Мэри Бэлоу - Любовная соната

Присцилла сложила вышивку. Она открыла книгу и приготовилась войти в мир «Гордости и предубеждения». Да, в будущем надо будет избегать некоторых фантазий. Теперь, когда она обнаружила, что такие фантазии возможны (а ее предупреждали, что это так), ей необходимо следить за тем, чтобы подобное не повторялось.

В целом она надеялась, что в ближайшие дни сэр Джеральд Стейплтон передумает и все-таки вернется к Соне.

Сэр Джеральд Стейплтон считал себя рабом привычек, хотя иногда это казалось ему нелепым. Иногда ему хотелось быть свободным даже от своей собственной природы.

– Так, значит, ты тратишь у Кит целое состояние? – со смехом спросил Джеральда его друг, новоиспеченный граф Северн.

Они вдвоем сидели в кабинете графа в его городском особняке на Гросвенор-сквер, где его сиятельство поселился на неделю, чтобы заняться какими-то делами, связанными с его новым статусом. Он находился в глубоком трауре по поводу смерти своего предшественника и не появлялся в обществе.

Сэр Джеральд пожал плечами:

– Ее девицы – самые лучшие. В этом все сходятся.

– Но три раза в неделю, Джер? – Граф снова засмеялся. – Ты ведь сказал «три»?

Да, он действительно сказал «три». И когда эту цифру повторил его друг, она и в самом деле показалась чрезмерно большой. Раньше он ходил туда один раз. Потом, месяца два назад, он перешел на два визита. А в последние несколько недель это были три раза – и дни между ними начали идти невыносимо медленно.

– Ну… – проговорил он, хмурясь и глядя на остаток бренди в своей рюмке, – я давно поклялся, что никогда не буду заводить любовницу, Майлз. Она обязательно станет чересчур требовательной, а порывать отношения всегда дьявольски неловко. Проще просто ходить к Кит.

– Но три раза в неделю! – (Сэр Джеральд не без раздражения подумал, что его друг слишком много смеется.) – И каждый раз это одна и та же девица, Джер?

Сэр Джеральд уже жалел о том, что вообще рассказал о своей привязанности. Возможно, он и не сделал бы этого, если бы граф не спросил у него, как дела у Кит. Раньше они изредка ходили туда вместе.

– Присси, – ответил он. – Она мне подходит. Ведет себя так, как ее просят, и все такое.

– И как давно ты проторил тропу к ее постели? – спросил лорд Северн.

Джеральд с досадой отметил, что его лицо и голос по-прежнему насмешливо-веселые. Он снова пожал плечами:

– Не знаю. Кажется, с начала весны. Кажется, это было в марте. Помню, что в первый раз она говорила о весенних цветах.

– Два месяца. – Граф встал, взял у сэра Джеральда опустевшую рюмку и прошел к письменному столу, на который был водружен графин. – Мне надо будет познакомиться с этим чудом. Хороша собой, Джер? Горячая красотка? Но, наверное, я зря тебя спрашиваю, раз ты навещаешь ее три раза в неделю?

Сэр Джеральд еще сильнее пожалел о том, что завел этот разговор. Он начинал чувствовать непонятное раздражение, хоть и не мог бы объяснить, чем оно вызвано.

– Да, она хорошенькая, – сказал он. – Она мне подходит, Майлз.

– Ну, – проговорил граф, вручая другу вновь наполненную рюмку, – насколько я знаю, все девицы Кит хорошо обучены удовлетворять потребности мужчин. Дьявольщина, Джер, у меня уже целый век не было ни одной женщины. То, что я теперь граф и ношу траур, ужасно ограничивает мою свободу, мягко говоря. А моя мать и сестры твердят о моих обязанностях перед человечеством, а тем более перед графским титулом. Я сильно подозреваю, что мне придется отправиться на рынок невест, как только я сниму этот траур. Я завидую тебе из-за Кит и твоей Присси.

Разговор перешел на другие темы.

Однако когда сэр Джеральд возвращался домой в конце этого вечера, он задумался над тем, что посещает эту девицу уже два месяца, причем гораздо чаще, чем посещал других. Но Присси так ему подходила! Она не прибегала ни к каким из этих постельных уловок. Она привлекала его другим – тем, как приветствовала его каждый раз. Она встречала его так, словно он был единственным мужчиной в ее жизни, который был ей дорог. Присси излучала тепло, заставляя его забывать о том, что она всего лишь шлюха, занимающаяся своим ремеслом, – даже когда его разум прекрасно помнил, что ничем иным это быть не могло.

Конечно, он и не хотел бы, чтобы это было чем-то иным. Ему не нужны были никакие обязательства и связи, совершенно не нужны. Он посещал Присси так часто просто потому, что она была хороша в постели. Вот и все. Она была единственной женщиной из всех, которых он знал, кто делал именно то, что он хотел. Все ее предшественницы, похоже, не верили в то, что его вкусы в постели настолько просты.

Присси же хорошо знала, как доставить ему наслаждение, и делала именно то, что ему было нужно. По правде говоря, она делала это настолько хорошо, что он стал посещать ее чересчур часто. Надо будет как-нибудь зайти к Кит и потребовать другую девицу. Или ему не следует приходить туда несколько недель. Может, стоит попробовать какое-нибудь другое заведение.

Возможно, ему вообще следует попытаться какое-то время воздерживаться. Вот только, несмотря на весь его страх перед обязательствами, мысль об этом его ничуть не привлекала. Он нуждался в большей близости к другому человеческому существу, чем та близость, какую дает общество его приятелей-мужчин. А это могло означать только бездумное совокупление с какой-нибудь профессионалкой.

На следующий вечер у него был назначен визит к Присси. Он к ней пойдет, а потом заглянет к Кит, чтобы договориться о встрече с кем-то еще, или пока вообще прекратит эти посещения.

Если он этого не сделает, то будет чувствовать себя обязанным ходить к Присси бесконечно долго, а она сама и Кит будут уверены в том, что он приходит только ради нее. Он порвал с Соней через три месяца. И теперь он намерен порвать с Присси через два.

Приближаясь к своей квартире, он с сожалением подумал, что все-таки Присси очень хороша. Он повернулся и направил свои стопы в клуб «Уайте». Он посмотрит, кто там окажется. Если он ляжет в постель настолько рано, то не сможет заснуть.

Чувство одиночества захлестнуло его, но он вытеснил его из своего сознания, вошел в клуб и вручил шляпу и трость швейцару.

Почти через четыре месяца это все-таки с ней случилось. Несмотря на все меры предосторожности, предусмотренные мисс Блайд, это случилось.

Два постоянных клиента Присциллы уехали из города, и мисс Блайд направила к ней безукоризненно одетого джентльмена средних лет, который держался очень спокойно.

Присцилла привела его к себе в комнату и спросила у него – как она это делала всегда с теми джентльменами, которых не знала, – что она может сделать, чтобы доставить ему удовольствие. Когда он ответил и она сообщила ему, что правила дома не допускают того, о чем он просит, он поднял руку и резко ударил ее по щеке.