Джулия Берд - Искренне Ваша

Договорить фразу у него не повернулся язык. Со странным выражением лица он повернулся к Хардингу.

– Надеюсь, миссис Брамбл не…

– Сэр! – возмутился Хардинг. – Конечно, миссис Брамбл не была куртизанкой!

Джек вздохнул:

– Ну конечно. Прошу меня простить. Но теперь я готов поверить чему угодно!

– Как видите, постепенно картина начинает проясняться. – Хардинг с довольным видом потер руки. – Лорд Осборн обмолвился о низком происхождении Дезире. Видимо, в детстве миссис Крэншоу и миссис Брамбл были очень бедны, потому миссис Брамбл вышла за бедного крысолова. Миссис Крэншоу, как красавице, повезло больше, но и она стала лишь любовницей дворянина.

– Интересно, почему она отказалась от такого завидного положения? На свете есть вещи и похуже, чем жизнь любовницы графа, – задумался Джек, потирая подбородок.

– Очевидно, она желала Лайзе лучшей жизни. Быть дочерью богатого торговца выгоднее, чем незаконнорожденным отпрыском графа.

– Хотел бы я знать, откуда все это известно Баррингтону?

Хардинг скрестил руки на объемистом животе.

– Думаю, он познакомился с Крэншоу в Миддлдейле, а потом навестил старого друга своего отца в Осборн-Хаусе и узнал миссис Крэншоу на портретах. Проходимец украл картину, сразу задумав шантаж. Лорд Осборн не стал поднимать скандал только из уважения к Перрингфорду, отцу Баррингтона.

– Вы полагаете, Осборн обвинил бы Баррингтона, если бы знал, что так будет лучше для Лайзы?

– Очень может быть. На Баррингтона он был страшно зол. Твердил, что он мерзавец. И был готов на все, лишь бы найти мисс Крэншоу. Думаю, его светлость окажет вам всяческое содействие – ведь вы помогаете его дочери. Избавляете ее от брака с подлецом.

– Превосходно! – воскликнул Джек и вскочил. – У нас постепенно накапливаются доказательства против Баррингтона.

Если лорд Осборн согласится предъявить Баррингтону обвинение, можно будет избавить Аннабеллу Дэвис от огласки. Джек был готов немедленно вступить в бой с противником. Час спустя он оседлал быстроногого коня и уже двинулся по дороге к Крэншоу-Парку, когда увидел, что к дому приближается экипаж. Присмотревшись, он с замиранием сердца узнал карету Крэншоу. Кучер придержал лошадей, в окно выглянула Лайза – как в первый день прибытия Джека в Миддлдейл. На ее ниспадающих черных локонах играло солнце. На этот раз Лайза не надела шляпку, и солнце озаряло ее лицо, подчеркивало редкостный оттенок глаз и придавало живость лицу.

– Что с вами, сэр? – спросила она насмешливо, напоминая Джеку о первой встрече. – Вы не пострадали?

Он медленно расплылся в улыбке.

– А если я скажу, что пострадал, вы согласитесь перевязывать мои раны?

– Да, – кивнула она и тоже улыбнулась.

Джек спешился, бросил поводья кучеру, сел в карету и заключил Лайзу в объятия. Они крепко обнялись, и Джек ощутил уже знакомый прилив вожделения и счастья.

– Джек, ничего не вышло, – наконец призналась Лайза. – Я вызвала Баррингтона на разговор, но сразу поняла, что мне недостает твоего дипломатического таланта. Он заявил, что у него есть портрет Дезире, а у меня нет ни единой улики против него. И если я немедленно не сбегу с ним в Гретна-Грин, он выставит портрет на лондонский аукцион. Продажа портрета вызовет тот самый скандал, которого я так надеялась избежать.

Джек взял ее за обе руки.

– Лайза, дорогая, про портрет я все знаю.

Она удивленно вскинула брови:

– Знаешь?

Он кивнул, целуя ее в щеку.

– И про Дезире тоже.

В ее глазах плеснулась паника.

– Не бойся, Лайза, для меня это ничего не значит. Скандала не будет.

– Но как?..

– Хардинг съездил в Филдинг и встретился с твоим отцом, лордом Осборном.

Лайза потупилась, смаргивая слезы.

– О, Джек, мне так жаль!

– А мне нет, – решительно заявил он, взяв ее за подбородок. – Ты слышишь? Мое предложение остается в силе. А еще я наконец-то нашел доказательства виновности Баррингтона. Сейчас мы вернемся в Крэншоу-Парк вдвоем и разделаемся с виконтом раз и навсегда.

Он был вознагражден ее крепкими и нежными объятиями и с надеждой подумал о том времени, когда будет просыпаться рядом с ней.

Шанса вступить в поединок с лордом Баррингтоном Джеку так и не представилось. У самого Крэншоу-Парка, на Берч-роуд, их ждал судебный пристав из Уэверли, чтобы арестовать Джека за долги. Лайза не знала о ловушке и не смогла предупредить Джека. Дюжий пристав появился как из-под земли.

Позднее, вспоминая о случившемся, Лайза поняла, что им не следовало останавливаться. Но Джек вышел из кареты, попросив Лайзу остаться на месте. В напряженном молчании она следила за разговором мужчин. Джек вдруг бросился к карете, его лицо исказила ярость, какой Лайза никогда не видела. Пристав что-то сердито крикнул, шагнул вслед за Джеком, схватил его за руку. Джек обернулся, вскинул кулак и ударил пристава в лицо. Тот попятился, но удержался на ногах. Не выдержав, Лайза выскочила из кареты.

– Джек, садись! Скорее!

– Лайза… – Джек обернулся, но пристав уже опомнился, сцепил обе руки в замок и обрушил их на макушку Джека. Тот пошатнулся и упал на колени.

– Джек! – вскрикнув, Лайза бросилась к нему. – Ты ранен?

– Вставайте, сэр, – рявкнул пристав. – В тюрьме насидитесь.

Из прикушенной губы Джека сочилась кровь. Лайза вынула из рукава платок и попыталась стереть ее.

– Отойдите, мисс. Ничего с ним не случится.

– Не трогайте его! – закричала Лайза. – Вы не имеете права!

– У меня есть ордер на арест, мисс.

– Как вы узнали, что он поедет по этой дороге?

– Лорд Баррингтон сообщил. А теперь посторонитесь, мисс.

Пристав рывком поставил Джека на ноги и потащил к своей двуколке. Лайза вцепилась в колено любимого.

– Джек, что же нам делать?

– Поезжай домой, дорогая. Со мной все будет в порядке. За меня не бойся. Объясни родителям, что случилось. Расскажи им все.

Больше он ничего не успел добавить: пристав хлестнул лошадь, двуколка покатила прочь. Джек смотрел на Лайзу, пока не скрылся за поворотом дороги.

Слезы ярости жгли глаза Лайзы, но она не позволила им пролиться. Вернувшись в карету, она поспешно принялась обдумывать план мести. Значит, во всем виноват Баррингтон. Несомненно, он разыскал лорда Эббингтона и сообщил ему, где находится Джек. Эта капля стала последней. Лайза была готова пожертвовать и собой, и родными, лишь бы уничтожить Баррингтона.