Элизабет Бойл - Украденная невеста

– Люби меня, Темпл, – прошептала она и застонала, когда он вошел глубже, неся боль, от которой она сжалась и напряглась. И все же она отчаянно хотела его, ее сердце билось неистово, потребность чего-то неизвестного сводила с ума. – Люби меня, Темпл, – повторила она. – Скорее, я больше не могу ждать. – Она схватила его за бедра и, крепко держась за него, стала поднимать и опускать бедра, с каждым ударом становясь все яростнее.

Такого не было даже в ее снах – его мужское естество разжигало в ней сокрушительный огонь.

– Теперь возьмем барьер. – Темпл нежно погладил ее и поцеловал в бровь. – Если его прорвать, будет больно, но только на миг.

Больно? Что значит боль в сравнении с дикой, всепожирающей потребностью, на которую он должен ответить?

– Сделай это, Темпл, – взмолилась Диана. – Возьми меня, чтобы я стала навсегда твоей.

– Моя навеки. – Он сделал резкое движение и прорвал девственную плеву.

Боль отступила довольно быстро. В это время Темпл целовал ее, шептал ей слова любви, покусывал соски, пока вызванный молнией ток не ушел из конечностей, как летучее послание, возвещающее приход страсти. Ее бедра затанцевали, приглашая, нет, требуя, чтобы он взял ее еще раз.

И вот он вошел, наполнив ее так, что Диана удивилась, как ее тело смогло его вместить.

Темпл делал мучительно медленные удары, но когда ей показалось, что она уже сходит с ума, он участил движения и снова вознес ее к облакам.

Диана закричала, распутно, бесстыдно:

– О, Темпл, не останавливайся никогда!

Она цеплялась за его спину, плечи, висла на нем, а его удары становились все свирепее, проникая в самую ее глубину.

И тут Диана почувствовала первые намеки на потерю чувств – она ничего не видела и не слышала, кроме своего сердца и прерывистого дыхания Темпла.

Ночь вышла из-под контроля, как будто непогоду за стенами поглотила буря, бушевавшая внутри. Ее руки искали, за что удержаться, и наконец вцепились в его плечи, пятки уперлись в пол, ноги толкали ее навстречу его беспощадному ритму.

Темпл еще раз вошел в нее мощным рывком, более сильным, чем прежние, как будто собираясь ввергнуть ее в бездну.

Мир словно взорвался, посылая по телу Дианы волны наслаждения, освобождая ее из тюрьмы и в то же время заключая в волшебную раковину.

Как такое может быть? Как он создал это очарование?

Темпл то замирал, то содрогался, продолжая искать ее глубины, как будто ему все было мало; он погружался в нее глубже и глубже, пока не заполнил ее собой.

Безумие отступало постепенно, и наконец она открыла глаза. На лице Темпла она видела восхищение, – наверное, такое же лицо было и у нее.

Диана протянула руку и погладила Темпла по щеке. Ей надо было убедиться, что она не спит.

Когда она погладила его губы, дававшие ей такую радость, он прошептал слова, которые она жаждала услышать:

– Я люблю тебя, богиня! – Темпл начал снова целовать ее лоб, нос, губы… Слегка перекатившись, он увлек ее за собой, повернув спиной к огню.

– Я тоже люблю тебя, Темпл, – прошептала Диана. – Очень-очень…

Какое-то время они лежали, наслаждаясь свершившимся чудом, потом Диана вздохнула.

– Что-то не так? – осторожно поинтересовался Темпл.

– Я полностью и окончательно разрушена, – сказала Диана с радостью, которую только она могла найти в таком положении.

Темпл засмеялся:

– Полагаю, если бы я не настоял на том, что женюсь на тебе, твой отец заставил бы меня.

– Боюсь, отец скорее застрелит тебя, чем возьмет в зятья.

– Тогда я пошлю радостное известие герцогу, и это решит все наши проблемы.

Диана шлепнула его по плечу:

– Чудовище, как ты можешь такое говорить?

– Если честно, меня не заботит, что скажут твой отец и мой дед.

Она кивнула и положила голову ему на плечо.

– Почему ты передумал? Почему пришел ко мне?

Темпл чуть помолчал.

– Из-за строчки стихов моего отца, которую ты находишь неотразимой.

– Теперь я понимаю, почему дед не хочет публиковать работы твоего отца.

– И почему же?

– Это могло бы вызвать мятеж страсти в высшем обществе.

– Не думаю.

– Давай поспорим? – Диана, подняв бедра, снова обхватила его ногами.

– Дерзкая распутница!

– Подожди, это я еще только начинаю.

– Темпл! Темпл!

Настойчивые крики Дианы вырвали его из состояния блаженного сна, и тем не менее Темпл проснулся с улыбкой: крик снаружи казался повторением призывов, которые он не раз слышал ночью.

Повернувшись на бок, он уже хотел обнять ее, но место рядом пустовало. В глаза ударил яркий свет из открытой двери.

Снаружи послышался лай и жалобное повизгивание Тулли.

– Заткнись, дворняга, – раздался злобный голос, и Тулли взвыл от боли.

И тут же Диана сердито закричала:

– Чудовище! Как вы смеете обижать это маленькое существо?!

Следом послышался глухой удар, и мужчина выругался.

Мгновенно вскочив, Темпл на ходу натянул брюки и кинулся к двери.

Тулли неподвижно лежал на земле. Еще не успев понять, жив он или мертв, маркиз услышал голос Дианы:

– Темпл!

– А, так это ты, Темплтон? – Пенхем и Нетлстоун стояли по обе стороны от Дианы.

– Значит, решил украсть невесту для себя, а? – Нетлстоун угрожающе выпятил грудь.

– Устал жить на щедроты деда, а? – присоединился к нему лорд Гарри. Пенхем засмеялся и повернулся к бывшему сопернику: – Ты слышал? Какова шуточка?

– Да, чрезвычайно смешно. – Нетлстоун мрачно улыбнулся.

Они имеют все права насмехаться, подумал Темпл, сжимая в руке пистолет.

Позади приехавших он заметил кабриолет. Как они их выследили? Темпл не мог догадаться, но, очевидно, они находились куда ближе к дороге, чем он думал.

– Теперь она наша. – Нетлстоун мотнул головой в сторону кареты, на заднем сиденье которой сидела Диана, руки ее были связаны.

Впрочем, «сидела» – это слишком слабо сказано: она лягалась, кусалась и ругалась так, что лорд Гарри даже покраснел.

Неудивительно, что они посадили ее сзади, подумал Темпл.

Наконец Диана ухитрилась освободиться от тряпки, которой ей завязали рот.

– Они захватили меня, когда я вышла… не важно зачем, и засунули мне тряпку в рот, так что я не могла предупредить тебя. – Она еще раз вскинула голову и полностью избавилась от кляпа. – А Тулли – где он?

Темпл сделал шаг к несчастному малышу, но Нетлстоун вскинул пистолет:

– Не двигайтесь, милорд. Мне бы не хотелось заканчивать эту историю подобным образом.

Нетлстоун был не только хорошим наездником, но и метким стрелком. Учитывая его маленький рост, не хотелось думать, куда угодит пуля, когда он вытянет руку.

Темпл попытался оценить состояние Тулли, но пес, похоже, уже едва дышал. Он с виноватым видом посмотрел на Диану – стыдно так крепко спать при подобных обстоятельствах.