Констанция Беннет - Прекрасная разбойница

— Он постоянно манипулировал мной, — продолжал Эрик. — Он выманил тебя из дома, Льюис, а затем вошел, оставил эту одежду и столкнул мою жену с лестницы. Как раз в этот момент подоспел я, и поэтому меня увидели возле нее… После этого он незаметно проскользнул в мой кабинет, пользуясь тем, что мы не могли оставить Кэтлин. Великолепный план и весьма тщательно приведенный в исполнение! — Эрик остановился и налил себе еще выпить. — Приветствую тебя, Кларк! — Он быстро осушил бокал, и возбуждение сменилось вдруг свирепой яростью: — Что ж, наслаждайся своей победой, ибо тебе недолго осталось радоваться! — Резким движением Эрик швырнул бокал в камин, разбив его вдребезги. В эту минуту раздался стук в дверь.

— Это мои люди. Впустите их, мистер Венц, будьте добры, — сказал Финни.

Однако это был Ной. Встревоженный молодой человек опередил полицейских, но через минуту их каблуки застучали по деревянному полу. Финни, вздохнув от облегчения, крикнул:

— Войдите!

И тут же появились два офицера. Теперь, когда прибыло подкрепление, Финни был готов арестовать Эрика.

— Капитан, спектакль, который вы сейчас разыграли, довольно забавен, но, боюсь, вам все же придется последовать за мной.

— Я никуда не уйду до тех пор, пока не поговорю с доктором.

— Послушайте, Кросс, прошло уже много времени…

— Я никуда не уйду, пока не поговорю с доктором! — закричал Эрик, и три представителя закона, стоявшие перед ним, невольно отступили назад.

— Капитан Кросс?

Услышав голос доктора Талмейджа, Эрик обернулся.

— Заходите же! Как она?

— Ваша жена молодая и сильная — вот, пожалуй, и все, что я могу сказать вам в утешение. Сейчас она погружена в глубокий сон — это последствие сильного удара головой. Кроме того, Кэтлин потеряла много крови.

— Но она… она будет жить? — осторожно спросил Эрик.

— Не скажу наверняка, но думаю, шансы у нее неплохие. Если у нее будет воля к жизни, уверен, она выживет.

Закрыв глаза, Эрик мысленно обратился к Кэтлин, умоляя жену, чтобы она так же сильно любила его, как он сам ее любит. В таком случае Кэтлин найдет в себе силы выжить.

— Кросс, пора. Теперь вы пойдете со мной! Понимая, что у него нет другого выбора, Эрик кивнул.

— Венц, я доверяю ее тебе. Возьми столько людей, сколько нужно, но не спускай с нее глаз ни на минуту. Скорее всего сейчас Кларк затаится, однако точно сказать нельзя. Береги ее.

— Да, капитан, клянусь вам. Но как же вы сами?

Эрик пожал плечами.

— Я знаю одного блестящего адвоката в городе… Кроме того, остается надежда и на то, что и у самого констебля Финни в конце концов откроются глаза на все происходящее. — Эрик похлопал Венца по плечу. — Есть человек, который может Подтвердить, что Кларк реально существует, как и вообще все то, о чем я сегодня говорил. Когда он приедет в Чарлстон, все встанет на свои места, и люди поймут, где истина, а где ложь. Будь осторожен. — Улыбнувшись, Эрик вышел из гостиной в сопровождении Финни и его свиты. Надевая плащ, капитан взмолился, чтобы слова его не оказались пустой бравадой. Как следовало из письма, полученного Кэтлин, Андре Рено должен был уже приближаться к Чарлстону.

А вслед за тем он попросил Господа, чтобы француз появился в городе раньше, чем палач.

