Тия Дивайн - Властитель души и тела

Лондон, 1810 год

Графу Уику было скучно.

Это был мужчина тридцати пяти лет, который, еще в юном возрасте унаследовав свой титул, все последующие годы проводил, наслаждаясь тем, что могли дать ему его положение в обществе и деньги. Он слыл человеком развратным, пресыщенным и неуправляемым. Благодаря деньгам его распутство всегда оставалось безнаказанным. Однако это только разжигало аппетиты графа и лишало его остатков чувства ответственности.

– И все-таки должно же быть что-нибудь настоящее, – в задумчивости произнес Эллингем в один из вечеров, когда вся честная компания вернулась в таверну Хитона, где продолжала веселиться, напиваясь до потери сознания. Уик слушал друзей с невообразимой скукой на лице.

«Я устал, безмерно утомлен», – думал граф. А изнуренным он чувствовал себя от бесконечного флирта, беспорядочных связей и соблазнов, женщин и вина, от необходимости хоть как-то соблюдать приличия, да и от слухов и сплетен, следующих за ним по пятам.

Граф был уверен, что в жизни должно быть нечто большее. И он бы обязательно узнал, что это такое, если бы не постоянные понукания его вдовствующей матушки, страстно желавшей женить сына и получить наследника.

Но что интересного могла предложить ему жизнь?

– Во все времена существовали девственницы, – задумчиво протянул Уик, поднеся бокал к неровно мерцающей свече, чтобы полюбоваться глубоким рубиновым цветом дорогого кларета.

«Даже это вино, помогающее забыть о жизненных невзгодах, на вкус хуже, чем на вид», – подумал он насмешливо. Все казалось лучше, чем было на самом деле, и графа неизменно ждало разочарование. Друзья считали, что Уик страдал от пресыщенности. Все чаще у него возникало лишь одно желание – лечь в постель и уснуть. Его яркие и увлекательные сны не шли ни в какое сравнение с унылой жизнью, от которой уже нечего было ждать.

Наиболее близкие друзья Уика, принадлежащие к сливкам общества, постоянно искали что-нибудь необычное, чтобы развеять тоску графа. Эта охота за новыми ощущениями, которые Уику не довелось еще испытать, стала любимым развлечением для свиты графа.

Надо было найти нечто такое, что не заставило бы Уика скучать. Например, девственницы. Исключая замужних непорочных женщин, как не преминул заметить Эллингем.

– Честные и неиспорченные, мой дорогой Уик. Воспитанные в благочестии и невинные, как горные цветы. Тронь такую девственницу – и ты погиб.

– Прямая дорога в супружескую постель и ад, – пробормотал Макс Боуэн.

– Ну уж нет, – прервал его Эллингем. – Давайте хотя бы подумаем об этом. В конце концов, мать Уика мечтает найти хоть какую-нибудь, пусть не строгих нравов, женщину, которая согласилась бы родить ему наследника, и готова закрыть глаза на все остальное.

– Такого добра у меня было предостаточно, – холодно заметил Уик.

– В том-то и дело, – с энтузиазмом продолжил Эллингем. – В твоей постели перебывало великое множество самых разнообразных, но доступных женщин. Другое дело – поймать в сети порядочную девушку, которую можно представить твоей матери. Да, дорогой Уик, я говорю о девственницах, воспитанных в монастыре. О тех серых мышках, которых никто не замечает на брачной ярмарке и чьи матери готовы пойти на убийство, лишь бы выдать дочерей замуж за графа. Интересно, как далеко зайдет девственница, если у нее появится реальная возможность выйти замуж за тебя, Уик. Непостижимого. Недостижимого. За самого испорченного, распущенного, но всегда желанного в любом доме графа Уика… который постоянно заявлял, что никогда не женится, а тут вдруг решил найти себе девушку, которую смог бы вытерпеть, переспать с ней и получить наследника. Чем ради этого брака могла бы пожертвовать невинная девушка с незапятнанной репутацией?

– Подумайте, джентльмены, какие откроются перед ней возможности: она получит деньги, положение в обществе, титул. Неисчерпаемая роскошь и всевозможные развлечения, как только она родит наследника… а взамен потребуется лишь незначительная, маленькая часть тела, которой женщины с незапамятных времен охотно жертвуют ради ночи наслаждения.

– Разве не согласится благовоспитанная английская девица сделать то же самое? Если в награду ей будет обещан золотой телец? Может ли устоять перед таким искушением хоть одна женщина? Да они все будут срывать с петель твои двери. Боже, как будет весело. Понимаешь? Все эти утонченные, нетронутые девственницы, с готовностью предлагающие себя ради твоего удовольствия? Уик! Это же абсолютно аморально! Ты должен это сделать. Просто обязан! Новые молодые тела… У меня даже слюнки начинают течь при одной мысли о них.

– Мой дорогой Эллингем, – прервал его мягко Уик. – Ты не слишком увлекайся своей затеей, ведь главную роль в этом спектакле буду играть я.

Эллингем лишь отмахнулся от замечания графа.

– Сказочный золотой телец? С этим нет никаких проблем. Разве не стали мы свидетелями твоего потрясающего мастерства, когда две недели назад ты ублажил подряд десять красоток, и тебе не понадобилась даже передышка. Потрясающее зрелище. Но то, что я предлагаю, – отличается в корне от всего, что ты делал раньше. Это эксперимент. Мы соблазним этих лицемерных хищниц, которые скрываются за невинностью, благонравием и незапятнанной репутацией, предложив им все, чего они ни пожелают. Включая самого Уика, потому что такое серьезное моральное падение требует большой награды. Ваша достопочтенная матушка полюбит этого падшего ангела, который к тому времени подарит ей наследника. Таким образом, обе дамы будут заняты воспитанием малыша, в то время как ты, Уик, продолжишь свои похождения. Граф зевнул.

– А чем эта история должна заинтересовать меня?

– Но как же, мой друг. Это же вызов! Ты не представляешь, сколько шлюх скрывается под покровом целомудрия и неприступности. Мы не будем посвящать в нашу игру высший свет и заставим дам держать все в тайне. Потому что ни одна из них не захочет признаться в том, что всемогущий Уик не попался в ее сети. Мы найдем для тебя пять невинных, как подснежники, красавиц. Пять богинь, мечтающих выйти замуж за графа и готовых выполнить любой твой каприз, только бы получить титул. Тебе останется лишь дать волю своим фантазиям. И как многие знают не понаслышке, они у тебя весьма изощренные.

– А мы тем временем с удовольствием будем наблюдать за интересными метаморфозами невинности. Джентльмены, это настоящее спортивное соревнование, в котором мы будем делать ставки, как только выберем участниц.

– В лучшем случае это развлечет нас на несколько дней, – пробормотал Уик, однако от одной только мысли о предстоящей игре пенис графа ожил, готовый вонзиться в любую подходящую цель. Уик поймал официантку, наполнявшую кубки вином, и усадил ее к себе на колени. Официантки в этом заведении отличались особой сговорчивостью: они не носили нижнего белья и за щедрое вознаграждение с готовностью отдавались посетителям.