Джо Беверли - Властелин моего сердца

Королева зашла повидаться с ней. Матильда не сердилась на Мадлен за пропущенный ужин, а была настроена шутливо.

– Я послала за тобой твоего мужа и потеряла обоих. Ты так и будешь кормиться любовью?

Мадлен поняла, что ее пылающее лицо сказало обо всем.

– Простите меня, ваше величество.

Матильда рассмеялась:

– Вот что значит быть молодой и здоровой. Я пошлю тебе что-нибудь поесть. Тебе нужно восстановить силы. Где Эмери?

Мадлен судорожно сглотнула.

– Ему пришлось пойти осмотреть одну из лошадей.

– Уверена, что скоро он придет, так что оставляю тебя.

Принесли еду, но Мадлен не могла даже смотреть на нее, хотя все время прихлебывала вино. Дороти и Тьерри заходили спросить, не нужно ли чего, и она отослала их прочь. Наконец вернулся Эмери.

– У нас неприятности.

Мадлен встревожено села на кровати.

– Кто-нибудь нашел тело?

Он утвердительно кивнул:

– Да. Но ножа там уже не было.

Мадлен со страхом уставилась на него.

– Но он прочно застрял в кости!

– Труп обнаружил конюх, и он клянется, что оружия уже не было. Я думаю, у него нет причин лгать.

– Что теперь будет?

– Шериф расследует дело. Я опознал Хенгара – было бы странно и подозрительно, если бы я этого не сделал, но сказал, что ему нечего было здесь делать. Тебя кто-нибудь видел в конюшне?

Она покачала головой:

– Нет… Я так думаю… Я не старалась особо прятаться… – У нее стучали зубы.

Он подошел и сел на кровать возле нее, взяв в свои ладони ее дрожащие руки.

– Кроме как от меня. Не волнуйся, Мадлен. Если они выйдут на тебя, ты можешь просто сказать, что он на тебя напал.

Она выдернула руки, вспомнив, что все это по его вине. Из-за его предательства. Из-за его шашней с женой Хенгара.

– Солгать? Ты ведь не любишь ложь.

– Верно, но разве это ложь?

Мадлен вздрогнула:

– Он и правда напал на меня, но только потому, что я обещала рассказать в Баддерсли, что он намерен сделать. А он собирался совершить верноподданнический поступок!

– Он хотел поступить так из мелкой злобы, – спокойно возразил Эмери. – Хенгар не слишком-то большой любитель нормандцев.

Мадлен сердито взглянула на него.

– Был. И тебе много чего известно о нем, разве не так? Если он и был зол на тебя, так это потому, что ты не мог держать руки подальше от Альдреды! Вот из-за чего ты втянул меня в измену!

– Я никуда тебя не втягивал! Дальше ты заявишь, что я сегодня изнасиловал тебя, хотя, если уж на то пошло, дело обстояло совсем наоборот.

Мадлен спрятала в ладонях лицо.

– Не надо! Мне невыносимо даже подумать об этом!

Почему они постоянно ссорятся, если раз и навсегда связаны между собой, пусть даже только несчастьем? Она услышала, как затворилась дверь. Он ушел. Мадлен задрожала.

Что теперь с ними будет? Она считала, что клятва потеряла всякий смысл. Эмери нет необходимости соблазнять ее, чтобы заставить быть ему верной, ведь сегодня она доказала, что предана ему до последней капли крови.

Он сказал, что не ляжет с ней, раз она не доверяет его слову, но вожделение заставило его забыться. Ею владели те же чувства. Больше, чем когда-либо, она нуждалась в близости с ним – с единственной ее опорой в этом зыбком мире. Но какая же любовь может вырасти на такой ядовитой, отравленной почве? Бессмысленны отчаянные порывы, всплески страсти? В тот момент это было ей необходимо, но теперь она сгорала от стыда при одном воспоминании о своем поведении. Он сказал, это было подобно изнасилованию, и был совершенно прав. Упаси ее Господь зачать ребенка при таких обстоятельствах!

В замке была баня, и Мадлен разыскала ее. Служанка наполнила отгороженную занавеской ванну горячей водой, и Мадлен принялась яростно тереть себя, стараясь смыть всякие воспоминания о крови и запах любовных утех. Слезы ручьем струились по ее лицу.

– Леди Мадлен, – раздался голос прислуживавшей в бане женщины.

– Да?

– Королева прислала за вами.

Мадлен похолодела. Неужели все уже открылось?! Она попыталась успокоить внезапно возникшую дрожь в руках. Она приложит все силы, чтобы не впутывать в это Эмери. Именно ему грозила настоящая опасность. Она может сказать, что Хенгар напал на нее, и все будет хорошо, пока кто-нибудь не станет слишком усердно выяснять его побуждения. Подозрительнее всего покажется то, что она не заявила о нападении.

Мадлен вылезла из ванны и завернулась в сухую простыню. Было бы легче объясняться с Вильгельмом. Она могла бы представиться нежной благовоспитанной девочкой, потрясенной и ошеломленной насилием. С Матильдой такое не пройдет.

Мадлен поспешила в покои королевы. Она нашла Матильду в постели. Эмери уже был там. Он улыбнулся жене, но Мадлен не могла сказать, была эта улыбка притворной или искренне подбадривающей.

– Мадлен, – сказала королева, – ты слышала об этом грязном деле?

Мадлен должна была быстро сообразить, слышала она или нет.

– Да, ваше величество. Ума не приложу, что этот человек мог здесь делать.

– И никто не знает, – сказала Матильда.

Она устала и потеряла терпение.

– Тебе бы лучше побеспокоиться о своем леснике, чем нежиться в бане!

– Простите, ваше величество. Я не думала, что могу что-то сделать.

– Я ей не позволил, – примирительно сказал Эмери. – Она неважно себя чувствовала. Мы считаем, скорее всего она ждет ребенка.

Мадлен испуганно взглянула на него, еле скрыв удивление. Это была удачная мысль. Она могла отвлечь Матильду и завоевать ее симпатию.

– Отличная новость! – заявила королева и вздрогнула, как от боли. Она потерла бок. – Этот ребенок безжалостно пинает и колотит меня ногами под ребра. – Матильда задумчиво нахмурилась, затем кивнула. – Тогда мы должны отдать дело в руки шерифа и будем считать, что эта смерть не связана с нашей поездкой. Уведи жену, Эмери, и позаботься о ней. Может, ей не следует больше ездить верхом?

Мадлен поспешно вмешалась:

– Я лучше себя чувствую, когда еду верхом, ваше величество.

Матильда неодобрительно фыркнула:

– Значит, в экипаже тебе тоже не нравится. Поступай как знаешь.

Мадлен и Эмери не произнесли ни слова, пока не добрались до своей комнаты.

– Ты хорошо придумал, – сказала Мадлен.

Он пожал плечами:

– Возможно, это действительно так. Если нет, такие ошибки часто случаются.

Мадлен чувствовала смертельную усталость. Она зябко потерла руки, хотя ночь была теплой.

– Думаешь, все обойдется? А вдруг кто-нибудь видел меня там?

Эмери подошел и крепко обнял ее.

– Все будет хорошо. Выплыви твое участие, и мы скажем, что он напал на тебя. Если кто-нибудь оспорит это, я устрою испытание поединком.

– Нет! Ты не должен рисковать жизнью из-за меня.

– Это мой долг, раз я твой муж. – Он задорно усмехнулся. – В любом случае я выйду победителем.