Джо Гудмэн - Сладостный огонь

— Как по-твоему, что здесь случилось? — Мур просматривал в гардеробе одежду и пытался отыскать то, что могло иметь цену у скупщиков краденого.

Натану не хотелось размышлять на эту тему, по крайней мере вслух. Кое в чем он был абсолютно уверен. Это не было самоубийством. Да, у женщины были перерезаны запястья, но поблизости не было видно ни бритвы, ни ножа, ни даже стеклянного осколка. Едва ли она могла перерезать вены, а потом спрятать предмет, которым она это сделала. Натан заметил, что кровь была только на кровати и возле нее.

Над глубокими порезами виднелись едва заметные следы, наверняка оставленные веревкой или наручниками. Он пришел к такому выводу, потому что его самого сковывали стальными браслетами, когда он попадал в тюрьму. Вероятно, женщину сначала связали, а потом зверски зарезали. Интересно, видел ли убийца, как она истекает кровью? Преступник наверняка скрылся через окно, потому что дверь была заперта изнутри, причем, судя по всему, незадолго до того, как появился Натан. Свечи не успели догореть, камин не погас. Кровь была темно-красной, а не черной, да и тело, по всей видимости, еще не остыло.

Натан невольно вспомнил о том, что делал полчаса назад, когда эту женщину убивали. Он ждал Бригема, который должен был встретить его в переулке за Кинг-стрит. Если бы Мур не опоздал, Натан своим появлением очень удивил бы убийцу. У него не было иллюзий по поводу того, что он мог бы спасти жизнь женщины. Вероятнее всего, он сам стал бы жертвой.

Бригем закрыл гардероб и протянул Натану немного кружев и носовые платки.

— А она вроде хорошенькая, — сказал он.

— Она мертвая.

— Конечно. Но я имею в виду, что была до этого. — Не получив ответа, Бригем принялся обследовать все уголки комнаты. В ящике прикроватной тумбочки он нашел Библию. — Вот, — сказал он, перебрасывая книгу. — Возьми это.

Натан едва успел подхватить Библию и сердито взглянул на Бригема:

— Хочешь, чтобы нас поймали? Если бы она упала на пол, кто-нибудь мог услышать.

— Кто? Я же говорил, что она живет одна.

— А консьерж?

— Сегодня его нет. Он уходит каждую пятницу. Иначе я не предложил бы пойти на это дело.

Натан с облегчением вздохнул и раскрыл книгу. На фронтисписе было написано имя женщины. Бет Энн Ондайн. Его неожиданно охватила печаль, и он отложил Библию.

— Почему ты ее не берешь? — спросил Бригем.

— Не хочу. Библию следует похоронить вместе с ней.

— Что за вздор ты говоришь? Ей теперь все безразлично.

— Я так не думаю, — спокойно заметил Натан.

— Но за эту Библию можно получить несколько шиллингов.

— И без нее хватит.

— На эти деньги можно купить пистолеты, которые мы видели. И лошадей. Тогда у каждого из нас было бы оружие. И у каждого — по коню: рыжий жеребец для меня и непокорный резвый вороной для тебя. Мы стали бы разбойниками с большой дороги, и больше никто не смотрел бы на нас свысока. Мы одевались бы с иголочки, как Дик Терпин, целовали бы леди, а у джентльменов отбирали бы всякие дорогие вещицы.

Натан покачал головой.

— Я ее не возьму, — решительно заявил он.

— Ведь она всего лишь проститутка. И Библия у нее для виду, не более того.

— Проститутка? — Натан приподнял брови. Бригем никогда не говорил, что они должны были обокрасть проститутку. — Эти побрякушки не могут принадлежать обычной проститутке, — сказал он. — Но кем бы она ни была, это не имеет значения. Она имеет право быть похороненной по-христиански. — Он надеялся, что так оно и есть. И знал, что именно этого хотел бы для себя, когда придет его час. Если Господь может принять проститутку, то наверняка сможет простить и воришку.

— Я не говорил, что она обычная, но она все равно проститутка и ничем не отличается от портовых шлюх. Она была любовницей одного богатого джентльмена.

У Натана громко забухало сердце. Любовница богача! Чтобы поймать убийцу, полицейские будут рыть землю носом. Сам того не желая, он спросил, как зовут этого джентльмена.

— Лорд Чейн…

Натан закрыл глаза и покачал головой. Он повторил имя и выругался.

— Каким местом ты думал, когда затеял это дело? Ограбление любовницы лорда Чейна! Да ведь если поймают, каторга нам обеспечена! И никому не будет дела до того, мы или не мы убили ее!

— Не дрейфь! Он придет сюда не раньше чем через час или около того. По пятницам Чейн никогда не приходит раньше десяти.

Что касается Натана, то ему казалось, что они и без того задержались здесь слишком долго. Он не зря славился быстротой и чистотой исполнения своей работы. Сегодня же вечером одна промашка следовала за другой.

— Идем. Я взял все, что нужно. — Он направился к окну, но тут увидел, как Бригем опустился на пол и заполз под кровать. — Ты что делаешь? Нашел время дурачиться…

Засунув под кровать руку, Мур извлек оттуда какой-то предмет.

— Кинжал! — с торжествующей улыбкой воскликнул он, держа в пальцах клинок с рукояткой, инкрустированной речным жемчугом.

— Положи на место, — приказал Натан, чуть не топнув ногой от отчаяния.

Бригем и ухом не повел.

— Ты только взгляни! Какой красавец! — восхищался он, разглядывая окровавленный кинжал при свете свечи. — Дайка мне свой мешок.

Натан, привыкший к распоряжениям Бригема, не раздумывая повиновался. Бригем вытащил оттуда один из украденных носовых платков и стер с кинжала кровь.

— Я его хочу, — твердо заявил Мур. — Я еще никогда ничего подобного не видел.

Серые глаза Натана округлились.

— Но ведь с помощью этой штуки ее убили!

— Я его хочу, — повторил Мур.

Тут уж ничего не поделаешь. Глядя, как Бригем засовывает в мешок сначала обшитый кружевом платок, потом кинжал, Натан смущенно переминался с ноги на ногу. Пусть он был мастером воровского искусства, но Мур старше, намного опытнее, тем более он главарь.

— Не понимаю, зачем он тебе. Ты ведь даже не знаешь, как пользоваться таким кинжалом.

Бригем приподнял бровь.

— Я мог бы без труда перерезать им тебе горло, — заявил он и, обняв своего напарника за плечи, рассмеялся. — Но какая от этого выгода? Ты ведь самый ловкий вор. Другие пацаны и в подметки тебе не годятся. — Мур почувствовал, как напряженное тело друга понемногу расслабляется. — Так-то лучше. Если тебя это успокоит, то знай, что это и не кинжал вовсе. Это нож для вскрытия писем. — Он указал жестом на бюро, на крышке которого лежало множество бумаг. Натан подумал, что мисс Ондайн, наверное, застали врасплох. Она сидела за бюро и отвечала на приглашение или писала записку любовнику. Может быть, она пыталась защищаться этим ножом? Он с трудом прервал свои размышления.

— Идем.

— Ладно, — сказал Бригем, направляясь к окну. — Задуй свечи. В темноте легче будет смыться. Я иду первым. — Он поднял оконную раму и занес ногу на подоконник. Оглянувшись на Натана, он заметил, что в ясных серых глазах парнишки блестят слезы. — Ты хотел идти, так идем. Не раскисай и не распускай нюни.