Мэдлин Хантер - Соблазнитель

И лишь испуг, читавшийся в ее больших темных глазах, свидетельствовал, что незнакомка, смотревшая на нее из зеркала, никакая не светская львица, а смущенная провинциальная девица, чувствующая себя неуютно в этом вызывающем наряде.

Но еще сильнее поразило Диану выражение лица Дэниела, который пристально рассматривал ее, не заботясь, что она видит его в зеркале. Его ноздри чувственно трепетали, сверкающие глаза излучали опасность и завораживали, губы слегка подрагивали. Сердце Дианы вдруг застучало так сильно, что ей стало трудно дышать. Она смущенно потупилась и провела рукой по гладкой ткани. Взгляд Дэниела скользнул по ее фигуре от плеч до пят и переместился на искусно уложенные на голове волосы. Диана непроизвольно дотронулась до прически, что не укрылось от Жанетты.

– Пожалуй, ты прав, Дэниел, – промолвила она. – Лучше убрать излишнее кружево и отпороть с каймы бахрому.

– Нет, я передумал, – внезапно сказал Дэниел. – Пусть все останется как есть.

Жанетта недоуменно вскинула бровь, испытующе взглянула на брата, но ничего не сказала. Модистка же поспешила поддержать его:

– Разумеется, месье, вы правы. У вас отменный вкус!

Диана молча прошла в служебное помещение, чтобы надеть другой экстравагантный наряд. Отделка платьев и фасоны ее совершенно не волновали, поскольку она абсолютно не разбиралась в капризах моды. У нее никогда в жизни не было столько предметов туалета, она даже сомневалась, что все они уместятся в ее гардеробе.

Жанетта заказала для нее шикарные платья на все случаи жизни – для утренних и вечерних выходов, для дневных визитов и званых обедов, для ужинов и пикников. Очевидно, подумалось Диане, круг ее новых знакомых будет определен с той же скрупулезностью, что и все эти наряды. Ей же отведут роль марионетки, чье мнение никого не интересует.

Она вспомнила, как оцепенела под взглядом Дэниела, и с-ужасом подумала, что готова была тогда выполнить любую его волю. И хотя пока еще у нее не имелось основания подозревать его в опасных и дурных намерениях, на душе у нее стало тревожно, шевельнулась догадка: а вдруг это попытка соблазнить ее роскошью?

Внутренний голос требовал, чтобы она заявила, что не нуждается в дорогих подарках и вообще намерена немедленно покинуть этот дом. Диана тупо уставилась на гору шикарных платьев. Помощница модистки предложила ей примерить очаровательный наряд из желтого муслина, предназначенный для прогулок. Диана не осмелилась ей возразить, подумав, что это стильное платье, подчеркивающее стройность ее тела, должно понравиться Дэниелу, так как оно смотрится незатейливо и элегантно.

Губы Дианы изогнулись в лукавой улыбке, на щеках выступил румянец, а в глазах запрыгали проказливые огоньки. Примерка продолжалась еще несколько часов.

На другой день Жанетта слегла в постель, подкошенная приступом мигрени, и оставшейся без присмотра Диане вздумалось почитать книгу, уединившись в саду. Щебетали птички, гудели шмели, ласковый ветерок трепал ее локоны, солнышко, выглядывавшее то и дело из-за пушистых облаков, пекло ей макушку.

Но не успела она прочитать и двух страниц книги, которую взяла в библиотеке, как почувствовала, что кто-то наблюдает за ней из-за раскидистых розовых кустов. Она подняла голову и увидела Дэниела. Он подошел к ней и спросил:

– Вы читаете ради удовольствия или же от скуки?

– Я хочу расширить свой кругозор, – ответила она, потупив взор.

– Сегодня выдался на редкость погожий денек, – сказал Дэниел. – Почему бы нам не совершить прогулку в открытом экипаже по Парижу? Так мы совместим приятное с полезным.

– Увы, месье, мои новые платья еще не доставили из мастерской, поэтому я вынуждена отказаться, – пролепетала Диана.

Он забрал у нее книгу и возразил:

– Для прогулки в двуколке не нужно одеваться как принцесса.

Диана вздохнула и, встав со скамейки, пошла вместе с ним в дом, испытывая смутную тревогу. Роскошный кабриолет ожидал их у парадного входа, и они отправились на прогулку по городу. Близость Дэниела вселяла в Диану уже знакомое ей чувство раскованности, но она держала себя в руках, намеренная заставить его ответить на все терзавшие ее вопросы. Дэниел делал вид, что любуется весенними улицами, но Диану это не смущало.

– Как вы нашли меня, месье Сент-Джон? – спросила она.

– Я заметил вас из окна дома, – не глядя на нее, ответил он, – и подумал, что вы изнываете от одиночества.

– Я подразумевала вовсе не это! Мне важно знать, как я вообще стала вашей подопечной. Кто назначил вас моим опекуном?

– К вашему сведению, никто, – обернувшись, ответил он.

– Объясните! – потребовала Диана.

– Дело в том, что я знал вашего отца. Однажды он прислал мне письмо, в котором просил присмотреть за вами, пока он будет в отъезде. Вот так и произошла наша встреча.

– Но в ту пору вы были еще очень молоды!

– Да, но это не мешало мне серьезно заниматься торговлей и вообще быть ответственным человеком, – сказал Дэниел. – Впрочем, я всегда подозревал, что ваш отец обратился ко мне просто потому, что я тогда находился в Лондоне и был не слишком обременен делами.

Такое начало заинтриговало Диану, и она спросила:

– Но почему отец не поручил заботу обо мне родственникам?

– По-моему, он с ними поссорился, а ваша мама скончалась, – с печальным вздохом ответил Дэниел.

Теперь картина стала проясняться. Диана смутно помнила своего отца, жгучего брюнета с голубыми глазами. Мать же она вообще не помнила, но ей часто вспоминалась одна пожилая дама, хотя та и не приходилась ей бабушкой.

– И что же помешало вам вернуть меня отцу? – спросила она.

– Война, – помрачнев, сказал Дэниел. – Я отдал вас на время одним пожилым супругам, но потом, так и не дождавшись весточки от вашего отца, принял другое решение...

Сообразив, что она круглая сирота, Диана оцепенела.

В одно мгновение рухнули все ее заветные надежды. Коль скоро в Англии ей некого разыскивать, то незачем и возвращаться туда. Сердце Дианы сковала тоска, смертельно побледнев, она спросила:

– А как звали моего отца?

– Джонатан.

– А чем он занимался?

– Он был судовладельцем.

– А где мы с ним жили?

– У вас был свой дом, но потом его продали с торгов за долги, в которые ваш отец залез незадолго перед своим исчезновением.

На глазах Дианы навернулись крупные слезы, в горле застрял горячий ком, а грудь сдавил железный обруч. Уж лучше бы она осталась в своей каморке, а не раскатывала по Парижу в роскошном кабриолете с Дэниелом Сент-Джоном.

Тоска становилась невыносимой, будущее представлялось ей бездонной пропастью. Диана заскрежетала зубами от отчаяния и глухо разрыдалась. Дэниел обнял ее за плечи и привлек к себе. Она уткнулась лицом в его шерстяной сюртук и дала волю слезам.