Ханна Хауэлл - Рожденная любить

Несмотря на смущение, вызванное тем, что обсуждается столь интимная ее часть, Айлен нее же постаралась дать отцу честный ответ:

– Я изменилась вскоре после... ну... после созревания.

– Когда тебе было всего тринадцать? – хрипло ахнул тот, совершенно потрясенный многолетним обманом дочери.

– Да, – неохотно призналась та, опасаясь, что обидела отца.

– Я шесть лет ждал, когда ты вырастешь, а ты давно уже это сделала. Зачем же было скрывать?

Увидев, что все близкие смотрят на нее как на сумасшедшую, Айлен разозлилась:

– А почему бы и нет, раз вам хотелось только выставить меня на продажу, словно породистую корову?

– Погоди, – возмущенно начал Алистер, готовясь к спору с дочерью.

Иен поспешил вмешаться, вежливо спросив:

– Можно сказать вам несколько слов?

– А я намерен сказать тебе много больше, – снова разъярился Макрот. – Если ты собираешься обвинить ее в потере невинности и таким способом избежать женитьбы, то советую тебе как следует подумать!

– Папа! – запротестовала Айлен, считая несправедливым, что отец не дает Иену сказать хоть слово.

– Я собираюсь на ней жениться. Ничего не изменилось, – тихо, но решительно произнес тот, и никто не усомнился в его словах.

Заметно, что все Макроты сразу утеряли свою воинственность. Иен встал, оделся, вручил Айлен ночную рубашку и, улыбнувшись ей, повернулся к Алистеру!

– Могли бы мы немного поговорить вон там, сэр Макрот? – предложил он, уходя в дальний угол спальни.

Когда Айлен тоже сделала шаг, Алистер рыкнул на дочь:

– Не двигайся с места, а вы, ребята, проследите за ней. Она послушно уселась на кровать. Ей очень хотелось знать, о чем будут говорить отец и Йен, но вряд ли ей дадут услышать разговор. Братья явно намерены проявить бдительность.

– Думаю, нет нужды объяснять, как я недоволен увиденным, – тихо проворчал Алистер.

– Понимаю, сэр Макрот. Ни объяснения, ни извинения не требуются. Я просто обезумел, – с презрением к себе ответил Иен. – Она пришла, чтобы открыть мне тайну, которую так долго хранила.

– Открыть?

Алистер начал догадываться о том, что произошло.

– Именно так. Я почти два года не знал женщины. Понимаю, это меня не оправдывает, но когда моему взору открылись эти пышные прелести... – Иен покачал головой. – К тому же я выпил немало вина.

– Ты сделал ей больно? – напряженно спросил Алистер, угрожающе берясь за рукоять меча.

– Кажется, нет. Однако поклясться не могу, я уже сказал, что совершенно обезумел.

– Честно говоря, я все понимаю. Мужчина не может долго противиться искушению, особенно если оно плотское, а он долго оставался без женщины. Хочу верить, что ты не тронул бы девочку, если бы она сопротивлялась или кричала «нет».

– Конечно. Но по-моему, она не слишком хорошо понимала, что происходит, пока не стало уже поздно.

– Может быть. И все же я никак не возьму в толк, почему она скрывала свои формы, почему заставила меня думать, что фигура у нее совсем не женская. Никогда бы не подумал, что она не хочет быть женщиной.

– Дело не в этом, сэр Макрот. Она считает себя уродливой.

– Айлен, похоже, дурочка. От меня или братьев она такого услышать не могла.

– Нет. Просто Мег решила, что Айлен стала чрезмерно пышной, и девушка ей верит. Она и пришла ко мне из-за этого, думала, я найду ее уродливой и откажусь от нее. Ей хотелось объяснить вес прежде, чем будут произнесены обеты.

– Ну, теперь она должна была убедиться в своей ошибке, – насмешливо протянул Алистер. – Мужчины не впадают в безумие из-за уродливых девиц.

– Она знает, что я не считаю это недостатком, но, по-моему, грудь все равно кажется ей странной и непристойной.

– Я убью эту плоскогрудую клячу Мег!

– Видимо, женщиной руководила любовь, сэр Макрот. Ей не хотелось, чтобы над девушкой насмехались.

– Да, – подумав, неохотно согласился Алистер. – Айлен заменила Мег ребенка, которого той не дал Господь. Она не стала бы намеренно причинять ей боль. И все-таки я поговорю с этой дурой. Надо придумать, как нам объяснить неожиданную перемену в нашей девочке. Нельзя, чтобы она возвращалась к прежнему, – решил он, бросая хмурый взгляд на дочь.

– Пусть она скрывает свою фигуру, пока мы не уедем в Карэдленд. А позже, когда она снова окажется при дворе, все решат, что просто забыли, как она выглядит, или что замужество помогло ей созреть.

– Или рождение ребенка.

Иен кивнул, избегая смотреть на будущего тестя.

– Да, или это.

– А теперь мы подходим к следующему делу, с которым надо разобраться. Она больше не девица.

– Доказательство ее невинности видно на простыне. – Иен жестом пригласил Алистера убедиться в этом самому, но тот не двинулся с места.

– Которую сегодня заменят. Если не показать ее кому следует, никто не обратит на нее внимания. Роберт, ты должен привести сюда короля. Надо ему показать, что все было, как тому и следует быть, хотя брачная ночь прошла до произнесения обетов. Мне не хотелось бы никаких сплетен, но лучше так, а то начнут говорить, будто Айлен досталась мужу запятнанной. Король устраивает этот брак, пусть он и станет свидетелем. Может, он даст нам добрый совет.

Айлен тихо застонала от смущения, и братья сочувственно посмотрели на нее. Она легкомысленно надеялась, что ее падение останется тайной их семьи, однако участие короля в заключении брака делало ее невинность чрезвычайно важной. Государь должен знать о происходящем. Айлен прекрасно все понимала, но легче ей от этого не становилось.

Поскольку наступил день свадьбы, которой его величество так добивался, он сразу же пришел в комнату Иена. Ему не хотелось, чтобы что-то разладилось, однако приглашение Алистера могло означать только неприятности. Когда встревоженный король вошел в спальню, увидел смятую постель, полуодетых жениха и невесту в окружении вооруженных Макротов, то легко обо всем догадался и мгновенно успокоился. Похоже, затруднение можно без хлопот уладить и сласти очень нужный союз.

– В высшей степени неожиданно, – пробормотал его величество, с укоризной глядя на Иена.

– Я и сам на себя удивляюсь, – согласился тот, приглаживая растрепанные волосы.

– Да ладно, Робби, виноват не один парень. Моя дочь была для него немалым соблазном.

Иен чуть не открыл рот от изумления, но король принял фамильярное обращение как нечто естественное. Значит, Макроты настолько близки к трону? Не окажется и сам король среди тех, кто будет весьма недоволен Иеном, если девушка не найдет с ним счастья?

– Маленькая Айлен? – не поверил его величество. – Ну нет, эта девочка не соблазнительница.

– Э-э... не намеренно. Айлен, пойди сюда, – приказал Алистер и, когда та немного замешкалась, строго посмотрел на дочь.