Элизабет Бойл - Ночь страсти

Вместо этого она поблагодарила гостя за его заботу, позвала Кит и быстро упаковала немного вещей, которые они смогли бы унести. Они поспешно покинули Аскот-Хаус, ведя с собой совершенно растерянного адвоката.

Их первой остановкой был банк. После того как клерк вычел из причитающейся им суммы расходы на путешествие и банкир оформил аккредитив на имя некоей миссис Бридвик, Джорджи наметила путь их бегства. Если они отправятся на север, в Шотландию, на запад к диким просторам Уэльса или даже в Ирландию, дядя обязательно бросится преследовать их.

Единственное, что им оставалось, это немедленно покинуть Великобританию. Поскольку война с Францией разорвала большую часть Европы, безопасным местом оставалась только Италия. Там они могли найти убежище — под чужими именами, никому не известные, что должно было скрыть их от дяди Финеаса и опекуна лорда Данверса, пока Кит не достигнет совершеннолетия.

Джорджи поклялась, что больше ни одной из них не будет навязан нежелательный брак.

Из банка они отправились прямо в док и сели на первый отплывающий вниз по Темзе корабль.

Случилось так, что судно направлялось в Неаполь. Стоя на палубе, где ветер развевал ее спутанные кудри Джорджи обхватила руками живот, словно стараясь защитить и оградить его. Оставалось только надеяться, что когда-нибудь она снова найдет Колина и на этот раз уже не сбежит из его постели. Она уповала на то, что и он будет счастлив вновь встретить ее.

Пронизывающий ветер с балкона вернул Джорджи к действительности. Прозвучало еще несколько выстрелов, и она начала торопливо одеваться.

Она взглянула на море, испытывая почти страстное желание добраться до него, так как именно там лежало их спасение. Но не было времени найти корабль или хотя бы лодочника, чтобы увезти их отсюда. Она даже подумала о том, чтобы украсть одну из многочисленных рыбачьих лодок, лежащих перевернутыми на берегу, но поняла, что им с Кит будет не под силу дотащить ее до воды.

Перед тем как повернуться спиной к окну, Джорджи была готова поклясться, что заметила луч света в бухте. Словно неожиданно зажгли лампу и так же торопливо погасили. Она подошла к балкону и вгляделась в темноту, пытаясь различить хоть что-нибудь, но дождь, который принимался несколько раз за ночь, и кромешная тьма скрывали все вокруг.

В отчаянии ей, должно быть, пригрезился тот далекий огонек.

Кит уже оделась и теперь пыталась натянуть ботинки.

— Сэр Уильям говорил, что французские войска не продвинутся так далеко на юг.

— Очевидно, он ошибся, — ответила Джорджи, сожалея, что не послушалась совета его жены леди Гамильтон и не осталась в Неаполе. Но Кит очень хотелось зарисовать древние руины около этой маленькой приморской деревушки, и Джорджи хотя и неохотно, но согласилась сделать крюк. Кроме того, ей нужен был отдых от бурного водоворота светской жизни леди Гамильтон. Жена посла была очень внимательна к ним с момента их приезда в Неаполь, помогая подыскать жилище и представляя всем вокруг. Она, как подозревала Джорджи, догадывалась, что история об умершем муже была вымышленной, но, сама любившая скандалы, леди Гамильтон тактично проигнорировала слабые стороны легенды Джорджи и вовлекла сестер в свой круг.

Когда последовало еще несколько выстрелов, а вслед за этим крики и тревожный набат колоколов, Джорджи быстро закончила одеваться, не переставая обдумывать план бегства.

Когда они оделись в темные накидки, Джорджи подошла к прикроватной тумбочке и вынула из ящика единственную сохранившуюся вещь их отца — пистолет. Засунув его в карман накидки, она мысленно послала благодарственную молитву капитану Тафту. Не считаясь с ее нежным полом, он научил ее пользоваться оружием И она была рада, что прошлой ночью почистила и зарядила пистолет.

Однако руки сильно дрожали, и она сомневалась, что сможет справиться с ним сейчас. Джорджи горячо надеялась, что ей не придется пускать в ход эту премудрую штуковину. Одно дело — стрелять по мишеням… а в живого человека — это нечто совсем иное.

Кит стояла около двери с чемоданчиком в одной руке и мольбертом и папкой с бумагой для рисования — в другой.

— Я готова, — прошептала она.

Джорджи осторожно пересекла комнату и пошарила в корзине, стоящей рядом с ее кроватью, но та оказалась пустой.

— Где… — только собралась спросить она, как Кит ответила:

— В твоей сумке для книг. — Девушка усмехнулась. — Мне кажется, это наилучшее место.

Джорджи согласно кивнула, беря сумку под мышку. Накидка скрыла ее и сумку, словно крыло большой птицы.

Она проскользнула мимо сестры и вышла в холл. Очень осторожно они спустились по темным ступеням гостиничной лестницы вниз, в общую комнату. Обычно сонное место, где постоянные посетители спокойно наслаждались соте из баклажанов и потягивали изысканные вина, сейчас комната являла собой хаос, где постояльцы пытались выяснить, что происходит и как спастись.

— Монсеньор Артимино, пусть мальчик приведет моих лошадей! — требовал надменный английский маркиз, который за последнюю неделю дал понять всем обитателям гостиницы, что он слишком важная фигура, чтобы обращать на них внимание. — У меня связи с королем Англии, — говорил он, хотя никто его не слушал, — и ему немедленно станет известно, если обо мне будут недостаточно хорошо заботиться.

Джорджи сомневалась, что вторгнувшейся французской армии было хоть какое-то дело до отношений его светлости с английской короной, разве что эта армия могла бы пополнить груду голов, снятых с других знатных шей с помощью мадам Гильотины.

Годы террора в основном закончились, но это не мешало остаткам первых французских революционных армий держать гильотины наготове. Особенно теперь, когда они вторгались в соседние страны под искусным командованием своего последнего предводителя, корсиканца по имени Бонапарт.

Маркиз и его глупые жалобы были бесцеремонно отметены почтенной вдовой, которая прибыла сюда тремя днями раньше.

— Монсеньор, мне нужна горничная, чтобы немедленно упаковать наш багаж, — потребовала она. Три дочери окружили ее, словно испуганные цыплята. — Я не останусь здесь ни минутой дольше, если меня в любой час могут разбудить какие-то бандиты.

Когда вновь послышались выстрелы, одна из дочерей вскрикнула от страха, а старшая упала в обморок.

У Джорджи не было времени выкидывать подобные номера, необходимо было найти выход из этой ситуации. Она оглядывала комнату, ища другого постояльца гостиницы — мистера Пимма.

Когда увидела его впервые, ей показалось, что она встречала его раньше, так как он смутно напоминал кого-то — почти как навязчивая фигура из ее странных ночных кошмаров. Но как это могло быть? По словам хозяина гостиницы, Пимм приехал из Йорка подлечиться, а Джорджи никогда не бывала севернее Лондона. Словоохотливый хозяин также рассказал, что Пимм прибыл в Италию еще и для того, чтобы продолжить изучение античности, хотя они не видели мистера Пимма ни у одного из живописных уголков вблизи города.