Марина Стукова - Под знаком лисы

Шли дни, я креп и уже свободно передвигался по селению. Племя относилось ко мне с недоверием, но все же хорошо. Тело набиралось силы, а разум мудрости.

Мне не раз за время, которое я провел под присмотром старика – индейца, доставалось от Адэхи за то, что не достойно обращаюсь с природой или слишком вольно веду себя с женщинами.

– "Мы часть этого мира и природа его часть, а ещё мы часть природы, как и она наша. Все в этом мире нужно брать в меру, без избытка, оставляя на потом или для других. Во всем должна быть мера. Камни тоже чувствуют, только не могут ответить, но за них может ответить небо, разразившись на тебя карой небес. А если заботится о ней, то она откроет свои дары».

По – началу меня умиляли его слова, и я не воспринимал их всерьёз, но чем больше находился в поселении, тем больше понимал, что старик прав.

Он таскал меня везде за собой, думаю, как для безопасности других, так и для моей собственной. Не всем в селении нравилось появление бледнолицего в их рядах.

Были те, кто открыто показывал свое недовольство. Во время перестрелки, в которой меня спасли, погибло несколько воинов. Конечно, любой будет не рад тому, что из-за какого-то бледнолицего его родные погибли. Но со временем страсти стали утихать. Я стал все больше времени проводить со стариком Адэхи, пытаясь усмирить собственный норов, и боль. Внимательно наблюдая за его действиями, и даже пытался подражать, конечно, не всегда выходило, но если получалось, то, что я видел, слышал или ощущал, поражало меня. Мир теперь открывался для меня в другом цвете и по – другому устроенным. Я познал покой…

Глава 7

Подумать только месяц! Я нахожусь в доме старика Адэхи, чье имя означает жизнь в лесах. Старик любил уединение и жил в лесу, хотя, несомненно, заглядывал в лагерь краснокожих. Адэхи был уважаем в селении, и никто не решался оспаривать его мнения, хотя конечно были и недовольные, но как говорится у них свой уклад жизни и нравы. Поэтому старца почитали, да и его немалые знания были очень важны для индейцев.

Не уставая поражаться тому, как раньше не замечал таких обыденных и повседневных вещей в природе, но при этом таких значимых и удивительных. Единственное, что так и не удалось усмирить старику Адэхи это мою горячую испанскую кровь. Быть может будь я чуть старше по возрасту, к примеру ровесник своего покойного отца, то был бы гораздо степеннее. А в моем нынешнем положении я просто не мог пропустить своим взглядом красавицу Винону – дочку моего наставника. Девушка жила в селении с остальными индейцами и была старшей дочерью, поэтому часто навещала своего деда. Что, несомненно, было мне на руку. По – началу она побаивалась меня и сторонилась, но в отличие от остальных быстрее доверилась и стала другом среди индейцев. А вот мне не давала покоя ее красота, и я воспринимал в первую очередь – как женщину.

Одним ранним утром Винона пришла к нам за травами, нужных у нас не оказалось и старик занятый другими заботами отправил за ними с девушкой меня. Солнце лишь немного пронялось над горизонтом и прохлада и местами еще не пропавший туман давали прохладу. Ароматы трав в такое время пробуждали и заставляли весь организм оживать. Винона шла впереди меня и легкой поступью переступала с одного камешка на другой, плавно и грациозно, при этом ее тело танцевало в такт движениям ног. Оступившись она чуть не упала, но я успел ее поймать. Нежная, стройная фигурка этого чуда оказалась в моих крепких объятьях, завораживающий аромат волос и тела донесся до моего носа и мозг стал жить своей жизнью. Уткнувшись им в смоляно-черные локоны, стал вдыхать запах исходящий от них, при этом руки крепче сжали талию и начали прижимать девушку к себе. При этом одна рука уже нагло начала исследовать прекрасное тело. Винона хотела что-то сказать, но я не дал ей этого сделать, впившись в ее уста, своими обжигающими полными страсти губами.

– Диего! – Резко услышал я за спиной, это был старик Адэхи. – А ну ка марш домой, я сам все принесу! – требовательно приказал он девушке и та краснея от стыда и не смотря деду в глаза бросилась прочь. Как только та скрылась за кустами, наставник подскочил ко мне и отвесил такую аплеуху, что даже в голове у меня зазвенело.

– Не смей, слышишь не смей… Я спас тебя не для того, чтобы ты испортил мою внучку. Она обещана другому, понял?

Я одобрительно кивнул головой.

– А если еще хоть раз что себе позволишь, я сделаю так, что смерть покажется для тебя лучшим выходом из ситуации.

С этого дня, хотя Винона и не давала мне покоя, но я решил послушаться Адэхи и не по тому, что испугался, а так как уважал его. Девушка стала реже появляться у нас. Возможно, старик все же провел беседу и с ней, а в скором времени, я узнал, что у нее через несколько дней назначена свадьба.

Глава 8

Я стал другим человеком. Я чувствовал это. Уклад жизни индейцев поменял мое мировоззрение. Теперь мне казался чуждым тот ранее привычный мир. Шум и суету вечерних балов вытеснили рассказы у костра и охота в лесу. Адехи говорил, что дух мой исцеляется, а тело набирается силы. И скоро я смогу пройти обряд «встречи» и навсегда стать частью племени. Но что – то меня останавливало. Какое – то чувство терзало меня, словно было не завершенное дело, о котором я успел позабыть.

Вечером мужчины отправились на ночную охоту. Мне досталась работа охранять женщин и детей, вместе с молодыми воинами. Все же меня считали недостойным чести выйти на охоту с воинами племени наравне. Гордость моя была ущемлена. Сторожить стариков, женщин и детей вместе с молодыми мальчишками, пока настоящие воины добывали пищу. Но с вождем спорить себе дороже, поэтому я подчинился.

Ночь тянулась бесконечно долго. Мальчишки начали понемногу дремать. Я же добросовестно нес вахту. Хотя вся эта затея с ночным дежурством бесполезная затея. Наше племя считалось самым сильным и сплоченным, поэтому нападение на земли племени, считалось, сравни самоубийству. Обидчик потом до конца жизни будет жалеть, если останется жив.

Пока я боролся со сном и стихийно приходящими мыслями, кто – то подобрался к лагерю. Шорох в кустах рядом со стоянкой, заставил всех напрячься.

– Не бросайте своих постов,– крикнул я заволновавшимся мальчишкам, а сам, вооружившись клинком и копьем, отправился во тьму ночного леса.

Преследовать нарушителя границ пришлось очень долго. Словно, нахал играл со мной, исчезая из-под носа, насмехаясь моей медлительности. Я не собирался сдаваться. Все продолжал идти по следу, натыкаясь на ветки в темноте.

Споткнувшись о корягу и прорычав проклятия, я потер ушибленную ногу. В этот самый момент «нарушитель» промчался мимо меня. Разозлившись, я вскочил на ноги и начал преследование.