Карен Кинг - Бегство из-под венца

Лидия повесила сюртук на крючок и, спрятавшись за тяжелой тканью портьеры, расстегнула жилет. Портной пошел за ней следом.

– Сэр, но там больше света…

– Пожалуйста, – прошептала Лидия и, сунув руку в карман, вытащила пятифунтовую банкноту.

Он посмотрел на зажатые в ее руке деньги, потом перевел взгляд на расстегнутый жилет. Не то чтобы это было явным доказательством, но, даже туго перетянутая, грудь выступала слабой выпуклостью. Лидия ссутулилась и прикрылась руками.

– Пожалуйста, – снова прошептала она, протягивая деньги.

Портной в испуге отпрянул.

– Я… я… мне нужно взять бумагу. – Он вытащил заложенный за ухо карандаш и выставил его перед собой, будто защищаясь. Потом, словно ошпаренный, выскочил в основное помещение. Лидия услышала тихие голоса, но не могла разобрать слов. Беспомощно огляделась. Бежать некуда, она загнана в угол.

Ирония судьбы. Лидия прислонилась головой к стене и прикрыла глаза. Рука ее все еще сжимала пятифунтовую банкноту. Она не знала, вернется ли портной, чтобы снять мерки, или в примерочной появится Виктор. Как она могла подумать, что пять фунтов могут поколебать преданность портного постоянному клиенту, к тому же очень богатому?

Что сделает Виктор? Рассердится? Возненавидит ее? Заставит покинуть Лондон?

– Э-э… мисс, снимите, пожалуйста, жилет. Мне нужно снять мерки, – услышала она тихий голос портного.

Лидия повернулась.

– Вы не сказали ему? – прошептала она.

– Нет, мисс.

– Ш-ш-ш, тогда не называйте меня «мисс». – Она снова протянула деньги. Он равнодушно взглянул на них, потом взял и сунул в карман.

– Мой помощник показывает ткани лорду Уэдмонту. Его сиятельство не знает?

Лидия покачала головой, пока портной измерял ее талию.

Он неуверенно пощупал подушечки, подложенные на ее талии, потом ткнул в них булавкой.

– Интересно.

Они оба смутились, когда портной попросил ее поднять руки и измерил объем груди. Потом он повернул ее к себе спиной и измерил ширину плеч и длину спинки. Лидия закрыла глаза, словно это отделяло ее от того, что мерки снимает мужчина. Спустя несколько мгновений неловкости, когда портной измерял длину внутреннего шва брюк, а она держала мерную ленту у развилки бедер, все было закончено. Нырнув в укрытие жилета и сюртука, Лидия тщательно застегивала пуговицы, пока портной записывал на листке последние мерки. Он с любопытством взглянул на нее.

– Вы вполне сойдете за мужчину. Я бы ни за что не догадался, если бы не увидел вас без жилета.

– Спасибо, – прошептала Лидия. Что еще она могла сказать?

Портной раздвинул портьеры, и она вышла из примерочной. Виктор стоял, прислонившись к стойке. Взгляд Лидии скользнул по его высоким черным сапогам, по прекрасно пригнанным черным бриджам, поднялся к широким плечам, которые не нуждались ни в каких портновских ухищрениях.

Желание одолевало ее с такой силой, что у нее подгибались колени.

Виктор посмотрел на нее и улыбнулся:

– Вот уж не думал, что вы такой скромник. Что вы скажете об этом оттенке голубого?

– У нас всегда снимают мерки в примерочной, – объяснила Лидия, стараясь держаться непринужденно. Повернувшись, она указала на стену. – Иначе зачем здесь эти крючки?

Лидия шагнула к Виктору, словно ее влекла неведомая сила. Он взял ткань со стойки и приложил к ее груди. Собрав все свое самообладание, она старалась не выдать своих чувств. Волны желания одна за другой накатывали на нее. Прикосновение руки Виктора, придерживающего ткань у ее забинтованной груди, вызывало бурную реакцию во всем ее теле. И желание отшатнуться вскоре сменилось стремлением придвинуться как можно ближе. Она не отрываясь смотрела в его темные глаза.

– Правда, этот цвет подходит к его глазам? – спросил помощник.

Не взглянув на Лидию, Виктор бросил ткань на стойку.

– Да. Он станет дамским любимцем.

Лидия старалась дышать ровно, ведь для волнения у молодого человека в такой ситуации нет никакой причины.

– Мы сделаем стеганый жилет. Это добавит объема в верхней части, – сказал портной. – Не все мужчины обладают такой прекрасной фигурой, как ваше сиятельство. У вас нет ни одного недостатка, который пришлось бы скрывать. Куда послать счет?

– Мне, – сказал Виктор.

– Нет, – вмешалась Лидия и, назвав портному свой адрес, проследила, чтобы он его записал.

– Одежду доставьте туда, – сказал Виктор. – И, если можно, побыстрее.

– И счет, – добавила Лидия, хотя и полагала, что портной, зная, кто здесь настоящий мужчина, ее не послушает.

– Пойдемте, юноша. Теперь мы отправимся к сапожнику, а потом зайдем в кондитерскую.

Остаток дня прошел в добром согласии. Они побывали у сапожника и заказали туфли к вечернему костюму. Казалось, Виктор не обратил ни малейшего внимания на причитания сапожника, что нога у нее слишком маленькая и чересчур узкая. Поскольку Виктор ничего не сказал по поводу этих характеристик, больше свойственных женской ножке, Лидия решила, что она в безопасности. Но так ли это на самом деле?

Чем больше времени Лидия проводила с Виктором, тем меньше ей хотелось расставаться с ним. И вопреки здравому смыслу ее одолевало желание открыть ему, что она женщина. Лидия гнала от себя эти мысли. Нужно положить конец этой странной дружбе. Надо сказать что-нибудь резкое или обидное, чтобы он, как говорится, умыл руки и отказался опекать ее. Но от этой мысли мучительно ныло сердце.

Леди Хелена Босуорт сняла последний чехол с мебели в гостиной их фамильного дома в Лондоне. Ее рыжий котенок чихнул с такой силой, что его маленькие лапки дрогнули.

– Потерпи, Спаркс, – погладила его Хелена. – Как только приедет прислуга, в доме не останется ни пылинки.

Строгие нотации, по всей видимости, действуют сильнее наказания. Опека и наставления матери долгие годы угнетали Хелену. Не один месяц в доме велась дискуссия, стоит ли ехать в этом году в город на светский сезон. Но никто не спросил мнения Хелены.

Она потерлась носом о пушистую шубку рыжего с полосками котенка.

– Весь этот шум из-за меня, а я бы с большим удовольствием осталась в провинции. Наверное, ты считаешь, что я глупая и должна бы радоваться возможности потанцевать на балах и выйти замуж.

Причина, крывшаяся за решением вернуться в Лондон, приводила Хелену в уныние.

С улицы послышался шум. Хелена выглянула в окно. Украшенная гербами карета ее родителей в сопровождении экипажа попроще, в котором ехали слуги, и двух повозок с багажом остановилась у входа в дом. Все высыпали на улицу, слуги тащили коробки и чемоданы.

– Придется мне запереть тебя в своей комнате, чтобы на тебя не наступили в суматохе, хорошо, Спаркс?

Котенок протестующе мяукнул. На его долю и так уже выпало немало страданий. Его предательски сунули в сумку и продержали там больше часа, пока Хелена ехала верхом в компании нескольких конюхов, чтобы прибыть раньше и подготовить дом к появлению главных персон. Ей хотелось, чтобы ее измученный подагрой отец мог удобно устроиться сразу же по приезде.