Кэтлин погрузилась в мир сновидений и, как ей казалось, находилась в нем целую вечность. В эту мягкую, нежно-туманную область иногда проникали какие-то голоса, однако она почти не замечала их. Ребенка с ней больше не было, это Кэтлин знала точно. Когда они забрали мертворожденного младенца, она парила над теми, кто ограбил ее, смотрела сверху на свое неподвижное тело и на плачущих людей, стоявших возле нее. В этот сон проник и Эрик; он шептал ей нежные слова и просил вернуться к нему — но она сейчас не могла. Там, где Кэтлин оказалась, было безопасно. Она не чувствовала боли — ни физической, ни душевной. В этом спокойном месте она не испытывала ни печали, ни тоски, и ей хотелось задержаться там как можно дольше.

Однако они не хотели позволять ей этого. Спокойно и тихо, думая, что она их не слышит, люди приходили и уходили из комнаты, находившейся за пределами ее внутреннего мира. Они шептались между собой, прикладывали к ее телу мягкие куски ткани, смоченной холодной водой, и в эти мгновения Кэтлин переносилась в лучшие уголки своего нового, недавно обретенного мира. Тихие водопады орошали ее лицо и тело чистой живой водой. Она скользила на плоту, покрытом пышной зеленой листвой, иногда воспаряя наверх с потоками воздуха, а иногда ее уносило течение мирно бегущей воды. И все вокруг Кэтлин было зеленым, пышным и прекрасным. Ей захотелось дотронуться до воды. Она протянула руку, и пальцы ее погрузились в ласковую прохладу.

— Мисс Кэйт? Ох, мисс Кэйт, вы шевелитесь! — Рядом с ее кроватью сидела Дульси, гордая тем, что ей поручили протирать прохладной водой тело ее хозяйки, пока у той не пройдет жар. Как она знала, больная Кэтлин еще ни разу не пошевелила даже пальцем, а уж тем более рукой. Теперь же хозяйка подняла руку и водила ею над одеялом. Прошло уже два дня с того рокового момента, и с каждым часом шансы Кэтлин на выздоровление все уменьшались.

— Ох, мисс Кэйт, пожалуйста, поговорите со мной… Вы ведь Можете говорить? Пожалуйста, возвращайтесь к нам! — По лицу Дульси побежали слезы. Она молилась о чуде, и усилия ее были вознаграждены: Кэтлин широко раскрыла глаза.

— Эрик? — тихо позвала она.

— Нет, мадам, это Дульси.

— А где Эрик?

Дульси пришла в замешательство. Миссис Дженкинс строго-настрого запретила ей упоминать имя Эрика, если Кэтлин очнется. Правда, теперь миссис Дженкинс была уже не так уверена, что капитан виноват во всем случившемся, как в ту злополучную ночь. Однако Кэтлин ужаснулась бы, узнав, что ее муж в тюрьме и скоро предстанет перед судом. Поэтому Матильде казалось благоразумным не упоминать его имени при Кэтлин до тех пор, пока она не окрепнет. Принимая все это во внимание, Дульси не ответила на вопрос хозяйки, а сделала вид, что не заметила его.

— Вы были очень больны, мадам. Позвольте, я схожу за миссис Дженкинс. Мы принесем вам мясной бульон, чтобы вы поскорее поправились.

— Нет, Дульси, нет! — С огромным трудом протянув руку, Кэтлин удержала горничную. — Мой ребенок мертв.

— Да, мэм, мне очень жаль.

— Где Эрик? Я хочу, чтобы он был рядом со мной, — жалобно проговорила Кэтлин.

— Но капитан покинул вас, мэм. — Спохватившись, Дульси прикрыла рот рукой. — Простите меня, мадам. Я сию минуту позову миссис Дженкинс. — Служанка выскочила из комнаты.

— Покинул меня, — прошептала Кэтлин. — Они оба меня покинули… — Слезы потекли по ее щекам, когда она дотронулась до своего живота. Кэтлин захотелось снова перенестись в тот спокойный мир, где нет ни боли, ни сожалений, ни печали. Но увы, она опять на земле, с людьми. И ей суждено оставаться здесь. Но уже без Эрика.