Мэдлин Хантер - Неисправимый грешник

Голос заставил ее резко обернуться. Через заднюю дверь вошел мужчина, неся в руках мешок с сахаром.

– Никак, воруешь чай?

– Я не ворую…

– На прошлой неделе куда-то запропастился чай, я вижу, ты пришла за новой порцией.

– Вы ошибаетесь. – Флер попыталась обойти мужчину, но тот загородил ей дорогу.

Дверь в зал отворилась, и тот мужчина, чья спина заго­раживала ей обзор, вошел в подсобку:

– В чем дело?

– Обнаружил здесь женщину, мистер Рейсс, которая явно собиралась что-то украсть. Должно быть, она уже при­прятала коробку чая под плащ.

– Добрый человек, у меня нет никакого чая под пла­щом и не было намерения что-нибудь красть.

– Правда? Тогда какие же у тебя намерения? Здесь не­ зачем быть никому постороннему, тем более женщине, – сказал мистер Рейсс.

– Мне показалось, что сюда вошел человек, которого я не видела много лет. Я хотела убедиться, не ошиблась ли я.

– В самом деле? И кто же этот человек?

Флер смешалась от волнения и никак не могла приду­мать правдоподобную версию.

– Сходи за констеблем, Генри, – приказал мистер Рейсс.

О Боже, только констебля не хватало!

– Мой брат! Брат, который уехал много лет назад. Мы думали, что он погиб в море. Представляете, какой шок я испытала, когда увидела на улице человека, похожего на него и свернувшего в это заведение. Ведь должна же я убе­диться, он это или нет?

Генри был уже готов поверить Флер, но мистера Рейсса провести оказалось трудно.

– Давно пропавший брат, говоришь? И этот плащ, под которым так удобно прятать украденные вещи? Констеб­ля, Генри! Я не спущу с нее глаз, пока ты не вернешься с блюстителем порядка.

– Не торопитесь, джентльмены, – раздался голос. —Думаю, ты должен поверить леди, Рейсс.

Флер узнала голос. Она испытала облегчение, но у нее тотчас же засосало под ложечкой. Объяснить констеблю всю эту историю было бы проще, чем Данте. Полицейский мог бы даже поверить ее выдумке.

Затаив дыхание, она оглянулась на заднюю дверь. На пороге стоял Данте.

– Мистер Дюклерк, сэр. Вы знаете эту женщину? —спросил мистер Рейсс.

– Я знаком с ней. Представь мое удивление, когда я ус­лышал эти обвинения, проходя по этой аллее!

– Улика достаточно убедительна, сэр.

– Она ведь дала объяснения. Более того, совершенно очевидно, что она не воровка, даже при первом взгляде на нее.

– Воры бывают всякие. Иногда внешность только об­легчает им их промысел.

– Не думаю, что она одна из них. Я уверен, что эта леди не прячет никаких товаров под плащом. Почему вы не удов­летворите любопытство этих мужчин?

Заставлять ее доказывать, что она не воровка, вряд ли можно было назвать рыцарским актом, но в этот момент Данте и не выглядел слишком вежливым. Чувствуя, как по­лыхает ее лицо, она развела полы плаща. Мистер Рейсе, ко­торый, казалось, готов был не согласиться с Данте, удивленно вскинул брови, когда увидел качество платья, скры­того поношенным плащом.

– Позвольте мне увести даму из помещения. И еще разрешите компенсировать потери в торговле за то время, ко­торое вы потратили на эти разговоры. – Данте положил ги­нею на полку, где находились коробки с чаем.

Мистер Рейсс посмотрел на монету и хмыкнул:

– Советую вам впредь не приходить сюда. Даже если вам покажется, что сюда заглянул ваш давно умерший брат.

Флер прошла мимо него и вышла во двор. Через неко­торое время она услышала за собой шаги. Ее догонял Дан­те. А в заднюю дверь кофейни завернул еще один мужчина.

Выражение лица Данте было таким, что она ускорила шаг. Тем не менее он поравнялся с ней.

– Что ты здесь делаешь, Данте?

– Плачу продавцам кофе за то, чтобы они не распрост­раняли информацию о том, что ты воровка.

– За что я благодарна. Однако каким образом ты оказался здесь, чтобы выручить меня?

– Я ехал в экипаже и увидел, как ты свернула в эту ал­лею. Такое вот счастливое стечение обстоятельств. – Он взял ее за руку и остановил раньше, чем она успела дойти до улицы. – А что ты здесь делаешь, Флер? Помимо того, что надеешься на встречу с давно погибшим братом?

Значит, он слышал ее ложь. Должно быть, он стоял у дверей и подслушивал, прежде чем войти в помещение.

– Наверное, ты проводишь одно из своих расследова­ний, прежде чем сделать очередные благотворительные по­жертвования? Обществу борьбы с избыточным потребле­нием кофе?

– Подобные заведения меня всегда интересовали, и я решила составить собственное представление о них.

– И ты прошла несколько кварталов, чтобы зайти именно в это. Не делай из меня болвана, Флер, и не жди, что я приму тебя за дурочку.

Несколько кварталов? Он не просто случайно увидел ее, а следовал за ней по городу.

–С какой целью ты пришла сюда, Флер? Это никак не походит на прогулки в одиночестве.

Она была благодарна ему за то, что он помог ей выпу­таться из трудного положения, но этот допрос ее раздра­жал. Хуже того, его мужская энергия наполняла окружаю­щее пространство. Его гнев создавал такое же напряжение, как и его чувственность. Она ощутила дискомфорт оттого, что он одновременно и раздражал, и возбуждал ее.

– Я живу собственной жизнью, Данте, так же, как ты продолжаешь жить своей.

Ее напоминание о соглашении не успокоило его. Даже совсем наоборот.

– Я просил тебя внести небольшие изменения в твой образ жизни, для твоей же безопасности. В частности, про­сил не ходить одной.

– Ты потребовал от меня некоторых изменений. Я со­гласилась с большинством.

– Но не с теми, которые ты сочла неудобными.

– Или неразумными.

– Мои требования никак нельзя назвать неразумными. Будучи замужней женщиной, ты имеешь полную свободу продолжать жить так, как жила раньше, и днем и ночью.

Последняя часть фразы и тон, которым она была про­изнесена, заставили ее насторожиться.

– Да, это так. Как мы и договорились. Мы ведь не же­наты в обычном смысле этого слова. Не жди, что я должна подчиняться любому твоему капризу, как могло бы быть, если бы мы были по-настоящему женаты.

На нее вдруг посмотрел совершенно иной мужчина. Она почувствовала себя мышью под взглядом расчетливо­го кота.

– Есть несколько сторон этого брака, которые я на­мерен пересмотреть, Флер. Что касается твоего подчинения, я напомню о своем предупреждении, сделанном в коттедже. Если будет брошен вызов, выбор оружия за мной.

Он взял ее под руку и решительно повел по улице.

Открыл дверцу экипажа.

С учетом его последних слов она не хотела менять ули­цу на интим кареты.

– Я предпочла бы пройтись, Данте.

Он улыбнулся. Это была не успокаивающая улыбка.

– Ты боишься ехать со мной?

– Если это рассматривать в качестве твоего мрачного юмора, то да.

– Садись в карету, Флер. Тебе предстоит долгий день подготовки и утомительная ночь. Я пойду пешком. Мы про­должим разговор о моем мрачном юморе завтра.