Эмилия Остен - Версальская история

Мадам де Лавуйе была единственной старшей по возрасту женщиной, с которой Лоретта могла побеседовать без опаски… Даже, например, о том, отчего в ее мыслях о виконте де Бланко в последнее время так много плотского. И почему эти мысли не кажутся ей святотатственными, а наоборот… До встречи с желтоглазым виконтом Лоретта считала себя ледышкой. А сейчас… То необычное чувство, которое нынче изводило ее, было совершенно внезапным, страшащим и желанным одновременно. При воспоминании о Дориане и восхитительном поцелуе кровь бросалась Лоретте в лицо. И не только в лицо. Странное ощущение. Волнующее, сладкое…

Но что же с виконтом? Может быть, он нездоров? Лоретта замерла, парализованная страхом, – рана Дориана открылась, она оказалась серьезнее, чем он ей сказал! Эти мужчины вечно скрывают неприятности такого рода. И сейчас он так плох, что… Стоп, но ведь он написал ей. А если это не его почерк, может, он продиктовал кому-то письмо?

«А если он умрет? Завтра? Вдруг Дориан умрет, и я никогда его больше не увижу?! – Девушка в изнеможении прислонилась горящим лбом к зеркалу. – Бланш сказала, что у виконта неприятности. А еще велела написать ответ. Что же делать? Господи, что же делать?!»

Выход нашелся сам собой. Лоретта даже засмеялась от радости. Ведь это так легко и понятно! Нужно поехать к нему или попросить, чтобы он пришел к ней. Дориан не сможет смолчать, он непременно расскажет ей обо всем. И они вместе поймут, как поступить.

Когда час спустя на пороге появился Седрик де Кератри, письмо было готово. Времени оставалось мало, и Лоретта решилась: если шевалье передает чужие записочки, значит, ему о многом известно. А раз так, пусть поможет. В конце концов, она никогда ни о чем его не просила.

– Седрик, – произнесла девушка как можно более прочувствованно, – вы не знаете, как бы мне увидеться с виконтом де Бланко? Я написала ему об этом в письме, однако времени мало, и я желаю обратиться за помощью к вам.

– Я ждал подобного вопроса. – Седрик, для разнообразия угрюмый, ничуть не удивился. – В трех лье отсюда есть небольшой охотничий домик. Я полагаю, он подойдет для того, чтобы вы с виконтом смогли встретиться и побеседовать. Делать это в Версале не стоит, тут повсюду глаза и уши.

– О! Но я под домашним арестом. Вернее, – поправила сама себя Лоретта, – я не заперта, однако, если выйду или ко мне кто-то придет, Арсену и дедушке станет об этом известно.

– Действительно, ваши слуги ненадежны. Где ваши брат и дед?

– Дедушка уехал в Париж до завтрашнего дня, а Арсен допоздна на дежурстве. Я могу закрыться у себя и приказать меня не тревожить, однако…

– Я понял, – улыбнулся Седрик. – Мы справимся с этой проблемой. У вас есть мужское платье, мадемуазель де Мелиньи?

Дверь скрипнула. Дориан поднял голову: последний час он провел, прислушиваясь к каждому шороху, однако Седрика и Лоретты все еще не было. Он услышал бы их издалека.

Вчера, услыхав про дуэль, Седрик едва не убил его, однако позже, поостыв, согласился быть секундантом. И настрого велел ничего не сообщать женщинам, как бы они ни настаивали. Дориан сказал другу, что хотел бы повидаться с Лореттой перед дуэлью – неведомо, чем она завершится, и ему необходимо поговорить с мадемуазель де Мелиньи, может быть, в последний раз… Дориан не сомневался, что Гаспар попытается его убить. Барону д’Оллери сильно мешал потенциальный противник, к тому же смерть виконта станет наилучшей рекомендацией для жениха в глазах семьи, когда Гаспар отправится сватать Лоретту.

Седрик побурчал что-то по поводу безнравственности и влияния Версаля, но пошел на поводу у Дориана – а что ему оставалось? План встречи был составлен буквально за час. И сейчас виконт сидел и ждал, прислушиваясь к лесным шорохам…

Нет, ну надо же… Влюбиться по уши – и не заметить этого! Просто не распознать любовь, потому что до сих пор никогда ее не испытывал…

Наконец-то! Стук копыт. Дориан встал и вышел во двор. Всадники приближались и в конце концов выехали к домику: впереди Седрик, за ним – укутанная в плащ Лоретта. Дориан быстро подошел и помог девушке спешиться. Она была в мужском платье, глаза ее озорно блестели. Ей, очевидно, нравилось это приключение.

– Я вернусь через два часа, – сообщил Седрик, не слезая с седла, – и сопровожу мадемуазель де Мелиньи обратно в Версаль. Надеюсь, вам хватит этого времени, чтобы наговориться. – Ухмыльнувшись, шевалье де Кератри повернул коня и скрылся в лесу.

Дориан привязал лошадку Лоретты к коновязи рядом со своим конем и, взяв девушку за руку, повел ее в дом. Ни слова пока не было произнесено, однако Дориан испытывал волнение, будто перед первым свиданием.

В охотничьем домике горел огонь в камине, на столе были выставлены нехитрые угощения – холодное мясо, фрукты, вино. Дориан отпустил руку Лоретты и шагнул к столу.

– Вы хотите есть, мадемуазель де Мелиньи?

– Нет, – тихо ответила девушка, и виконт повернулся к ней. Лоретта уже успела развязать тесемки плаща и бросила его на стул.

Проклятый мужской костюм. Зрелище стройных женских ног, обтянутых длинными чулками, ввело Дориана в ступор. Камзол оказался коротким, всего до пояса, да еще и расстегнутым на груди так, что прекрасно видно было и тонкую батистовую рубашку, и все, что под ней. Без корсета это «все» смотрелось поистине роскошно.

«Эта женщина настолько еще неискушенна, что сама не понимает, какое впечатление производит на мужчин. Но мне от этого не легче».

– Виконт, я подумала, что вам плохо, и приехала… Понимаете, я… – Дориан молчал. – Я получила записку, прочитала…

– И что, мадемуазель? – Виконт оперся рукой о спинку кресла.

– Я…

Теперь замолчала и она. Говорить о главном Лоретта не могла, не смела.

В молчании прошла минута, другая.

А потом они взглянули друг другу в глаза. И в следующий миг руки девушки уже лежали на плечах Дориана, виконт сжимал ладонями ее голову, и они упоенно, не страшась никого и ничего, целовались.

– Ох, Дориан… – прошептала Лоретта, позволяя рукам любимого обвиться вокруг ее талии и впервые называя его по имени. – Боюсь, что я доставлю вам мало радости. Я, наверное, не та женщина, которая может дать вам счастье. Я… вы ведь понимаете…

Уголки красивых губ Дориана чуть дрогнули.

– Тот, кто вбил вам в голову такую ерунду, болван! – слегка охрипшим голосом сказал он, вновь склоняясь к губам девушки. – А если это были вы сами, прекратите так думать немедля!

– Нет, я и вправду… – Лоретта все пробовала что-то объяснить, хотя сама уже забыла – что. Она ведь приехала поговорить, только поговорить… Однако в глубине души она с самого начала знала, к чему стремится. И эта кровать, стоящая в углу и накрытая шерстяным покрывалом, – она здесь тоже не случайно…