно слабая улыбка тронула губы Ранульфа, а его лоб покрылся испариной.

– Что-то мне нехорошо, как видно, поединок утомил меня. Как же болит голова!

– Мой король, я сейчас же позову лекаря, и он займется вашей раной.

– Не беспокойся, скорее доктор нужен Ровене, а не мне.

Внезапно Станклифф побледнел и схватился за горло, словно ему стало трудно дышать.

– Надеюсь, ты в порядке, дружище? – Глаза Ранульфа сверкнули.

– Разумеется. – Станклифф закашлялся.

– Боюсь, все же ты серьезно болен? Надо же! Я тоже чувствую какое-то странное жжение в горле. – Король неожиданно рассмеялся, и от этого жуткого смеха Изабел стало не по себе. Казалось, этот человек только что заглянул в глаза смерти. – Неужели, когда мы разговлялись сегодня утром, нам подали испорченную пищу?

Станклифф стоял как громом пораженный и изумленно смотрел на Ранульфа.

– Не может быть!

– Но у меня все горит внутри… – Ранульф согнулся и схватился за живот. – Внутренности словно кипят…

– Да, я чувствую то же. – Станклифф ловил ртом воздух, словно задыхался. – Во рту пересохло. Тяжело глотать.

Станклифф поднял глаза на короля, и тот, откинувшись на спинку стула, медленно произнес:

– Будь ты проклят! До встречи в аду!

Глаза Станклиффа расширились; он, пошатнувшись, оперся о стол, чтобы не упасть.

Ранульф с трудом приоткрыл глаза.

– Я сожалею только о том, что умру на одно мгновение раньше тебя. – Дрожащими руками он ухватился за рукоять меча и вдруг, вздрогнув, прошептал: – Отец… Я его вижу…

Принцессу охватил ужас.

– Ранульф! – закричала она в отчаянии. Король тяжело вздохнул:

– Я искренне любил тебя, сестра, любил чистой и бескорыстной любовью брата. – Он с трудом повернулся к Станклиффу. – Ну а ты… С тобой мы еще встретимся… – Сказав это, он закрыл глаза – на этот раз навсегда.

Изабел заплакала навзрыд. Несмотря на то что король когда-то убил ее отца, чтобы занять трон, и жестоко обошелся с Колем, она все еще продолжала любить его; в ее памяти он по-прежнему навсегда оставался очаровательным белокурым мальчиком, старшим братом, готовым всегда встать на ее защиту.

Станклифф злобно взглянул на принцессу.

– Предательница! Как ты посмела сказать ему?

– Где мой сын? – Изабел сжала кулаки. – Ты должен сказать это, пока…

– Должен? Я настоящий герой и должен был стать королем! Тогда бы я бросил весь мир к твоим ногам.

Изабел сделала несколько шагов к двери, но тут Станклифф, бросившись к ней и выхватив из-за пояса длинный кинжал, воскликнул:

– Я не покину этот свет без тебя!

Изабел испуганно закричала, и в этот момент дверь распахнулась… Станклифф, замерев словно статуя, еще некоторое время продолжал держать над Изабел руку с кинжалом… и вдруг повалился как подкошенный; с его мертвенно-бледных губ сорвался предсмертный стон.

Мгновение Изабел с изумлением взирала на рукоять меча, торчащую у него из спины, затем подняла глаза… Над бездыханным телом Станклиффа, презрительно скривив губы, стоял Коль.

– Презренный предатель! – произнес он, затем повернулся к Изабел, судорожно вздохнул и рухнул навзничь.

Коль наотрез отказался умирать в Кэрвоне, и они двинулись к лагерю. Изабел шла рядом с носилками, держа Коля за руку, совсем ослабевшую.

К этому времени Ровена и Айкен присягнули Колю на верность, как и множество воинов-саксов, а также выяснилось, что на аббатство никто не нападал, и Годрик был цел и невредим.

Когда они пришли в палатку датчанина, Изабел настояла на том, что сама будет врачевать его рану.