Кэтрин Андерсон - Аромат роз

— Нет! — Сердце Кэйт яростно застучало. Она затрясла головой. — Нет, абсолютно исключено! Я этого не позволю!

— Кэйт! — Он крепко сжал ее руку и заглянул ей прямо в глаза. — Послушай меня!

Нет, Кэйт понимала, он не скажет ничего, что заставило бы ее пойти на это.

— Только не Миранда! Она и так слишком много выстрадала. Я не позволю ей пройти еще и через это. Пусть лучше меня повесят, Зак! Я предпочитаю это!

— Судья сказал, что я буду стоять рядом с ней и смогу остановить допрос в любой момент. — Его взгляд словно сковал ее. Она не могла ни отвести глаза, ни вступить с ним в спор. — Судья не бессердечный человек, Кэйт. Он обещал, что будет действовать осторожно. И я уверен, он выполнит свое обещание.

— Я не хочу ее тревожить…

— Ты думаешь, ей легче потерять мать? Подумай, Бога ради!

Она отвернулась.

— Не хочу причинять ей боль.

— Думаешь, я хочу?

— Нет, конечно нет… Это просто… Он нежно пожал ей руку.

— Пожалуйста, Кэти, поверь мне. Если вопросы мне не понравятся, я тут же прекращу это. Клянусь тебе. — Он поцеловал ее в макушку. — Миранда, может быть, твой единственный шанс.

— Миранда такая крошка… И все это будет так трудно для нее…

— Да, это так. Но согласись, потерять мать еще хуже. Чем могут повредить ей несколько вопросов? Если она начнет волноваться, я уведу ее оттуда.

Кэйт закрыла глаза. Миранда на скамье для дачи показаний… Мысль об этом сжимала ей сердце.

Зак обнимал Миранду, уютно расположившуюся у него на коленях. Кэйт и публику удалили из зала суда, опасаясь, как бы кто-то не повлиял на показания ребенка. Разрешили остаться лишь Заку. Ответственность целиком легла на его плечи, и он обменялся с судьей многозначительным взглядом, прежде чем начался допрос.

Судья слегка улыбнулся.

— Тебя зовут Миранда, это так? — мягко начал судья. — Очень красивое имя.

Миранда оглядела судебный зал и прижалась к Заку, нервно теребя шнурки на своем новом платьице. Оно было голубое, с множеством стеклянных бусин, украшавших юбку. Твердо убежденный, что все леди, даже самые юные, чувствуют себя увереннее в нарядной одежде, Зак все утро метался по городу, отыскивая это платье. Старый портной украсил платьице блестящим шнуром и нашил на него столько бусин, что у Миранды глаза разбежались, когда она увидела его.

— Меня зовут судья Мак-Гилрой, — представился судья. — Но ты можешь называть меня простб «судья», или «Мик», или «Гиль»… — Поскольку Миранда не удостоила его ответом, он хмыкнул и добавил:

— Не возражаю, если ты станешь обращаться ко мне на ты.

Миранда укоризненно нахмурилась.

— Я не буду с тобой говорить.

Вздрогнув, Зак подался вперед и заглянул в личико дочери. Судья поднял густые брови и пригладил тонкие седые волосы.

— Я понял. По каким-то причинам ты не хочешь говорить со мной.

Миранда сделала гримасу, надув губки.

— Папа Зак сказал, что я могу не отвечать, если не хочу, а я не хочу.

Судья бросил на Зака удивленный взгляд. Зак озадаченно пожал плечами. Миранда казалась напряженной этим утром, но он отнес это за счет ее нервного возбуждения. Ее отказ говорить с судьей озадачил его.

— Я тебе не нравлюсь? — спросил судья.

— Не-ет!

В зале захихикали. Судья, прикрывшись ладонью, прокашлялся. Зак увидел веселый блеск в его голубых глазах. Ему стало легче.

— Можешь сказать, почему я тебе не нравлюсь? Миранда потерлась подбородком о высокий жесткий воротничок своего платьица.

— Ты пригвоздил мою маму к стене! Несколько присяжных не удержались от смеха.

С чувством, близким к ужасу, Зак вспомнил: именно это он сказал вчера Маркусу, говоря о том, что происходило в суде.

Миранда, очевидно, подслушала его и, как обычно, поняла эти слова буквально. Он приподнял ее на колене и нагнулся к ее уху.

— Мэнди, милая, твою маму никто к стене не прибивал гвоздями. Это просто такое выражение. Оно означает, что ей задавали трудные вопросы. К тому же их задавал не судья, а обвинитель…

Миранду это не убедило. Она обхватила ручонками шею Зака и прижалась к нему. Судья склонился над бумагами, что-то записывая, но Зак видел, что плечи его подрагивают от смеха. Гора спала с его плеч. Миранда одержала очередную победу.

Судья Мак-Гилрой отложил перо и спросил:

— А почему еще я тебе не нравлюсь?

— Ты носишь платье!

Снова смех. На этот раз засмеялись почти все.

— Это называется мантия. Все судьи носят ее в суде. — Мак-Гилрой почесал нос и развел руками. — Иногда маленькие девочки не точно понимают то, что слышат. Уверяю тебя, что никто не прибивал твою маму гвоздями.

— Тогда почему перед тобой лежит молоток? Судья уставился на нее. Его губы расплылись в улыбке.

— Это судейский молоток, — объяснил он и стукнул им по столу. — Я пользуюсь им, когда мне нужно навести порядок в суде.

— Это просто молоток! — возразила Миранда. — А ты обманщик. Я не буду с тобой разговаривать.

— Ну ладно… — судья потер подбородок, — я не порицаю тебя, вижу, что ты хорошая защитница своей мамы.

— Я ее маленькая девочка, — убежденно поправила его Миранда. — А если ты не пригвоздил ее к стене, то почему прячешь ее? — Поскольку судья не сразу нашелся, глаза Миранды налились слезами. — Я думаю, вы боитесь, что я увижу дырки от гвоздей, если она придет…

Судья обратился к служителю:

— Пожалуйста, приведите миссис Мак-Говерн на минутку.

Он еле удерживался от смеха. Зак поудобнее устроился на своем стуле. Минуту спустя Кэйт ввели в зал и подвели к скамье подсудимых. Судья подался вперед.

— Миссис Мак-Говерн, кажется, ваша дочь хочет спросить вас о том, что было на вчерашнем заседании. Она вообразила почему-то, что я прибивал вас гвоздями к стене.

Глаза Кэйт округлились. Она изумленно посмотрела на Зака. Toт усмехнулся. Миранда соскочила с его колен и, сбежав по ступеням, бросилась в объятия матери.

Пока Кэйт обнимала дочку и что-то объясняла ей, Зак видел, как судья Мак-Гилрой наблюдает за ними. Бедняга едва не плакал. Зак понимал эти чувства.

Когда Кэйт увели, Миранда вернулась на колени к Заку и сказала судье:

— Моя мама говорит, что ты не прибивал ее гвоздями нигде. Значит, я могу поговорить с тобой, даже если ты останешься в платье…

— Спасибо, Миранда. Это очень великодушно с твоей стороны. — Он поиграл своим пером. Их взгляды встретились.

— Ты знаешь, зачем тебя привели сюда?

— Потому что ты хочешь со мной говорить.

— А знаешь, о чем я хочу говорить? Миранда поежилась.

— Я думаю, ты будешь спрашивать меня… — она нервно посмотрела через плечо Зака, — про моего первого папу и про то, как моя мама нечаянно его ушибла.

Судья следил за ее взглядом.

— Тебе здесь никто ничего дурного не сделает, Миранда. Не бойся.