Джейн Фэйзер - Невеста-заложница

Его недолгое знакомство с принцем оказалось достаточным, чтобы понять: Руперт весьма недалекий малый, несмотря на славу отличного полководца. Взять хотя бы его решение поспешно снять осаду с замка Грэнвилл, когда до победы оставалось всего несколько дней. Такие действия были не просто ошибочными — они основательно подорвали моральный дух солдат. Ведь королевская армия на протяжении многих месяцев терпела одно поражение за другим, и людей нужно было приободрить хотя бы одной, но полной и окончательной победой. Такой победой могла быть капитуляция замка Грэнвилл. Руфус видел, какое разочарование охватило королевских солдат, но принцу было на это наплевать. И Декатуру ничего не оставалось, как выполнять приказ старшего по званию командира. Ведь в данный момент он состоит на службе у короля и обязан подчиняться королевским военачальникам без возражений. Ну что ж, он никогда не уклонялся от драки, и если все же уцелеет в этом бою, то постарается пересмотреть свою позицию.

Но как же ему не хотелось уходить от замка Грэнвилл именно теперь! Сама мысль о том, что этот заносчивый тип будет праздновать победу, хотя его почти удалось поставить на колени, сводила Руфуса с ума. Правда, оставалась надежда, что их встреча не за горами. Декатур предчувствовал, что Като также окажется участником предстоящего боя.

— Хозяин, я, конечно, прошу прощения…

Чуть ли не жалобный голос Джозефа вернул Руфуса к действительности. Он поспешно обернулся и заулыбался при виде старика.

— Вы позволите шепнуть вам кой-чего по секрету, милорд?

Руфус понимал, что сразу по возвращении в деревню ему предстоит этот разговор, и постарался к нему подготовиться.

— Конечно. — Он кивнул в сторону лестницы. — Ребята, собирайтесь. Как только будете готовы, Билл посадит вас в повозку.

— Мы и так все собрали, — заявил Тоби осуждающим тоном. — Мы все собрали вместе с Порцией, когда отправлялись к замку. Мы еще тогда сложили все вещи.

— Да, и мы ничего здесь не забыли, и собирать нам нечего, — заныл Люк, толкаясь лбом в отцовские колени.

— Тогда ступайте поиграть на улицу.

Руфус решительно выставил сыновей вон и плотно прикрыл дверь. Не обращая внимания на возмущенные вопли, он прислонился к ней спиной и спросил:

— Ну как она?

Джозеф задумчиво теребил бороду и выглядел довольно мрачно. На Руфуса накатила волна паники.

— Что случилось? — всполошился Декатур. — Она здорова?

— Ах да, милорд, конечно. Малышка чувствует себя неплохо, — промямлил Джозеф. — Вот только ей не мешало бы поразмяться… ну хотя бы погулять вдоль реки и все такое. Вы не давали такого приказа, вот я и… — И он поднял на хозяина вопросительный взгляд.

Руфус ничего не мог с собой поделать — из самых потаенных глубин души вырвались на волю воспоминания о Порции, делавшие ее такой особенной, неповторимой. Он словно наяву увидел ее обаятельный, полный жизни и движения облик. Порывистую легкую фигуру, упрямые завитки огненно-рыжих волос, раскосые зеленые глаза, лучившиеся веселым лукавством и проницательностью. И Руфус как свою ощутил ее муку от вынужденного безделья, долгих, бесконечных часов, проведенных в тесной клетке.

Всего пять минут прогулки вдоль реки — и он мог бы быть с ней…

Но в следующий миг на него обрушилась память о том, как она обошлась с ним, с Руфусом, и вся его нежность и тепло растаяли от горечи, обиды и гнева.

— Я не хочу, чтобы мальчики догадались о ее присутствии. Как только Билл увезет их отсюда и после того как завтра мы уедем, можешь ее выпускать, — равнодушно бросил он. — Передай, чтобы к моему возвращению духа ее здесь не было. — Он повелительно взмахнул рукой и прошел мимо Джозефа к лестнице.

Джозеф стоял, вслушиваясь в его шаги на втором этаже. Судя по всему, Декатур просто метался по комнате, как тиф в клетке, не в силах оставаться на месте. От мудрых глаз Джозефа не укрылось отчаяние, промелькнувшее на лице Руфуса минуту назад. Точно такое же отчаяние, с каким смотрела на него Порция на протяжении всей этой недели. Сомнения быть не могло — эти двое умудрились по какой-то причине причинить друг другу страшную боль. Старик прожил долгую жизнь и понимал, что такое горе не оправдают никакие причины, особенно если вспомнить о зачатом ими ребенке. А если Руфус и впрямь отделается от девчонки, как он вроде бы решил, то он даже не узнает о младенце.

Итак, Джозеф решительно кивнул каким-то своим мыслям и молча вышел из дома. Мальчишки сидели во дворе и тупо ковырялись палками в грязи. При виде Джозефа две пары ярко-синих глаз вспыхнули надеждой — но тут же угасли, и лица у малышей стали такими несчастными, что у старика защемило сердце.

— Эй, малявки, кто поможет мне собрать мед из ульев?

Прежде такое предложение заставило бы их позабыть о любом горе. Однако теперь мальчишки просто молча встали и поплелись за Джозефом.

Весь день Порция провела обратившись в слух и ловя малейшие звуки, проникавшие сквозь оконце под потолком. Флейты, барабаны, топот сапог и громкие слова команды. Судя по всему, в воздухе витало что-то необычное. Тщательно подавляемый страх множества солдат перед приближающимся боем.

Вот уже который час узница нетерпеливо мерила шагами свою камеру под настороженным взглядом Джуно: та тоже держала ушки на макушке — не идет ли кто-то по тропинке к дому? Порция знала, что сердцем почует его приближение не меньше чем за сотню ярдов отсюда, и до самого полудня эта надежда грела ей душу. Однако потом что-то подсказало ей, что ждет она напрасно. Что Руфус отправится прямо в бой и даже не взглянет на нее на прощание. Без единого доброго слова он отправится искать смерти, готовый обречь ее до конца жизни нести эту тяжесть, тяжесть столь нелепо прерванных отношений, тяжесть оттого, что он погиб в бою, все еще ненавидя ее и считая предательницей.

Порция проглотила горькие слезы и дожидалась Джозефа в мрачном молчании. Солнце уже давно перевалило за полдень, когда наконец дверь распахнулась и на пороге появился запыхавшийся старик.

— Господи помилуй! Ну и сумасшедший нынче денек! — Он поставил на стол корзинку с крышкой. — Не дай Бог, ты подумала, что я про тебя забыл. — И он отпер дверь камеры, обратив внимание на ее измученное лицо, горестно поджатые губы и блестевшие от непролитых слез глаза.

— Нет, я так не думала. — Порция прошла к столу, а Джуно опрометью ринулась вперед, весело задрав хвост. — Что происходит в деревне?

Джозеф сперва выпустил щенка и лишь потом вернулся к столу и открыл корзину.

— Военные дела… все топают взад-вперед, один важнее другого… Ну а ты кушай, кушай. Не забывай, есть-то теперь надо за двоих…

— Разве об этом забудешь?