Констанция Беннет - Прекрасная разбойница

— Какой подарок, Мэдди?

— Вот… — Мадлен вручила кузине хрустальную шкатулку, купленную ею у мистера Захари. — Увидев ее, я сразу решила сделать тебе сюрприз. Это по случаю твоего возвращения к нам или в благодарность за помощь в сегодняшних приготовлениях.

— Ох, Мэдди, как это мило с твоей стороны! — воскликнула Кэтлин. — Какая прелесть!

— Корабль, выгравированный на крышке, очень напоминает «Хейзер», правда?

Склонившись над шкатулкой, Кэтлин сделала вид, будто внимательно рассматривает изображение, хотя на самом деле пыталась скрыть улыбку. Корабль на шкатулке был типичным торговым судном, чем и отличался от «Хейзера». Однако Кэтлин понимала, что неискушенной Мадлен оба корабля кажутся почти одинаковыми. Не желая огорчать свою внимательную кузину, Кэтлин улыбнулась Мадлен:

— Да, Мэдди, ты права. Этот корабль и вправду напоминает «Хейзер».

— Ох, я так рада, что тебе понравилось! А теперь посмотри еще вот сюда. Здесь, внизу, я попросила выгравировать твои инициалы. Слуга мистера Захари, Трент, принес эту шкатулку сегодня утром. Мне так хотелось подарить ее тебе поскорее!

— Спасибо тебе, но сегодня ты должна получать подарки. С днем рождения, дорогая кузина! Из-за утренней суматохи я чуть не забыла поздравить тебя!

— Да я и сама об этом забыла! — вздохнула Мадлен. — А впрочем, ничего удивительного, ведь мой день рождения только через два дня… Странно, но я праздную свой день рождения всегда немного раньше…

— Что ж, теперь не пугайся! Ведь сегодня здесь соберется весь город, чтобы поздравить тебя с семнадцатилетием!

— Ничего подобного! — рассмеялась Мадлен. — Весь город соберется здесь для того, чтобы по достоинству оценить папину коллекцию вин и как следует закусить. Я — предлог, но не причина праздника.

Болтая, девушки вышли в сад. Перед крыльцом Треворов уже стояли многочисленные ландо, и каждую минуту прибывали все новые и новые экипажи. Эндрю и губернатор встречали гостей, и кузины направились к ним. Услышав цокот копыт, Кэтлин обернулась. К дому на огромном черном жеребце подскакал капитан Эрик Кросс. Кэтлин так и замерла с улыбкой на устах. Всадник и конь, казалось, составляли единое целое. На Эрике были желтовато-коричневый жилет, бриджи и сорочка ослепительной белизны.

— Какой прекрасный конь! — воскликнула Кэтлин и смутилась, вспомнив, что не поздоровалась с капитаном. — Добрый день, Эрик. Ты неплохо выглядишь.

Эрик посмотрел на Кэтлин таким нежным взглядом, что та покраснела еще больше.

— А ты выглядишь превосходно, любовь моя!

— Правда? А мне казалось, что в этом платье я похожа на огромный желтый нарцисс…

Эрик поднес к губам руку Кэтлин.

— Любой цветок, даже самый прекрасный, был бы польщен сходством с тобой.

Кэтлин погладила морду арабского скакуна.

— А как его зовут?

— Когда я купил этого жеребца у лорда Эшли, не желавшего расставаться с ним, его звали Молния, но постепенно он стал откликаться на кличку Гулливер.

Отдав поводья Гулливера конюху, Эрик предложил Кэтлин. руку, и они направились к остальным гостям, уже собравшимся саду. Маленький оркестр, расположившийся на веранде, наигрывая легкие мелодии, создавая приятный фон для разговоров и всеобщего веселья.

— Скажи, но если лорд Эшли не хотел расставаться с жеребцом, как же тебе все-таки удалось купить его? — спросила Кэтлин.

— За это надо благодарить Госпожу Удачу — с ее помощью я выиграл большие деньги.

