Джейн Фэйзер - Список холостяков

Его лицо исказилось, словно от боли.

— Бог знает почему. Наверное, в прошлой жизни я совершил нечто ужасное, за что мне уготовили такую судьбу в этой жизни.

Констанция вовсе не сочла это заявление странным или обидным. Сердце замерло у нее в груди.

— Я никогда не перестану говорить за тебя, — сказала она, удивляясь нелепости такого заявления в подобную минуту.

— Не сомневаюсь. Однако я нашел надежный способ заставить тебя замолчать. — Улыбка появилась в глубине его глаз, тронула уголки губ. — Итак, мисс Дункан, вы выйдете за меня замуж?

— Интересно, а что же такого я сотворила в прошлой жизни? — пробормотала она задумчиво, постукивая по губам кончиками пальцев.

— Это твой ответ?

Она кивнула. Другого ответа и быть не могло. Они были созданы друг для друга. Констанция любила его, даже когда проклинала за высокомерие и упрямство. И знала, что Макс чувствует то же самое. Эта острота чувств, которую они разделяли, и делала их идеальными партнерами. Она никогда не согласилась бы выйти замуж за кого-нибудь другого. Никто не мог сравниться с Максом. Когда она была моложе, она смогла бы жить в любви и согласии с Дугласом, в этом Констанция была уверена. Но она также знала, что теперь, после смерти Дугласа и ее матери, она стала совершенно другой. Как странно судьба играет человеком. Даже явно не признаваясь себе в этом, она давно уже подсознательно чувствовала, что никогда не будет счастлива ни с кем, кроме Макса. Но она не верила, что это когда-нибудь произойдет, потому что единственный вопрос, взгляды на который у них не совпадали, был решающим. И здесь не было места компромиссам.

Она с трудом произнесла, чувствуя, что губит еще не распустившийся цветок:

— А что насчет твоей карьеры? Я не могу бросить свою работу в союзе.

Макс, который отошел к боковому столику, чтобы поставить свой стакан на поднос, оглянулся.

— Не можешь или не хочешь? — спросил он, пристально глядя на нее.

— И то и другое, — просто сказала Констанция. — Ты не можешь жениться на мне, Макс. Я загублю твою карьеру.

Когда-то он и сам так думал. Но теперь это казалось ему не слишком существенным препятствием, и он был уверен, что можно найти способ его преодолеть. Энсор наполнил свой стакан и снова повернулся к ней:

— Нам нужно лишь попытаться привести в согласие движущие силы нашего существования. На самом деле в настоящий момент наша свадьба возместит ущерб, который ты нанесла моей репутации на страницах своей газеты. Такое решение кажется мне весьма элегантным.

Констанция озадаченно нахмурилась.

— Не понимаю, каким образом… О, поняла! — Она рассмеялась и покачала головой. — Ну и хитрец же ты, Макс! Это единственная причина, по которой ты хочешь жениться на мне?

— Разумеется, — беспечно подтвердил он. — Как ты помнишь, у меня уже сложилась привычка манипулировать тобой в собственных целях.

Ее взгляд посерьезнел.

— Я готова забыть об этом, если и ты не против.

Макс снова поставил стакан и раскрыл ей свои объятия:

— Иди сюда.

Констанция подошла к нему и обняла его за шею. Откинув голову назад, она заглянула ему в глаза и прочитала в них любовь и страстное желание — те же чувства, что переполняли ее саму.

— Я люблю тебя, — сказал он, сжимая руками ее талию. — И я всегда буду поддерживать тебя. Даже если между собой у нас будут разногласия, при людях я всегда буду принимать твою сторону. У тебя никогда не будет причин сомневаться в моей преданности тебе… моей жене. И это обещание, которое я даю тебе сейчас, так же нерушимо, как и те клятвы, которые я произнесу перед алтарем.

— Я люблю тебя, — сказала Констанция. — И на людях я всегда буду поддерживать тебя. Ты всегда будешь знать, что я делаю или намереваюсь сделать, если это как-то может отразиться на твоей карьере. И это обещание, которое я даю тебе сейчас, также нерушимо, как и те клятвы, которые я произнесу перед алтарем.

Он поцеловал ее, по-прежнему не выпуская из своих объятий. Потом нежно и игриво коснулся губами уголков ее рта, кончика носа, изящно закругленного подбородка. Он поцеловал голубую жилку, бьющуюся у основания ее шеи, и Констанция сильнее прижалась к нему. Она чувствовала себя легкой, как перышко, словно огромное бремя свалилось с ее плеч.

— Итак, — мягко произнес он, прижав ладонь к ее щеке, — мы решили эту маленькую проблему раз и навсегда.

— Раз и навсегда. И когда о помолвке будет объявлено и все узнают, что Макс Энсор женится на известной суфражистке, никто не поверит тому, что было написано в статье.

— Я велю Генри послать объявление о нашей помолвке в «Таймс» [18], чтобы оно появилось в завтрашнем номере, — сказал Макс. — Чем скорее об этом станет известно, тем быстрее стихнут слухи. — Потом он слегка нахмурился. — Конечно, сначала я должен поговорить с твоим отцом.

— О, в этом нет надобности. Я сама сообщу ему, когда он вернется, — беспечно отозвалась Констанция. — Он уже сказал мне, что ты его вполне устраиваешь в качестве зятя, так что он не станет возражать.

— Вы уже это обсуждали?

— Нет, это не было обсуждением, — уточнила Констанция. — Это одно из тех заявлений, которыми отец всегда заканчивает свои сетования на жизнь. Он делает это время от времени в надежде, что ему удастся выдать хотя бы одну из нас замуж.

Макс решил оставить эту тему:

— Как бы там ни было, я должен поговорить с лордом Дунканом.

— Макс, ты собираешься породниться с семьей, которая не слишком придерживается условностей.

Он почесал в затылке и сдался.

— Я подозревал об этом. — Он наклонился и поднял с пола «Леди Мейфэра». — Полагаю, ты будешь продолжать выпускать эту газету?

По его тону было понятно, что он уже с этим смирился.

— Я должна, это единственный источник нашего дохода.

— Что? — Макс изумленно уставился на нее. — Я не нахожу это смешным.

— Я тоже, — согласилась она. — Но тем не менее это чистая правда. И поскольку теперь ты станешь членом нашей семьи, я думаю, мы должны посвятить тебя во все наши темные секреты.

«Бог мой!» — подумал Макс. Теперь он станет членом этой семьи! Ее слова заставили его в полной мере осознать это. Он женится на Констанции, но она всего лишь одна из этого трио. Когда дело касается сестер Дункан, если ты связан с одной, это значит, что ты связан со всеми. У него больше никогда не будет и минуты покоя.

Констанция без труда прочитала его мысли.

— Все не так плохо, как ты думаешь, — заверила она его, успокаивающим жестом дотронувшись до его руки. — На самом деле мы совершенно безобидны.

— Уж тебя-то никак нельзя назвать безобидной, — заявил он с некоторой горячностью.

Констанция рассмеялась:

— Пойдем наверх. Нам нужно сказать обо всем Чес и Пру, а потом мы введем тебя в курс дела относительно наших финансов. Тебе следует знать, что у меня нет никакого приданого, кроме кучи долгов. Но это никак тебя не коснется. Мы трое нашли способ с этим справляться, и я прекрасно содержу себя сама. — Она взяла его за руку и повела к двери. — Пойдем поприветствуем твою новую семью.