Сабрина Джеффрис - Не соблазняй повесу

– В чем дело, Лукас? – спросила Амелия.

Кровь запульсировала у него в висках.

– Мы едем к западу, в глубь Шотландии. Это не та дорога.

– Быть может, форейтор перепутал...

Лукас почему-то засомневался в этом. Высунув голову в окно, он окликнул форейтора:

– Эй, парень, мы вроде бы ехали в Карлайл?

– Так точно, сэр, – ответил тот. – Это более короткая дорога.

– Но такого не может быть...

Карета вдруг накренилась так, что Лукаса отшвырнуло от окна в угол. К тому времени как он восстановил равновесие и вернулся к окну, он даже самого себя не слышал из-за грохота конских копыт.

Это было скверно. Очень, очень скверно. Понимая, что времени у него может оказаться немного, Лукас быстро достал из-под сиденья ящик с оружием, открыл его, достал пистолет и начал его заряжать.

– Что ты собираешься делать? – задыхаясь от волнения, спросила Амелия.

– Выбраться на облучок и привлечь внимание форейтора.

– Ты с ума сошел? Это самоубийство!

– Зато это будет настоящее приключение, верно? – сказал Лукас, засовывая заряженный пистолет за ремень.

– Это не смешно!

Лукас наклонился и быстро поцеловал Амелию в губы.

– Все будет в порядке. Я такое проделывал не раз. – Он протянул ей кинжал в чехле. – На, спрячь это на себе на всякий случай.

В тот момент как Лукас повернулся к двери, карета вдруг резко замедлила движение, и не успели они оба ухватиться за петли подвесных ремней, как она остановилась.

Лукаса насторожили выкрики людей, судя по всему, окруживших карету. Амелия наклонилась ко второму окну, но Уинтер рывком оттащил ее в сторону.

– Не показывайся, пока мы не узнаем, кто они! – прорычал он.

Дверца кареты распахнулась.

– Вылезайте, да поживей, – приказал голос с тяжеловатым шотландским акцентом. – И если хотите остаться в живых, не делайте глупостей, поняли?

Лукас выбрался из кареты медленно, желая выиграть время, чтобы оценить ситуацию. Трое мужчин в масках, одетые во что попало, уставились на него. Один из нападавших сидел верхом на лошади и размахивал пистолетом, двое других, пешие, нацелили на Уинтера короткоствольные мушкетоны. Предатель-форейтор держал под уздцы лошадей;

– Ваша леди пусть тоже выйдет, – произнес верховой гораздо менее грубым тоном, чем тот, каким отдал первое приказание.

Лукасу очень хотелось сразу перестрелять двоих пеших, однако его пистолет имел только один заряд, и он бы сам был убит до того, как успел бы его перезарядить, и таким образом оставил бы Амелию на милость негодяев. Стараясь сохранять спокойствие – ради нее! – он помог Амелии спуститься вниз.

К счастью, он предоставил ей достаточно времени, чтобы спрятать под накидкой кинжал, но, к сожалению, недостаточно для того, чтобы подобрать в прическу волосы, и они шелковистым темно-золотым каскадом падали ей на плечи. Вид у Амелии был такой, будто она только что поднялась с постели, и мысль о том, что бандиты смотрят на нее, вызвала у Лукаса желание немедленно всех их перерезать.

«Спокойно, дружище, спокойно. Теперь не время давать волю своей ярости».

Тот, кто стоял ближе, сказал:

– Подходящая леди для парней.

– Мы здесь не для того, Робби, – поморщился вожак. – Так что не пяль глаза и заткнись.

С бурно колотящимся сердцем Лукас обнял Амелию одной рукой.

– Наши деньги в вашем распоряжении, только отпустите нас.

Робби нацелил на него мушкетон.

– Отойди от леди и замкни рот. Стиснув зубы, Уинтер подчинился. Шотландец на лошади поманил к себе Амелию..

– Вы та особа, которая дружит с леди Венецией Кэмпбелл, верно?

– Откуда вы... – Она не договорила и повернула голову к форейтору: – Ты подслушал, о чем я говорила в гостинице!

Тот пожал плечами:

– Ходят слухи, вот и все.

Амелия снова повернулась к вожаку:

– Полагаю, вы тот, кого называют Шотландским мстителем.

– Да. – Он улыбнулся. – А вы, миледи, станете на время моей гостьей.

Лукас похолодел.

– Слушай, ты, треклятый шотландец, да как ты смеешь... Он замолчал, так как Робби приставил мушкетон к его груди.

– В наших краях я веду себя так, как мне нравится, – заявил разбойник. – А на тот случай, если вы надумаете проявить храбрость, когда мы двинемся в дорогу... – Он обратился к Робби: – Ну-ка обыщи его карманы, нет ли в них оружия. И карету обыщи.

Лукас не удержался от тяжелого вздоха, когда Робби нашел не только пистолет у него за поясом, но также саблю и ружье, спрятанные под сиденьем в карете. Он мог только молить небо, чтобы разбойники не обыскали Амелию.

Робби хмуро посмотрел на вожака:

– У него много оружия. Шотландца это явно не обрадовало.

– Почему вы так сильно вооружены? – спросил он.

– Я майор американской морской гвардии, – ответил Лукас.

– Господи, Джейми! – накинулся главарь на форейтора. – Ты не сказал мне, что муж леди – американский офицер! Какого дьявола мне с ним делать? Если я его отпущу, он не уймется до тех пор, пока не получит назад свою женщину. Он же не английский лорд, который сложит руки и станет дожидаться, когда вмешаются власти.

– Так убьем его, – предложил Робби, наставляя мушкетон прямо в лицо Лукасу. – Он не стоит тех хлопот, которые он нам причинит.

– Никаких убийств. – Шотландец ругнулся себе под нос. – Выходит, нам придется взять с собой и его. – Он обратился к форейтору: – Гони карету к гостинице «Французский рожок» в Карлайле. Я туда приеду немного погодя и дам тебе указания.

– Но послушайте! – возвысила голос Амелия. – Что вы намерены делать с нами?

Шотландец холодно посмотрел на нее:

– Вы бы лучше помолились, чтобы леди Венеция и вправду оказалась вам такой хорошей подругой, как вы утверждаете. Потому как именно ее папаша заплатит за вас выкуп.

Амелия не могла поверить, что всего лишь упоминание в гостинице имени леди Венеции превратило их в заложников. И это она оказалась виновной в том, что шотландцы гонят Лукаса вверх по холму под прицелом мушкетона, а она сама передвигается верхом на лошади впереди знаменитого разбойника по прозвищу Шотландский мститель.

В следующий раз, когда она возмечтает о приключениях, нужно сначала понять, готова ли она к ним. Быть похищенной, по правде говоря, скучно и утомительно.

– Ведь это же бессмыслица удерживать у себя женщину ради выкупа и требовать этот выкуп с ее подруги, – говорила Амелия своему похитителю. – Какова бы ни была причина вашей ссоры с лордом Дунканноном, она не может оправдать похищение людей, к этому совершенно непричастных.