— Ах, так ты был на вечеринке лорда Эшли, где все играли в азартные игры? — удивилась Кэтлин. Не все удостаивались приглашения на такие мужские собрания. — Я даже слышала, будто кузен Эдвард много проиграл в ту ночь.

Эрик рассмеялся:

— Да, в тот вечер многие проиграли.

— Не сомневаюсь, что большие суммы перекочевали в твой карман.

— Да, мне повезло. Пожалуй, там мне не хватало только тебя. — Глаза Эрика вспыхнули от страсти.

— Увы, насколько я понимаю, лорд Эшли допускает в свою святая святых только мужчин.

Эрик расхохотался:

— Что я слышу? Разве тебя останавливают такие мелочи? Вот уж не ожидал! А я-то весь вечер внимательно разглядывал усы и бороды гостей, пытаясь обнаружить поддельные. Я почти не сомневался, что ты нарушишь условности и явишься туда в мужском костюме.

— Не смейся надо мной!

— Клянусь, это правда! Один высокий и стройный малый чуть не вызвал меня на дуэль за то, что я имел дерзость дернуть его козлиную бородку. Я ведь и в самом деле был уверен, что ты явишься к лорду Эшли.

Смеясь, молодые люди подошли к губернатору, который беседовал с лордом и леди Эшли. Всех занимали сейчас слухи о готовящемся договоре с испанцами. Губернатор спросил, что думает по этому поводу Эрик, и Кэтлин с интересом прислушалась к разговору. Она понимала, что женщине не положено участвовать в политической дискуссии, иначе обязательно высказала бы свою точку зрения. Вивьен Эшли, которой наскучила политика, заговорила с Кэтлин о вчерашнем бале. Вскоре кто-то из мужчин сказал, что пора отведать губернаторский ром. Удаляясь, Эрик улыбнулся Кэтлин, и она проводила его взглядом.

Внезапно услышав детские крики, перекрывающие игру оркестра, Кэтлин устремилась туда, откуда они доносились. Лилиан Гарланд, жена одного из состоятельных местных торговцев, пыталась собрать своих восьмерых детей — от грудного младенца до долговязого отрока лет десяти. Однако у нее ничего не получалось: детей обуяло дикое, неистовое веселье. Кэтлин увидела, как Лилиан снимает одного из своих сыновей с садовых решеток Тревора: мальчик уже долез до середины. Но не успел он спуститься, как другой ребенок решил повторить подвиг брата. Самый старший, Джереми, гонялся за своей девятилетней сестрой и ее подружкой, а еще один выкапывал из земли роскошный куст азалии. Когда ему это удалось, он преподнес этот букет матери. Лилиан, увидев, что прекрасному саду хозяев угрожает опасность, чуть не расплакалась.

— Николас! — закричала она. — Как только тебе не стыдно! Нельзя рвать цветы в чужом саду!

Обидевшись на мать, мальчишка разрыдался. Кэтлин бросилась на помощь Лилиан:

— Лили, не беспокойтесь из-за цветов! Давайте я подержу маленького, пока вы присмотрите за… гм… — Кэтлин не помнила имена всех этих детей, поэтому показала на того, который снова полез на садовую решетку. Лилиан отдала Кэтлин младшего сына. В это время смельчак Адам спрыгнул с высокой решетки и пустился наутек от своей мамаши, которая устремилась за ним, оставив Кэтлин успокаивать плачущего грудного младенца. — Ну же, тише, маленький, тише, — ворковала она, укачивая ребенка, который наконец успокоился.

— Ну вот, ну вот, так-то лучше. И плакать совершенно незачем, да… — Кэтлин улыбалась, глядя на крохотный сверточек. Держа его в руках, она испытала странное ощущение и подумала, что, наверное, каждая женщина должна иметь ребенка. При этом ее удивило, что она отнесла себя к категории женщин. — Да, вот и славный мальчик… А как же тебя зовут? — задала Кэтлин риторический вопрос и вдруг услышала тоненький голосок: