Ширл Хенке - Рай земной

Магдалена кивнула, ослабив свои объятия только для того, чтобы взять кое-какое белье с кровати и снять с крючка на стене маленький мешочек, где она хранила свои лекарства.

– У тебя есть еще какая-нибудь одежда? Похоже, эту починить уже нельзя.

Он вспыхнул мальчишеским румянцем и по-сатанински ухмыльнулся, отчего сердце се замерло.

– Я могу одолжить у Франсиско, но он гораздо тире в талии.

Магдалена рассмеялась:

– Его рейтузы свалятся у тебя с бедер и покажут всему миру то, что должна видеть только я. Мы у него одолжим рубашку, а рейтузы у его капитана. Он вроде бы одного с тобой размера.

– А у тебя, конечно же, глаз наметан, – поддразнил он с доброй улыбкой.

Это все из-за тех месяцев, что я провела с таинцами, которые ходят в чем мать родила. Таким образом женщины быстро учатся определять размеры, – дерзко ответила она.

– Ах ты, откровенная распутница! – воскликнул он и обрушился на нее с быстрыми яростными поцелуями. Давай соберем эту одежду и пойдем купаться, иначе я утрачу чувство приличия.

Через несколько минут они были за пределами поселка. Магдалена повели Аарона в уединенное место вверх по течению, где женщины из деревни купали детишек и мыли посуду я горшки для пищи Мелкий быстрый поток был не такой роскошный, как озеро возле деревни Гуаканагари, но он сослужил им хорошую службу.

Магдалена наблюдала, как Аарон стащил с себя рубашку, рейтузы и башмаки, а потом аккуратно положил меч и кинжал на берегу. Даже израненный, грязный, он все равно был великолепен. Он стоял, одна нога на берегу, другая в речушке и протянул ладонью кверху руки, не стыдясь своей каюты, как любой таинский воин.

– Ты пропахла моим потом, любовь моя. Иди же!

Магдалена вышла из оцепенения, быстро распахнула свое „одеяние“ и тихо уронила его на мшистую землю. Она тоже была обнажена. Тело ее под одеждой было такое же белое, не тронутое солнцем, позолотившим се лицо и руки. Аарон же весь был бронзовый, за исключением гордо возвышавшегося фаллоса. Она решительно подошла к нему, остановившись лишь для того, чтобы сорвать веточку фруктового „мыла“ с росшего на берегу куста. Она скатала тугой шарик из растения, потом вложила одну руку в его ладонь, а другую положила на его твердый жезл. Ее скользкие маленькие пальчики обвились вокруг него и заскользили вверх-вниз. За свое старание она была вознаграждена глубоким вздохом.

– Маленькая ведьмочка, ты всегда заполняешь мои мысли. Я не могу жить без тебя, – пробормотал он, а она растворилась в его объятиях. Ее заботливые руки старательно намыливали и ласкали все его тело.

Наклонись, чтобы я могла быстро вымыть тебя, – сказала она. Потянув ею вниз в бешено струящийся поток.

Прохладная вода омыла ее чувствительную кожу. Они покатились и упали в мелкую речку, пока он не оказался под ней на мшистом дне. Магдалена водрузилась на него. Волосы ее развевались по спине, подхватываемые течением.

Ты утонешь, если я буду мыть тебя таким образом, – прошептала она, увидев, что его голова почти скрылась под поверхностью воды.

– Я рискну умереть столь сладкой смертью, – ответил он, притягивая ее к себе, чтобы поцеловать под водой. Их воспаленные губы раскрылись, они касались друг друга, языки переплелись. Потоки воды придали особую чувственность их поцелую. Они сели, чтобы глотнуть воздуха. Магдалена закашлялась и вдохнула воздух в легкие.

Аарон прижимал ее, словно ножницами, обняв ногами ее бедра.

Наверное, что самый необычный способ целоваться, но я думаю, поцелуй продлится дольше, если мы будем над водой, – сказал он, снова привлекая ее в объятия.

– И будет слаще, когда вода не будет мне мешать, – прошептала она, раскрывая губы ему навстречу.

Он провел языком по ее губам, потом проник внутрь. Она возвратила ему ласку, запутав пальцы в его густых мокрых волосах и притягивая его голову к себе. Он взял ее груди в обе руки, вода протекала сквозь его пальцы, а он подразнивал и потирал ее острые соски. От этой сладостной муки она изогнулась, прижимая ягодицы к его твердому жезлу; он обнял ее за талию, приподнял и опустил на себя.

Магдалена громко вздохнула. Изысканные ощущений пронзили ее тело. Откинув назад голову, она прикрыла глаза и начала двигаться в такт его рукам, поддерживавшим ее бедра: руки его поднимали и опускали ее в медленном томном ритме.

– Вода, о… она… – простонала Магдалена. Мягкий сдавленный смех окутал ее, как вода.

– О да, вода очень… очень… приятна. – Он произносил каждое слово с каждым новым толчком.

Аарон чувствовал, как ее Ногти вонзаются ему в плечи, она прижималась к нему, двигаясь согласно речному потоку.

Когда они достигли высочайшей вершины этого самого сладкого в мире единения, она открыла глаза и посмотрела на него. Пронзительные голубые глаза и искрящиеся зеленые отразили бесконечную любовь их душ. Аарон задвигался быстрее. Он был горячий, а вода холодная, но воспламенившая его любовью к этой маленькой рыжеволосой женщине, которую он держат в объятиях.

Магдалена тоже чувствовала неистовую красоту этого мига, она глубже привлекла его к себе, крепко прижалась, мечтая, Чтобы этот миг длился вечно. Водоворот влил жизнь в ее тело, а поток мягко обвивался вокруг них, покрывая, укутывая, остужая трепетный экстаз их облегчения.

Голова Магдалены упала ему на плечо, она придвинулась к его груди, крепко обнимая любимого. Руки Аарона гладили ее спину, нежно перебирая влажную гриву ее волос. Он шептал ей на ухо слова любви. Сколько лет она мечтала услышать их!

– Всю мою жизнь, – прошептала она в ямку между шеей и плечом, – всю мою жизнь я любила тебя.

– И я буду любить тебя, моя огненная маленькая искусительница, всю свою оставшуюся жизнь буду любить тебя всей душой.

– Это невозможно! Еще вчера он был совершенно здоровым! – воскликнул Франсиско, глядя на крупные сверкающие слезы, скатывающиеся по щекам Алии.

Она стояла перед ним. Сжимая в руках маленькую урну.

– Когда он умер, я сожгла его. Вот его урна. Я сохраню ее для его отца. Можешь сказать его жене, – она словно выплюнула эти слова, – что сейчас Наваро владеют лишь одни земи.

– Ты сама можешь отдать урну Аарону, Алия, – со вздохом сказал Ролдан. – Он только сегодня утром приехал, разыскивая Магдалену. Он будет в отчаянии. Не позволяй своей ненависти забыть, что когда-то переживала ты вместе с отцом Наваро, – с удивительной нежностью добавил он.

Алия не подняла на него глаз, но мысли ее метались.

– Аарон здесь? Ты отправишь гонца, чтобы он пришел ко мне в бохио? Я хочу поговорить с ним наедине, без той женщины.

– Будет так, как ты захочешь, – просто ответил Ролдан.

Она повернулась, чтобы уйти, унося свой маленький скорбный трофей, и Ролдан неловко добавил: