Джейн Фэйзер - Пороки джентльмена

Дворецкий, близоруко щурясь в полутьме, посмотрел на него.

– А я и не желал этого, сэр. Коли б хотел, он у меня почуял бы это на своей шкуре.

– Это верно, – широко улыбаясь, согласился Гарри. – В этом нет никаких сомнений. Спокойной вам ночи.

– И вам того же, – послышался ответ, и дворецкий с мушкетоном по ступенькам подвальной лестницы возвратился туда, откуда вышел.

Ну теперь-то в эту ночь посягательств на дом скорее всего больше не последует, решил про себя Гарри. Если вору есть что отдать, он отдаст это до рассвета.

Железные колеса дилижанса стучали по булыжной мостовой. В темное и душное пространство кареты с улицы проникала все нарастающая какофония городского шума. Корнелия, подавшись вперед, отодвинула от грязного окна лоскут кожи, служивший занавеской. Нянька потребовала, чтобы шторы в дилижансе на протяжении всего пути оставались задернутыми, защищая ее подопечных от света, способного навредить их глазам, и от разного рода безобразий, способных навредить их душам. Впрочем, устало размышляла про себя Корнелия, как раз последнего, того, что могло бы разнообразить это утомительное путешествие, на их пути почти не встречалось.

И вот, чувствуя вновь проснувшееся любопытство, она выглянула в окно. Только что минул полдень, когда дилижанс, оставив позади суету оживленных улиц, свернул на тихую площадь. Скверик, располагавшийся в ее центре, был по-зимнему гол и выглядел заброшенным, но все равно детям будет, где порезвиться. Дилижанс со скрипом остановился, и Корнелия почувствовала, как у нее в радостном предвкушении сжалось сердце.

– Мам, мы приехали?.. это тот самый дом?.. Можно нам выйти?..

– Мама, я первый… Фрэнни, подвинься…

Заслышав детский галдеж, Корнелия на миг прикрыла глаза. Сюзанна, младшая девочка, проснувшись, поняла, что вот-вот упустит самое интересное, и к двум детским присоединился ее голос.

Корнелия открыла глаза, и они с Аурелией переглянулись: приехали. Что бы ни ждало их здесь, в любом случае это станет для них долгожданным завершением тягот длительного путешествия по тряской дороге с тремя непоседливыми детьми.

– Подождите чуть-чуть, – сказала Аурелия детям. – Мы уже прибыли.

– Да. – Корнелия удержала Стиви, готового уже выпрыгнуть из дилижанса, дверь которого только что открыли. – Сиди с Линтон. Все пока оставайтесь на своих местах.

Не обращая внимания на поднявшийся ропот протеста, она спустилась из дилижанса на мостовую и осмотрелась вокруг. Аурелия с Ливией присоединились к ней. Все трое молча уставились на возвышавшийся перед ними большой солидный особняк с высокими окнами по обеим сторонам от двустворчатых дверей посередине фасада. Облупившаяся краска, поцарапанные перила, шершавые ступени, грязные окна, – все это выделяло дом из ряда соседних.

– Я думала, нас ждут, – пробормотала Аурелия, пока они стояли, упершись взглядом в наглухо закрытую дверь парадного входа.

– Так и есть, – убежденно заявила Ливия. – Два дня назад я писала. Не забывайте, это мой дом. – Она гордо прошествовала вверх по лестнице и несколько раз ударила покрытым патиной кольцом в дверь.

– Линтон, будь добра, пойдите с Дейзи погуляйте с детьми в сквере, пока мы все не уладим. – Просьба Корнелии была обращена к няньке, которая собирала своих подопечных, с некоторым пренебрежением поглядывая на обветшалый дом. – Пусть они немного побегают, а то весь день просидели в духоте.

– Слушаюсь, миледи. – Эти слова были произнесены довольно сухо, но Корнелия рассудила, что беспокоиться о впечатлении Линтон – не слишком благоприятном – сейчас недосуг. Они с Аурелией поднялись вслед за Ливией по лестнице и встали немного позади нее. Ливия в это время собиралась поднять тяжелое дверное кольцо уже в третий раз.

Заскрипели засовы, и дверь медленно приотворилась. Поначалу все, что они смогли разглядеть в образовавшуюся щель, были слезящиеся глаза.

– Чего надо?

Почувствовав, как Ливия вся подобралась, Корнелия подавила улыбку. Глуп был тот, кто мог принять эту живую, хорошенькую молодую женщину за пустышку, которую легко запугать.

– Я леди Ливия Лейси, а вы, надо думать, моя прислуга, – заявила Ливия. – Извольте отправить кого-нибудь помочь кучеру выгрузить из дилижанса наш багаж и занести его в дом. – С этими словами она распахнула дверь и прошла мимо встретившего их человека в затхлый мрак просторного квадратного холла.

Корнелия с Аурелией проследовали за ней. Все трое остановились, озираясь по сторонам, не в силах скрыть свое смятение. В доме было холодно и сыро, ноги прилипали к грязному паркету, высокие окна по обеим сторонам от входной двери были покрыты толстым слоем грязи, почти не пропускающим дневной свет. В центре холла поднималась вверх, исчезая в непроницаемой темноте, лестница в форме подковы, надо признаться, впечатляющая. С высокого потолка свисала люстра (тоже, кажется, роскошная, если ее почистить), в рожках которой торчало несколько огарков.

– Что ж, – бодро начала Корнелия, – на нирвану никто и не рассчитывал. Мы знали, что нам предстоит работа.

– Да, но чтобы столько? – пробормотала Аурелия. – Если таков холл, то что же с остальными комнатами?

– Посмотрим, – отчеканила Ливия и повернулась к впустившему их человеку. – Не знаю вашего имени.

– Морком, мэм, – ответил тот.

Когда-то он определенно был крупным мужчиной, но теперь его широкие плечи ссутулились, а ноги заметно согнулись. Держался он, впрочем, не слишком дружелюбно.

– Я служил у леди Софии, упокой Господь ее душу. А про леди Ливию мне ничего не известно, – заявил он и, вытащив из кармана коленкоровых панталон клетчатый носовой платок, довольно проворно вытер им слезящиеся глаза.

– Разве адвокаты леди Софии не разговаривали с вами? – с сомнением спросила его Корнелия. – Ведь в оглашенном завещании, разумеется, оговаривалась ваша будущая судьба?

Старик покачал головой:

– Я об этом ничего не знаю, мэм. Леди София наказывала, чтобы мы с нашей Адой и нашей Мейвис заботились о ее имуществе, и мы заботились. А она, в свою очередь, позаботится о нас, вот что она сказала.

– А ваша Ада… и ваша Мейвис… они здесь?

– Конечно, где ж им еще быть?

Корнелия заключила, что общепринятые нюансы разговора «хозяин – слуга» в данном случае неприменимы.

– Леди Ливия, я уверена, хотела бы с ними познакомиться.

– А-а, ну да, – отозвался старик, небрежно кивнув, и пройдя в глубь холла, позвал: – Эй. Ада… Мейвис, выходите… новая хозяйка пожаловали.

Из-за убогой, обитой войлоком двери появились две женщины, явно близнецы, в длинных черных одеждах, с бледными, костлявыми лицами и одинаково подозрительными карими глазами.