Бренда Джойс - Любить и помнить

— Если бы вы были поумнее, то поняли бы, что вам не место на ранчо, — выдохнула Виктория. — Почему бы вам со Слэйдом не въехать в ваш шикарный дом и не начать роскошную жизнь на ваше приданое?

— Увы, это невозможно. — Регина решительно взглянула на Викторию. — Слэйд обожает Мирамар, а я люблю Слэйда так сильно, что готова провести на ранчо всю свою жизнь. И ничто на свете не заставит меня изменить решение.

Покраснев от злости, Виктория бросилась прочь из комнаты. Регина молча смотрела ей вслед до тех пор, пока Рик не напомнил о себе.

— С тобой все в порядке?

— Я чувствую себя просто прекрасно.

Рик улыбнулся.

— В тебе больше мужества, чем во многих мужчинах. Не обращай внимания на Викторию. Она часто лает, но редко кусает.

— Я уже почти забыла о ней. — Тут Регина подумала, что у нее и в самом деле предостаточно других забот.

— Вот и хорошо. Присядь.

Раздумывая над тем, чего ей теперь ожидать от Рика, Регина опустилась на диван. Рик нерешительно кашлянул.

— Я хочу кое в чем признаться.

Регина продолжала сидеть неподвижно.

— Знаешь, я люблю тебя, очень люблю. Ты приглянулась мне сразу, как я тебя увидел. Я мог бы и не говорить тебе этого… — он неловко кашлянул, — но я тоже знал все с самого начала.

— Что — все?

— Ну, кто ты такая на самом деле. Твоя спутница рассказала мне это перед смертью.

— О Боже!

— Дорогая, только не суди меня строго. — Рик взял ее ладони в свои. — Да, поначалу мною двигала мысль, что ты — богатая наследница и на твои деньги можно спасти ранчо. Но потом я заметил, как ты смотришь на Слэйда, а он на тебя. Тогда-то я и понял, что вы созданы друг для Друга.

Тронутая словами Рика, Регина опустила глаза.

— Что-то не так? Ты на меня сердишься?

Она отрицательно покачала головой:

— Я не могу сердиться на вас, Рик. — Регина с трудом выдавила из себя улыбку. — Как я могу сердиться, когда знаю, как дорог вам Слэйд?

Рик даже крякнул от удовольствия.

— Да… Ну, теперь, когда Виктория ушла, ты можешь сказать мне, что у вас происходит.

Регина была уже готова поделиться своими тревогами со свекром, но вдруг испугалась, что Слэйду это может не понравиться. Она снова отрицательно покачала головой:

— Нет, у нас ничего особенного не происходит.

Рик был заметно разочарован, Регина поспешила сменить тему:

— Ксандрия Кингсли и Чарлз Манн устраивают праздник в честь нашего со Слэйдом брака. Вы придете, Рик?

Рик нахмурился.

— Это приглашение?

— Считайте, что да.

— Но я не хожу ни на какие праздники.

Улыбка медленно сползла с губ Регины.

— Почему? Неужели вы не могли бы остаться в городе всего на несколько дней?

— Мог бы, конечно, но я этого не сделаю. Я здесь не для того, чтобы скучать на каком-то чертовом балу.

— Тогда зачем же вы приехали?

Рик сделал глубокий вдох.

— Буду с тобой откровенен. Я хочу, чтобы ты и Слэйд перебрались в Мирамар, и прошу вас вернуться.

Сердце Регины радостно забилось, ей было приятно, что отец хочет, чтобы его сын вернулся домой.

— Но вы должны просить не меня, — ответила она.

— Ты его жена. Скажи ему, что настала пора оставить город.

Некоторое время Регина сидела неподвижно. Затем твердо произнесла:

— Вам следует попросить его самому, Рик.

В глазах Рика промелькнуло замешательство.

— Слэйд не захочет меня слушать. А ты можешь его убедить.

Регина отрицательно покачала головой:

— За вас я этого делать не буду.

Рик поднялся на ноги.

— Ты так же упряма, как и он?

— Может быть. Но, я думаю, самый упрямый из нас — это вы.

Лицо Рика потемнело.

— Сударыня, держите себя в рамках.

— Я и держу.

Казалось, Рик вот-вот взорвется.

— Я не стану просить его вернуться! Он сам покинул мой дом. Иногда я думаю, что он меня просто ненавидит. Даже если бы я скучал по нему — чего я не говорил, — я бы никогда ему этого не сказал!

Регина тоже поднялась на ноги и некоторое время стояла в замешательстве; затем она попыталась смягчить ситуацию:

— Думаю, вам пора стать откровенным, Рик. Сначала с собой, затем со своим сыном.

— Ты вмешиваешься не в свое дело, ты знаешь это? — Глаза Рика вспыхнули гневом.

— Кто-то же должен в это вмешаться. Почему вы не хотите прийти в пятницу на бал? Ваш сын будет там самым почетным гостем. Я уверена, он очень обрадуется вашему приходу. Может, он и постарается это скрыть, но глубоко внутри, я знаю, он поблагодарит вас за внимание к нему.

— Ноги моей не будет в доме Чарлза Манна и за миллион долларов!

Уловив нотки ревности в голосе свекра, Регина только тут поняла, что Рик уязвлен и обижен тем, что на протяжении десяти лет Слэйд предпочитал жить в доме другого человека.

— Рик. — Она взяла старика за руку. — Чарлз Манн Слэйду не отец. Он только хороший друг. Вы его отец, и это навсегда. Слэйд работает на Чарлза, но из этого вовсе не следует, что ему не нужны вы и ваша любовь.

Рик был неумолим.

— Этот парень вообще не понимает значения таких слов, как любовь; так же не понимала их и его мать. Ты знаешь, что она была уличной девкой? Черт побери, как она была красива! Я думал, что, женившись на ней, я смогу сделать ее хотя бы немного леди. Ха! Мне не удалось этого ни на грош!

Когда она сбежала из дому, я не стал умолять ее вернуться — и я ни о чем не буду просить ее сына. Он точная копия своей матери.

Регина побледнела. Даже если в словах Рика и содержалась правда, ему не следовало их произносить. Слэйд был человеком редких душевных качеств. Он сам имел счет к женщине, которая была его матерью. Скорее всего его холодность объяснялась именно тем, что, будучи отвергнутым самыми близкими людьми в младенческом возрасте, он боялся привязаться к кому-либо всем сердцем.

— Если он празднует свою свадьбу у Чарлза Манна, словно тот его отец, то пусть делает что хочет. Мне все равно. Я по-прежнему считаю, что его место — в Мирамаре, но я и ногой не ступлю в дом Манна! — Резко повернувшись, Рик стремительно двинулся к двери.

— Рик, вы говорите, что вам все равно, но мы с вами знаем, что это не так. Единственный, кто этого даже не подозревает, — Слэйд. Не думаете ли вы, что вам надо посвятить и его в нашу тайну?

В офисе стояла мертвая тишина. После ужина Слэйд, не в силах заставить себя пойти домой, вернулся в «Филдкрест-билдинг». Еще недавно это здание было заполнено какофонией звуков, шумом голосов, стуком пишущих машинок, телефонными звонками. Сейчас же Слэйд не слышал ничего, если не считать ударов собственного сердца.

Он никак не мог изгнать из головы встречу с Николасом Шелдоном. Каждое слово, которое произнес англичанин, было сущей правдой. В жилах Регины текла голубая кровь, ее воспитывали для того, чтобы она блистала в высших кругах британского общества. Парой ей должен быть герцог, а не разорившийся скотовод. Сейчас она выглядит счастливой — но как долго это будет длиться, черт побери?