Элоиза Джеймс - Изящная месть

Дама с контральто обворожительно рассмеялась. Лина снова подумала, что та, должно быть, не страдала от недостатка внимания со стороны мужчин. В подтверждение ее догадки Рис вдруг поднял голову и прислушался.

— Превосходно! — воскликнула дама с чудесным голосом.

— Думаю, надо заказать подобный наряд, но только янтарного цвета, Хелен. Ты согласна? Этот цвет будет прекрасно гармонировать с твоими волосами, тем более он сейчас в моде.

Надеюсь, у вас есть переливчатый шелк с янтарным оттенком, мадам?

— Конечно, леди Боннингтон, — ответила владелица магазина вкрадчивым голосом кошки, увидевшей вдруг перед собой целую миску сметаны. — Мне кажется, к этому наряду подошла бы еще отделка из жемчуга. Как вы считаете, миледи?

Рис насторожился. Теперь он был похож на застывшего на месте терьера, принявшего стойку, неожиданно встретившегося нос к носу с мастиффом. Лина бросила на него удивленный взгляд.

— Тебе нравится это платье, Рис? — спросила она, покружившись перед ним в оранжевом наряде.

Пожалуй, только бесчувственный чурбан остался бы равнодушен при виде ее высокой груди, перехваченной внизу атласной лентой.

Но прелести Лины, как и всегда, почему-то не тронули Риса.

— О Боже! — прошептал он, не обращая никакого внимания на свою любовницу. — В соседней примерочной находится моя жена, а с ней Эсме Ролингс, теперь ее зовут леди Боннингтон.

— Что ты сказал? — рассеянно переспросила Лина, не слушая его.

Она как раз обдумывала, не заказать ли ей подобный наряд из шелка белого цвета с черной отделкой. Черные атласные ленты, подчеркивающие линию ее груди, будут невольно притягивать взгляды мужчин. Улыбнувшись, Лина повертелась перед зеркалом.

— Я говорю, что в соседней примерочной находится моя жена! — зашипел на нее Рис. — Бери свою накидку, мы уходим!

Наконец-то смысл его слов дошел до сознания Лины, и у нее перехватило дыхание от любопытства.

Лина давно уже мечтала увидеть жену своего любовника. В газетах невозможно было найти упоминаний о графине, а в светской хронике никогда не описывались ее наряды. На месте леди Годуин, пожалуй, Лина позаботилась бы о том, чтобы репортеры подробно сообщали, в каких туалетах она выезжает в театры, появляется на балах и светских раутах.

— Рис, дорогой, к чему такая спешка?! — намеренно громко воскликнула она, зная, что ее звонкий голосок разносится по всем помещениям магазина мадам Рок, словно колокольчик. — Неужели тебя так тянет домой?

Рис пригвоздил ее к месту сердитым взглядом. Если бы Лина не обладала силой духа настоящей львицы, то, пожалуй, испугалась бы. Но она хорошо изучила своего любовника и знала, что ей нечего бояться. Он мог вспылить, но никогда не приводил свои угрозы в исполнение.

За перегородкой между тем установилась мертвая тишина.

— Я не хочу возвращаться домой, — продолжала Лина. — Это платье, несмотря на несколько странный оранжевый оттенок, кажется мне изумительным. Что ты о нем думаешь, дорогой? Или, может быть… — Она выдержала паузу и заговорила с придыханием: — Может быть, его глубокий вырез возбудил тебя и поэтому ты заспешил домой? Ах ты, проказник! Не забывай, что сейчас еще середина дня!

Лина игриво захихикала, а лицо Риса покрылось красными пятнами от ярости. Лина поняла, что он вот-вот взорвется. А за перегородкой было все так же тихо.

— Мне нравится твой пыл, дорогой, — проворковала она.

— Заткнись! — прорычал Рис.

— О! Тебя расстраивает, что другие мужчины тоже смогут любоваться моей великолепной фигурой в этом откровенном наряде?

Рис с угрожающим видом начал надвигаться на любовницу, и Лина поняла, что пора уносить ноги. Но, Боже, как замечательно она сегодня повеселилась! Какое удовольствие получила от устроенного ею спектакля! В течение двух лет Лина не выходила на сцену и истосковалась по публике.

Бросившись к двери, она замешкалась на пороге, собираясь произнести прощальную фразу.

— Я так не думаю, дорогой… — начала было Лина, но разъяренный Рис зажал ей рот ладонью.

Он выволок ее во двор и, втолкнув в экипаж, захлопнул дверцу.

Алине Маккенне нельзя было отказать в здравом смысле и сообразительности, иначе она никогда не выбралась бы из сельской глуши, не обосновалась в Лондоне и не попала бы в труппу Королевской итальянской оперы. Вот и теперь ей хватило ума забиться в угол кареты и упорно молчать всю дорогу, даже не заикаясь о том, что в примерочной остался ее любимый костюм. Потупив взор, Лина внимательно рассматривала сшитое с неподражаемым мастерством великолепное платье, в котором она убежала из магазина. На дорогом шелке едва можно было разглядеть маленькие аккуратные стежки. Лина с удовольствием заказала бы себе еще один такой же наряд из ткани более насыщенного оттенка, из янтарного переливчатого шелка.

Эсме не раз говорила, что Хелен не хватает прежде всего живости. Раньше ее подруга всегда была спокойна, учтива, избегала ссор и выяснения отношений, но сейчас Хелен на глазах изменилась, становясь все более вспыльчивой и раздражительной.

— Я и представить себе не могла, что являюсь клиенткой того же магазина, в котором часто бывает эта потаскуха! — в бешенстве воскликнула она.

Мадам Рок рассыпалась перед ней в извинениях.

— Будьте так добры, — обратилась к ней Эсме, — принесите, пожалуйста, чашечку чая для леди Годуин. Этот чудный напиток поможет ей немного успокоиться.

Мадам Рок бросилась выполнять просьбу леди Боннингтон.

— Боюсь, что тебе еще не раз придется столкнуться с этой женщиной, — сказала Эсме, когда за владелицей магазина закрылась дверь примерочной. — Такие встречи неизбежны. В конце концов, у любовницы Риса много денег. Неудивительно, что она посещает магазин мадам Рок — самый модный магазин в Лондоне.

Хелен зло прищурилась.

— Самым модным его, по всей видимости, считают дамы полусвета! — заявила она.

— Я одеваюсь здесь в течение последних двух лет, Хелен.

— Мадам Рок следовало бы быть более разборчивой в клиентуре. Эта потаскуха надела оранжевое платье, которое до этого примеряла я! Меня бесит, что Рис, наверное, слышал все, о чем мы с тобой говорили!

— Ну и хорошо, — сказала Эсме.

— Хорошо?! — взвизгнула Хелен. — Что значит — хорошо?

— Возможно, Рис захочет присоединиться к числу твоих поклонников и попытаться завоевать твою благосклонность, — ответила Эсме, обращаясь к отражению Хелен в зеркале. — Взгляни на себя внимательно.

Хелен поморщилась.

— Я не желаю видеть этого негодяя, — заявила она, окидывая себя в зеркало придирчивым взглядом.

— Ты должна снять корсет, — решительным тоном сказала Эсме. — Платье тебе очень идет, но ткань до того тонкая, что на спине проступают швы от нижнего белья.